– Мои самые искренние соболезнования, – сказала я, обращаясь к даме в бриллиантах. – Я имела честь знать вашего супруга и даже быть некоторое время его женой.
Дама, как по команде, прекратила рыдать, недовольно посмотрела на меня и произнесла:
– Ты и есть Фимка Гиппиус? Это ты моего папочку бросила? У, заразища!
Воздушная девица, скорбно мне улыбнувшись, заметила:
– Чрезвычайно рада вашему визиту, уважаемая Серафима Ильинична. К сожалению, обстоятельства таковы, что бедная девочка не в себе из-за смерти моего супруга.
Я уставилась на тонкокостную особу. Она и есть новая жена Сили? А толстая бабища – это дочка?
– Пусть маленькая придет в себя, – заявила вдова. – Я могу предложить вам кофе и пирожные безе. Не откажетесь?
– Мамочка! – взвыла дочурка Сили, обращаясь к юной вдовице. – А как же мой отпуск на Таити? Почему папане приспичило так некстати умереть! Ведь придется его отменять! А я так хочу на Таити! Мамочка, можно я полечу? Там так тепло и такие хорошие мальчики!
Силина дочка припала к груди «мамочки» и залилась крокодильими слезами. Вдова утешала ее и клятвенно заверяла, что вместо Таити Силина дочка полетит в ноябре на Гаити.
Мы оставили дочурку Сили выплакивать свое горе и перешли в соседний кофейный салон, обставленный в арабском стиле. Я заметила двух испуганных девиц, которые застыли на стульях.
Их физиономии были мне знакомы. Еще бы, это последний грандиозный успех Сили, группа под названием «Жу-Жу». Их навязчивые и лишенные смысла песенки крутятся сейчас на всех радиостанциях, а бессмертный рефрен, сочиненный Раей Блаватской, «Мы курнули гашиша и прыгнули с крыши», перешел в разряд народных перлов.
Надия и Соня, вот как их, кажется, зовут. Надия – полноватая блондиночка, Соня – тонкая брюнетка. Силя добился успеха благодаря скандалу – его подопечные изображали на сцене малолетних лесбияночек, целовались, шмыгали туда-сюда в прозрачных трусиках и бюстгальтерах, изображая при этом невинных школьниц с косичками и бантиками, в белых блузочках и гольфиках. Тинейджеры были в восторге от «Жу-Жу», и, к радости Сили, переведенные на плохой английский песенки пошли на ура и за границей: Соня и Надия на короткое время возглавили список хит-парадов в Италии, Германии и Бельгии.
Но после того как на одном из концертов в Мюнхене вырубился звук и младые европейские фанаты поняли, что юные лесбияночки развлекали их под «фанеру», «Жу-Жу» освистали и закидали бутылками. Силя моментально подладился под изменчивую конъюнктуру, и девочки начали шалопайничать на сцене в России, Китае, Японии и Южной Корее: там их завывания в чести. Сильвестр озолотился на своих нимфетках, но я почему-то не сомневаюсь, что девочкам перепадали только крохи с барского стола.
– Надия, Соня, – скомандовала хрупкая вдова, которая и сама была едва ли старше этих девчонок, – вы что здесь расселись? Я же сказала, что теперь вашим продюсером буду я! Живо за работу! У вас послезавтра начинается тур по России, а через два месяца – концерты в Пекине, Шанхае и Гонконге!
Девица хлопнула в ладоши, испуганные нимфеточки подскочили.
– Марш в студию! Я вам не для этого деньги плачу, чтобы вы отлынивали от работы! Ну, пошли, пошли! Совсем от рук отбились, думаете, что если Сильвестра убили, то есть повод ничего не делать?
Повернувшись ко мне, вдовица (ей только позировать Рафаэлю для Сикстинской мадонны) сладко пропела:
– Милая Серафима Ильинична, вы ведь знаете, как сейчас сложно стать звездой и привлечь внимание массмедиа! Нужны огромные деньги, налаженные связи, «свои» журналисты, юркие специалисты по промоушену, элитарные стилисты, постоянные выступления по ТВ, ток-шоу, радиосаги, интернет-опросы, шум в прессе, постельные откровения, сексуальные извращения, непрекращающийся информационный прессинг, сплетни, слухи, эпатаж…
Вдовица жадно глотнула воздуху и умолкла: талант в списке Силиной женушки не значился.
– Сложно? – спросила я с легким удивлением. – Да очень легко оказаться в центре внимания! Прирежьте своего продюсера или пробегитесь голышом мимо мавзолея Хомучека – и с чистой совестью станете «гипер-гига-мега-супер-пупер-звездой»!
Дамочка вздохнула, возвела к потолку глаза, а затем рявкнула на «жу-жуек»:
– Вы еще здесь? Кому сказала – за работу, лентяйки!
Солистки группы «Жу-Жу» покорно затрусили к выходу. Вдова повернулась ко мне, ее кукольное личико снова приняло выражение безграничной скорби.
Тихим тоном она заметила:
– Это подопечные Сильвестра. Мой супруг так много для них сделал, они же в ПТУ учились, а он превратил их в звезд. Без него они бы так и остались сопливыми идиотками! Девочки чрезвычайно ленивые и неблагодарные, увы, Сильвестр был слишком добрым, многое им прощал. Я же заставлю их полностью отрабатывать деньги, которые в них вложили.
Я и не сомневалась, что юная вдова с успехом продолжит дело Сили. У нее хватка еще та, она затмит своего покойного муженька. Мне стало жаль Надию и Соню. Через годик, когда их песенки выйдут из моды и перестанут вдохновлять капризную публику, молодая госпожа Чернышок найдет себе новых «звезд», а девочки окажутся на обочине шоу-бизнеса – без денег и всеми забытые. Метаморфоза-с, так сказать: все «сверхновые» неумолимо превратятся когда-то в «черные дыры»…
– Серафима Ильинична, – сказала вдова, грустно улыбаясь, – благодарю вас за визит скорби. Сильвестр всегда был самого высокого о вас мнения, он обожал ваши произведения…
Мне так и хотелось сказать: «Деточка, только не надо мне вешать лапшу на уши!» Сильвестр читал только контракты, возможно, в начальной школе – букварь, но к современной литературе он был совершенно безразличен.
Я позволила вдове рассказать о «великом продюсере», «заботливом муже» и «любящем отце». Силя не был ни тем, ни другим и ни третьим. Выслушав панегирик покойному, я спросила:
– А как обнаружили труп?
Вдова поморщилась, прижав к вискам тонкие пальчики, она простонала:
– Наша прислуга нашла его сегодня утром в кабинете. Сильвестр, мой супруг… О, вам, конечно же, не хочется слышать подробности…
Схватив вдову за руку, я сказала:
– Я женщина сильная, вынесу и подробности. Так где, вы говорите, располагается кабинет Сили?
Госпожа Чернышок проводила меня в кабинет, который оказался помещением размером с футбольное поле. На обитой дубовыми панелями стене висел портрет – так и есть, работа Стефана д’Орнэ-старшего, 1913 год.
Портрет изображал итальянского композитора Антонио Сальери, который был до смешного похож на Силю. Только композитор был мужчиной худощавым, а Сильвестр в последние годы раздался в талии. Я вспомнила рассказ моего братца Ильи. Ну конечно, зависть! По легенде, Сальери завидовал Моцарту, за что и отравил последнего. Сильвестр же, несмотря на свой успех в шоу-бизнесе, продолжал с ревностью отслеживать успехи своих конкурентов. Он прикладывал все усилия, чтобы потопить конкурентов и продвинуть свой товар.