План у нее сложился сразу же, как только она увидела вывеску ночного клуба. Основная сложность заключалась в том, что нужно было выбрать подходящего человека, и она не имела права ошибиться. За ошибку пришлось бы слишком дорого заплатить.
Джинсы, купленные в первом попавшемся магазине, были Альке изрядно велики, но пояс, к счастью, скрывала просторная рубашка. Все деньги, которые она выгребла из портмоне сыщика, пришлось отдать за эту подделку «под фирму», и у нее осталось совсем немного – на пару коктейлей да салат. «Ничего, – утешала себя Алька, – если я найду того, кто меня вытащит отсюда, финансовая проблема на ближайшее время будет решена».
Проще всего было выбрать мужчину. На первый взгляд, этот вариант казался единственно возможным и наиболее подходящим для Альки. Но что-то в ней сопротивлялось, какой-то маленький жучок сомнения свербил внутри, и уже два подходящих на вид кандидата ушли из клуба, сопровождаемые стройными длинноволосыми девами в тесной одежде. Альке представлялся потный, подвыпивший ангел, сидящий на проводах, свесив волосатые ноги, и укоризненно качающий головой. «И какого дьявола я тебя слушаю, а? Если сюда догадаются заглянуть люди Лысого, ты меня будешь вытаскивать, что ли?!»
Но она по-прежнему медлила, рассматривая тех, кто танцевал, сидел за столами, подходил к стойке, бросая на нее взгляды. Контингент здесь был не Алькин, но капризничать на ее месте не приходилось.
Взгляд ее упал на коротко стриженную девушку лет двадцати пяти, самозабвенно двигавшуюся под латиноамериканскую мелодию. У девушки были белые волосы, торчащие во все стороны блестящими иглами, сильно выпяченный вперед подбородок и узкие плечи с выгнутыми мостиками ключиц. Джинсы, небрежный топ, не стесняющий движений… Наметанным взглядом Алька определила, что танцует белобрысая почти профессионально, и одобрительно кивнула, когда та сделала «волну»: гибкая оказалась девчонка, пластичная. Мелодия закончилась, и кто-то из стоявших рядом парней тронул белобрысую за руку, сказал что-то, ухмыляясь, но та молча, с презрительным выражением отняла руку и отошла на несколько шагов.
Вернувшийся бармен, проследив за взглядом Альки, перегнулся через стойку и попытался доверительно сказать, а на самом деле почти крикнул ей в ухо:
– Это Вика! Девочек предпочитает! Каждую субботу у нас тусит.
Теперь Алька посмотрела на Вику внимательнее. «Девочек предпочитает, говоришь?» Она представила себя стоящей под проводами, ощутила, как на голые руки упали щекочущие перышки, и подняла глаза вверх. «Ну, что скажешь?» Ангел показал большой палец, на который налипла шелуха от семечек, и, кажется, одобрительно икнул.
Когда под выкрики диджея заиграла следующая композиция, Алька спрыгнула с высокого табурета и, покачивая бедрами, влилась в толпу танцующих, стараясь встать поближе к Вике. Движения она поймала без труда и легко повторила, подбавив чувственности. Возле нее очень быстро образовался небольшой круг, как и возле белобрысой, и Алька с удовлетворением заметила, что та стала приглядываться к ней. Спустя несколько секунд они уже танцевали в одном круге, не говоря ни слова, подчеркнуто не обращая внимания друг на друга. Глаза опущены, бедра извиваются в такт ритму, лица отрешенно-сосредоточенные. Какой-то подвыпивший тип в мятой рубашке попытался присоединиться к ним, но его оттеснили.
– А теперь… – раздался усиленный микрофоном голос, – медленный танец! Дамы приглашают кавалеров. Девчонки! Не стесняемся, делаем что хотим!
Вокруг раздался дружный смех.
– Делаем что хотим… – протянула Алька и посмотрела на шест, а затем перевела взгляд на девушку, стоявшую рядом. Та рассматривала ее, и вид у нее был немного озадаченный.
– Слабо повторить там? – крикнула Алька, кивнув на танцпол, куда уже вылезли две шатающихся пары.
И, не слушая ответа, размашистым шагом направилась к нему.
– О, у нас еще одна желающая показать свое искусство на шесте! – надрывался ведущий. – Подбодрим красавицу в белой рубашке! Уверен, нам сейчас покажут высокий класс!
«Даже не представляешь, насколько высокий».
Зазвучала композиция, и Алька замерла, глядя в пол, заложив руки за голову. Досчитала про себя до четырех – и начала танцевать.
Внизу кто-то присвистнул, и сразу же назойливый голос взвыл:
– О-о, какое шоу сегодня в нашем клубе! Две кр-р-расотки-блондинки!
Пройдя мимо остановившихся пар, словно не замечая их, Вика встала перед Алькой, усмехнулась и сделала такой жест, словно расстегивала на ней «молнию».
– Давайте, давайте, девочки, не останавливайтесь!
«Девочки» и не собирались останавливаться. Положив руки на плечи Альке, Вика развернула ее, медленно опустилась вниз, ведя ладонями по телу, будто раздевая. Под одобрительные выкрики они извивались возле шеста, словно две змеи, готовящиеся задушить друг друга, но отчего-то медлящие. Их импровизированный танец выглядел настоящим стриптизом, хотя ни та, ни другая не расстегнули и пуговицы, и Алька, обещавшая себе сохранить холодную голову, против своей воли наслаждалась ситуацией: возбужденностью зрителей, возбужденностью партнерши, своей способностью управлять телом так, чтобы каждое движение перетекало в следующее незаметно для глаз.
Она танцевала, как танцует русалка в воде, – преодолевая ее сопротивление, изгибаясь, словно морская трава в набегающих волнах. Вика танцевала иначе: резко, почти агрессивно. Когда музыка закончилась, обе стояли, прижавшись спинами к шесту и тяжело дыша.
– Это был вы-ы-ысший класс! – взвился диджей. – Только не будем совать купюры в трусики нашим девочкам, лучше поаплодируем им от души!
– Еще давай! – завопили в зале. – Э, девки, поддайте жару!
Алька обернулась к Вике:
– По-моему, пора сваливать. Кстати, это и впрямь был высший класс. Мне понравилось.
– Да, сейчас придурки кипеть начнут, – кивнула та. – Пошли отсюда.
Они спустились в туалет. Музыка сюда почти не доносилась, и Алька облегченно выдохнула.
– Фу-ух! Слушай, классно танцуешь! Где занималась?
– Да так, везде понемногу. Меня, кстати, Вика зовут.
– Меня – Алька.
– Ничего так имя. Прикольное.
Она в первый раз широко улыбнулась, обнажив ровные, крупные, как кукурузины, зубы. Из кармана вытащила тонкий цилиндрик помады и принялась подкрашивать губы, наклонившись близко к зеркалу и водя розовым огрызком влево-вправо.
– Я тебя раньше здесь не видела. Первый раз, что ли?
– Угу. А ты, говорят, частенько сюда наведываешься.
– Кто говорит?
– Бармен, – честно призналась Алька.
– А-а… – Вика рассмеялась. – Трепло собачье. Рассказывал тебе, наверное, что я страшная кусачая лесбиянка? Да?