– Я всегда исполняю свои обещания, – ответила Роксана. – И если Калечка вернется, вы получите обещанное вознаграждение.
– Ах, конечно, свою передачу или даже телеканал… – протянула я. – А если я откажусь принимать участие в затеянном вами балагане? Кто гарантирует, что меня не пристрелят в затылок ваши архаровцы или после вызволения вашей дочери не уничтожат как опасную и ненужную свидетельницу?
Петрухина прищурилась:
– Вас не тронут. Больше никаких операций по захвату бандитов не будет, я умею учиться на ошибках. Но вот если вы откажетесь оказать мне содействие, тогда... Тогда я убью Машу! Если умрет моя дочь, умрет и эта девчонка!
У меня аж дыхание перехватило от ее заявления, сделанного, впрочем, вполне будничным и даже спокойным тоном. Но я сразу поняла, что Роксана не шутит. В этой невысокой энергичной особе говорила кровь ее предков, некогда опустошавших русские земли, сжигавших целые города, заливавших поля кровью и уводивших женщин в рабство.
– Ну что же, вижу, что убедила вас, – с непревзойденным цинизмом заявила Золотая Антилопа. – А теперь мне пора, я должна переговорить с девчонкой. Она определенно что-то знает! Я не верю в сказки о переселении душ, поэтому, если понадобится, применю физические методы воздействия, дабы заставить Машу говорить правду...
Она развернулась, желая покинуть зал, но я продолжила ей в спину:
– Оставьте девочку в покое! Маша – феномен, и она в самом деле ничего не знает. И уж точно не работает на бандитов. Девочка страдает эпилепсией, и ваши зверства запросто могут погубить ее.
Роксана развернулась, и на мгновение – всего на мгновение! – мне показалось, что в ее глазах промелькнули жалость и сочувствие.
– Этого я не знала, – произнесла она медленно. – Я не хочу причинить девочке вреда, но мне нужна моя Калечка. Ради нее я готова на все!
– Я тоже, – парировала я. – Мне ведь суждено играть роль Софьи и вручать бандитам выкуп во второй раз? Так вот. Не нужна мне ваша программа и ваш телеканал тоже не нужен! Если хотите, чтобы я сделала все, чего требуют похитители, то оставьте Машу в покое!
– Хорошо, я ее не трону, – кивнула Золотая Антилопа. Она вернется к отцу сразу после того, как Калечка обретет свободу.
Я тяжело вздохнула. Машу вернут Аскольдову, который ничем не лучше Петрухиной, ведь смертельно больной художник пытается повернуть время вспять и превратить Машу в Феликса. Но что я могу поделать? Даже если бы пожелала взять девочку к себе, мне бы ее не отдали – мне ли, вечной неудачнице, как метко охарактеризовала меня Роксана, тягаться с сильными мира сего?
– Можете мне доверять, – добавила Петрухина. – Я всегда держу свое слово!
Хм, как она его держит, я уже имела возможность убедиться... Но возражать уже не хотелось. Я только потребовала, чтобы Машу привели ко мне, подумав, что смогу защитить девочку, хотя бы пока нахожусь рядом с ней. Это было исполнено.
Маша быстро освоилась с ролью похищенной, тем более что Аскольдов тоже в некотором роде держал ее в заточении. Когда я уверила Машу, что скоро все закончится и она вернется к художнику, личико девочки скривилось.
– А нельзя сделать так, чтобы я к нему не возвращалась? Он постоянно называет меня Феликсом и даже заставляет одеваться, как пацан.
Я, кстати, уже обратила внимание на то, что одежда на ней совсем не девичья.
– Мне там плохо, – пожаловалась Маша. – Теть Кать, а вы не можете взять меня к себе? Всего на несколько дней?
Что я могла ответить на ее бесхитростную просьбу, на крик детской души? Верно, ничего. Просто попыталась успокоить девочку и заявила даже, будто придумаю что-нибудь, о чем сразу же пожалела. Маша обвила мою шею руками и поцеловала.
– Я так и знала, что вы что-нибудь придумаете! А можно я буду называть вас на ты? А где Марк? Ты с ним спишь?
Детдомовское воспитание из Маши так и перло, но я провела в ее компании незабываемые мгновения. Несмотря на то что девочке пришлось пережить многое, она сохранила непосредственность, естественность и добрый нрав. Только что с ней будет через несколько месяцев? Общение с личностями наподобие художника Аскольдова и миллиардерши Петрухиной сделает из Маши душевную калеку...
Я велела себе думать только о собственном благополучии. Все равно всем страждущим не помочь, всех бездомных детей не спасти. Речь идет о моей собственной жизни и о моем будущем. И я понятия не имела, что же меня ожидает...
Машу потянуло в сон, и я уложила ее на диван. Мне пришлось сидеть около нее и держать девочку за руку. Когда Маша уснула, я осторожно вышла из комнаты, притворив за собой дверь. Впервые я пожалела, что так и не родила. Впрочем, все можно легко исправить, решила я, вспомнив о Марке. Только вот пережить бы сегодняшний безумный день!
Тем временем, как выяснилось, объявились похитители. Часы показывали начало второго, а передача нового выкупа была назначена на семнадцать. Меня провели в кабинет, где начали подробно инструктировать.
– Если Роксана Фаридовна не устроит нового сюрприза, то все пройдет без сучка без задоринки, – не удержалась я от замечания. – Отчего-то мне думается, что и похитители тоже чувствуют себя не в своей тарелке и хотят как можно быстрее совершить обмен, отдать Калечку и забрать бриллианты!
– Алмазы. Неограненные алмазы, – поправил меня полный господин лет сорока в дорогущем костюме и с массивным металлическим кейсом, пристегнутым к его пухлой руке стальной цепочкой.
По команде Золотой Антилопы он отстегнул кейс, водрузил его на стол, открыл хитроумные замочки и извлек небольшой сафьяновый мешочек. Мужчина осторожно (кажется, даже затаив дыхание) высыпал содержимое мешочка на полированную поверхность стола.
Камней было несколько десятков, и они походили на обмытую морскими волнами гальку. Большая часть была примерно одинакового размера, однако среди них имелись и подлинные гиганты размером с голубиное яйцо. Стандартные камешки стоили тысяч по пятьдесят евро, как с гордостью сообщил пухлый господин. А цена каждого из пятнадцати крупных камней составляла в среднем миллион.
Не удержавшись, я протянула руку и взяла один из алмазов. И кто бы мог подумать, что в моей ладони легко может уместиться целый миллион! Чувствуя на себе неодобрительный взгляд представителя алмазного концерна, я положила камень обратно на стол.
– Товар согласно представленной спецификации, – заявил тип. – Общая стоимость чуть более тридцати миллионов евро.
Ну конечно, когда речь идет о такой сумме – миллионом больше или меньше, уже не играет особой роли. Роксана отпустила курьера, небрежным жестом сгребла алмазы в сафьяновый мешочек и сообщила:
– Встреча состоится в модном ресторане «Жетэм» на Тверской. Ваша задача – отдать камни. Вот, собственно, и все...
– Нет, не все! – возразила я. – Мне нужны гарантии, что ваши парни не устроят там кровавую бойню.