— Ну тогда на Двенадцатую ночь, — приказала будущая королева.
— Я поговорю с Варианом, — пообещала Нисса. ‹А я поговорю с Генри›, — подумала Кэт. Нисса отправилась на прощальную аудиенцию у короля. Она низко склонилась перед монархом.
— Я не видел тебя несколько недель, моя дикая роза, — сказал Генрих Тюдор. Счастливая любовь к Кэт заставила его вернуть Ниссе свое благоволение. — А ты расцвела, — заметил он. — Значит, твой брак с графом Марчем не из несчастных. А что думает по этому поводу твоя мать?
— Она еще не знает, ваше величество, — призналась Нисса. — Мы предпочитаем сообщить ей эту новость лицом к лицу. Так, по-моему, лучше.
— Что ж, вы мудро рассудили, мадам, — улыбнулся король. — Нисса де Винтер, у меня есть для вас свадебный подарок. — Король снял с себя красивую золотую цепь, украшенную алмазами, и надел ее Ниссе. — Вы можете вернуться во дворец, когда пожелаете, мадам, — сказал он. — Вы очень хорошо исполняли свой долг, мадам, и вообще вы похожи на свою преданную и правдивую мать.
— Ваше величество! — воскликнула ошеломленная Нисса. Ее рука дотронулась до тяжелых звеньев цепи, затем Нисса взглянула прямо в глаза короля. — Благодарю вас, мой добрый господин! Я буду хранить этот дар всю мою жизнь!
Король пришел в восторг от ее безыскусной чистосердечности.
— Ступайте, мадам, ведь вам предстоит долгий путь. Может быть, в будущем году мы навестим вас, но этим летом нам предстоят другие дела, верно, Уилл? — Король повернулся к шуту, и тот закивал. — Передай своим славным родителям, что я шлю им свои поздравления и благодарность за услуги, которые их дочь оказала короне. — Генрих протянул руку, и Нисса поцеловала ее.
Затем, присев в прощальном реверансе, она произнесла:
— Да благословит Господь ваше величество во всех ваших начинаниях, — и удалилась.
Да, король умел быть добрым, но Нисса уже знала, каким злобным деспотом, сметающим все на своем пути, бывал он порой. Теперь, когда она познала радости любви, мысль о Генрихе Тюдоре в качестве любовника заставляла ее содрогаться от ужаса. Нисса ни в коей мере не завидовала Кэт Говард.
Когда дверь за ней закрылась, Уилл Саммерс сказал королю:
— Когда-то я упрекал тебя за то, что ты отпустил ее мать, Гэл, но ты ничего не хотел слушать — тебе нужна была Говард. Боюсь, не повторяешь ли ты вновь ту же ошибку? — Умные карие глаза шута вопросительно уставились на короля.
— На сей раз все сложится по-другому, — уверенно ответил Генрих Тюдор. — Моя Кэтрин — роза без шипов, Уилл. Я верю, что буду счастлив. Она подарит мне сыновей и скрасит мою старость.
Уилл Саммерс задумчиво покачал седеющей головой. Королю уже под пятьдесят. Почти полвека топчет он эту землю, а до сих пор остается романтичным мечтателем. Уилл любил своего господина, ему было больно видеть короля страдающим и несчастным. Как долго Кэтрин Говард станет дарить бедному Гэлу счастье, пока кто-нибудь или что-нибудь не испортит идиллию? Здесь, во дворце, счастье поселяется не надолго. Уилл выглянул в окно, выходящее во двор, и увидел, как путешественники выезжают за ворота Гринвичского дворца.
Юного Оуэна Фицхага и его кузена Кингсли отослали домой еще в начале весны, так что теперь Нисса и Вариан путешествовали в компании графа и графини Марвуд и молодого виконта Уиндхема. На случай, если дамы во время пути вдруг захотят прилечь, наготове была карета, но пока что и Нисса, и Блисс предпочли ехать верхом. Второй экипаж предназначался для слуг, в нем разместились Тилли и Мэйбл, поскольку Тоби и лакей лорда Фицхага также ехали верхом. Кроме того, пришлось взять несколько багажных карет. Разумеется, путешественников и их имущество охраняли вооруженные стражники.
Лето было в разгаре, но хотя стояла уже середина июля, до сих пор, начиная с конца мая', не выпало ни одного дождя. Дороги высохли, пыль стояла столбом. Путешественники медленно продвигались к западу от Гринвича. На графа Марча произвело большое впечатление, как умело его новый родственник приготовил их поездку. На всем пути их ожидали свежие лошади, они останавливались в лучших гостиницах, где для них уже готовили помещения.
Марвуд-Холл и Риверс-Эдж располагались сравнительно недалеко, милях в пяти друг от друга. Блисс и ее супруг, однако, не собирались ехать прямо к себе, а вначале собирались посетить Риверс-Эдж. При мысли о предстоящем объяснении с родителями Ниссы Вариан начинал волноваться едва ли не впервые в жизни. Миновало несколько дней приятного путешествия, и вот однажды утром Нисса увидела знакомые места.
— Мы подъезжаем! — восторженно закричала она. — Посмотрите! Наша добрая древняя Уай! Ой, взгляните! Уже зацветают астры! — Ее лицо светилось от восторга.
Только сейчас Нисса по-настоящему осознала, как сильно она соскучилась по дому.
Они свернули с большого лондонского тракта на дорогу, ведущую прямиком в Риверс-Эдж. Она называлась Ривер-Роуд, поскольку проходила вдоль реки Уай.
Нисса пришпорила лошадь и поскакала впереди всех.
— Вот переправа возле церкви святого Михаила, Вариан, — оживленно объясняла она мужу. — Румфорд! Румфорд! Это я, Нисса Уиндхем, возвращаюсь домой из королевского дворца!
Очень старый человек, сидевший на скамеечке под могучим дубом, поднялся и подошел поближе, стараясь разглядеть, кто его окликает. При виде Ниссы его обветренное лицо расплылось в широкой улыбке. Поднеся руку к шляпе, он, прихрамывая, поспешил навстречу:
— Госпожа Нисса! Снова дома, и еще красивее, чем раньше! Нисса спешилась и обняла старика.
— Как дела на переправе, Румфорд? — поинтересовалась она.
— Помаленьку, госпожа Нисса. Только местным да случайным путникам нынче нужно переправляться через старушку Уай. Двое моих старших сыновей подались в фермеры, так что теперь только младший помогает мне здесь, на переправе. Старшие говорят, пусть он ее и наследует, они только рады избавиться. Нынче все совсем не так, как в добрые старые времена, но что я могу поделать?
— Пока здесь на переправе остается кто-то из Румфордов, ничего не меняется, — утешила старика Нисса.
— Да, это так, госпожа, — улыбнулся перевозчик. — Так я и сказал когда-то вашей маме, когда она еще была невестой вашего незабвенного батюшки, лорда Эдмунда, упокой Господь его душу. Я сказал: переправа у церкви святого Михаила и Румфорд — это одно целое.
Нисса вновь взобралась на лошадь.
— Скоро мне понадобятся твои услуги, Румфорд, — с улыбкой произнесла она. — После узнаешь, в чем дело. Нисса поскакала, догоняя остальных.
— Кто это был? — спросил Вариан. Бывая в этих краях, он обычно пользовался дорогой на другом берегу реки.
— Старый Румфорд, смотритель переправы, — объяснила Нисса. — Румфорды служат на этой переправе испокон веку, или по крайней мере так они всем говорят. Во всяком случае, никто не помнит, чтобы их здесь не было. Моя мама впервые пересекла Уай именно здесь, когда ехала в Риверс-Эдж. Дедушка с бабушкой и семья Кингсли живут на том берегу. Это там же, где Винтерхейвен, да? О, посмотри! Вот он, Риверс-Эдж! — радостно воскликнула Нисса.