Глупая девчонка! Что она знает обо мне? Проклятье! Человеческая память так коротка, что она уже забыла, кому обязана своей жизнью, и готова послать всех нас на верную смерть, лишь бы спасти своего горячо любимого папочку. Я обменял двух преданных мне воинов на толпу детишек и вздорную стерву в придачу. Никак не равный обмен. Дровин был трижды прав, когда отговаривал меня от этого путешествия в никуда. Теперь вместо крайне необходимых нам для выживания вещей мы потащим на себе детей. Лишние рты в преддверии зимы.
За этими мыслями я и не заметил, что уже пролетел несколько узких улочек, причем не приблизился к площади, а наоборот, удалился от нее и попал в незнакомую мне часть деревни. Не хватало еще заблудиться в не такой уж и большой деревушке! Выругавшись, я немного постоял, стараясь успокоиться. Раньше я не замечал за собой такой несдержанности. Наверно, сказывается напряжение последних дней. Ладно, пора возвращаться.
Растерянно покрутившись на месте, я с грехом пополам определил направление и, чертыхаясь, двинулся в ту сторону. Не успев сделать и пары шагов, я с облегчением увидел приближающуюся ко мне фигуру. Рикар. Заботливая нянька и надежный товарищ кинулся искать своего подопечного и ведь отыскал же. Настроение резко улучшилось. Все-таки у меня есть те, на кого я могу полностью положиться и кто никогда не предаст меня и не скажет ничего худого. Улыбнувшись этой мысли, я помахал Рикару рукой и весело крикнул:
— Видишь, я без тебя и шагу сделать не могу. Даже здесь умудрился заблудиться. Что бы я без тебя делал.
Приближающийся быстрым шагом Рикар никак не отреагировал на мою шутку. Обычно широко расправленные плечи понуро опущены, в глазах плещется напряженность, смешанная с непонятной тоской. Улыбку с моего лица как ветром сдуло. Создатель. Неужели снова шурды?
Встревоженный, я уже открыл было рот, чтобы спросить, что случилось, но не успел этого сделать — Рикар одним мягким движением приблизился ко мне вплотную и сквозь сжатые зубы выдохнул:
— Прости меня, господин.
Молниеносным движением руки выхватив из перевязи топор, здоровяк поднял его над головой и обрушил на мою голову. Последнее, что я увидел, это широкое лезвие, стремительно опускающееся на меня, после чего глаза инстинктивно зажмурились. Тело одеревенело в ожидании удара. Секунда. Другая. Я с удивлением понял, что все еще жив.
Осторожно приоткрыв глаза, я увидел застывшее в одном пальце от моего лица лезвие топора. Тело само сделало шаг назад, я с шумом выдохнул, чувствуя, как дрожат колени. В голове мелькали несвязные обрывки мыслей и эмоций.
Еще не придя в себя от потрясения, перевел блуждающий взгляд на Рикара, все еще удерживающего топор перед собой и застывшего в этой нелепой позе, словно его парализовало прямо в момент удара. Будто этого и дожидаясь, Рикар накренился, словно подрубленное дерево, и, не проронив ни слова, рухнул навзничь, так и не отпустив топор. Все его тело вздрогнуло и тут же забилось в конвульсиях. Я мог поклясться, что слышу, как хрустят его суставы, выворачиваемые судорогами. Голова со стуком билась о землю, изо рта стекала кровавая пена, глаза закатились.
Во имя Создателя, он же умирает прямо у меня на глазах!
Мгновенно придя в себя, я кинулся к нему, обхватив за плечи, попытался сдержать ломающие его конвульсии, но куда там — меня отбросило в сторону, словно котенка.
— Рикар! Рикар, что с тобой? — наклонившись над ним, бешено закричал я. — Рикар!
— Гггосссппподдинн, пппроссститтте ммення… — с хрипом выдохнул здоровяк.
— Рикар! Что с тобой? Яд? Магия? — затараторил я, с ужасом заметив, что конвульсии стали еще сильнее.
— Гггосссппподдинн, пппросссти… — опять начал он.
— Лучше скажи, что с тобой! — вне себя заорал я ему в лицо.
— Гггосссппподдинн, пппрросс… — сведенные губы с трудом выдавливали из себя все те же слова.
— Господин! Господин, простите его! Простите! — издалека послышался вопль.
Вскинув голову, я увидел мчащегося ко мне огромными прыжками Литаса. За ним бежали остальные.
— Простите его, господин! Простите!
— Что? Что с ним? — ничего не понимая, заорал я в ответ, с трудом удерживая мотающуюся голову здоровяка в ладонях.
— Клятва крови! Простите его, или он сейчас умрет.
О, Создатель!
— Рикар! Рикар, я прощаю тебя. Прощаю тебя! — склонившись к его уху, выкрикнул я. — Ты слышишь?! Я тебя прощаю!
Стоило мне это произнести, и конвульсии мгновенно прекратились, тело здоровяка обмякло, я с огромным облегчением услышал его хриплое дыхание. Жив! Обессиленно опустившись на землю, я дрожащими пальцами нащупал на поясе флягу с водой, сделал несколько судорожных глотков. Поочередно прошелся глазами по лицам обступивших меня людей и, остановив взгляд на смущенно переминающемся Литасе, спросил:
— Ну и кто мне объяснит, что здесь произошло?
Литас переглянулся с остальными и, решившись, ответил:
— Это мы его уговорили, господин, — кивнул он на неподвижно лежащего здоровяка. — Не вините его…
— Кажется, ты меня не понял, — резко перебил я его. — Я не спрашивал, кто виноват. Я спросил, что это было. Итак? С чего бы это человек, которому я верю и доверяю как себе, вдруг пытается меня убить, а потом просит прощения?
— Мы думали, что вы… что вы — это не вы… вот и решили проверить, — выдавил Литас. — Вы стали совсем другим, господин. Словно подменили.
— Другим?
— Большинство из нас знает вас с пеленок. При нас вы сделали первый шаг, первый взмах мечом, выпили первый кубок вина, первый раз убили… Но сейчас вы совсем другой, господин. Даже Рикар не узнает вас, а ведь он не отходит от вас ни на шаг вот уже двадцать лет.
— И что во мне не так?
— Все. Все не так. Другой взгляд, походка, послушать, как вы разговариваете, так я таких мудреных слов и не слыхивал никогда. Раньше-то вы и двух слов связать не могли. А теперь рядом с вами и отец Флатис теряется.
— Ага, чего только словечко «сталагмит» стоит. Это же надо было так каменную сосульку обозвать. Язык сломаешь, пока выговоришь. И мечом как дубиной машешь, — прохрипел с земли Рикар, пытаясь приподняться. — Словно никогда в руках не держал. А ведь старый барон на учителя фехтования не поскупился, самого лучшего нанял. Да и сам с тобой немало времени проводил, хитрости разные показывал.
— Но я же все забыл, — возразил я, лихорадочно припоминая вчерашний бой. А ведь и точно, я просто колошматил мечом почти наугад и, кажется, пару раз во время удара закрывал глаза. Создатель, как же я выжил? Хотя в обоих схватках у меня были союзники — сначала одного паука взял на себя сингерис, а в другом бою сильно подсобил Стефий. Если бы не они, то все могло бы повернуться совсем иначе.
— Ходить, ложкой пользоваться и разговаривать не забыл, а вот оружием пользоваться разучился? Даже замок с сундука сбить не сумел. Вот мы и подумали…