Нет, не стоит будить Брандана! Он хотел было уже отвернуться, когда заметил в уголке губ Брандана крохотный блестящий кристаллик. Фародин испуганно наклонился и потряс охотника за плечо.

Брандан не шевелился. Его улыбка превратилась в посмертную маску.

Старые раны

— Пусть огонь сопровождает вас в темноте. — Фародин поднес факел к костру, который они сложили.

Языки пламени медленно карабкались по еловым ветвям. К небу поднимался густой белый дым. Он еще нес запах леса, аромат хвойных иголок и смолы.

Фародин отвернулся. Они работали много часов, чтобы сложить костер. Поскольку сдвинуть с места мертвого кентавра оказалось невозможно, они в конце концов перенесли на поляну Брандана и Лийему.

Мандред стоял на коленях у костра. Его губы безмолвно шевелились. Человек удивлял Фародина. Казалось, он полюбил Айгилаоса, словно брата. И за такое короткое время!

Ветер переменился. Дым двинулся в их сторону, накрывая плотной завесой. В воздухе появился запах горелой плоти.

Фародин с трудом сдержал приступ тошноты.

— Нам нужно спешить. Время уходит.

Нурамон с упреком поглядел на него, словно обвиняя в бездушии. Или он догадывается о чем-то? Ванна не смогла понять, от чего умер Брандан. Фародин не рассказал другим об этой части разговора с девантаром. «Не хочу лишать их мужества», — говорил он себе. Они не должны знать, что девантар может убить силой мысли! Быть может, это всего лишь обман. Быть может, и Брандан умер от чего-то другого. Довольно и того, что этот вопрос мучит его.

— Выступаем! — Мандред поднялся и стряхнул снег со штанов. — Догоним этого выродка и прикончим его!

Язык Фьордландии звучал для ушей Фародина словно угрожающее шипение. Должно быть, королева ошиблась. Этот человек не предаст их. Он всего лишь жертва девантара, как и все они!

Эльф взлетел в седло. Он чувствовал себя абсолютно разбитым. Вместе с уверенностью его оставила добрая часть его сил. Или это чувство вины? Был бы жив Брандан, если бы он, Фародин, не колебался? Он бросил взгляд на волков. Только двое диких охотников остались с ними. Спрятав хвосты между задних лап, они старались держаться поближе к всадникам, когда уходили с поляны.

Фародин подвел каурого жеребца поближе к сыну человеческому.

— Что это за место — пещера Лута?

Мандред пальцем начертил в воздухе какой-то знак.

— Место силы, — прошептал он. — Говорят, что Лут, Ткач Судеб, провел там долгую зиму. Было настолько холодно, что стены пещеры побелели от его дыхания. — Воин выпятил бородатый подбородок. — Это священное место. Мы покончим там с человеком-кабаном, потому что боги будут на нашей стороне, если… — Взгляд человека задержался на гладком древке кабаньего копья, лежавшем прямо перед ним поперек седла.

— Если что? — переспросил Фародин.

— Если они позволят нам дойти туда. — Мандред указал на север. — Пещера находится высоко в горах. Перевалы заметены. Никто не ходит туда среди зимы.

— Но ты там уже был? — недоверчиво спросил эльф.

Мандред покачал головой.

— Нет, но Железнобородые укажут нам путь.

— Железнобородые? Это кто такие?

Мандред слегка улыбнулся.

— Не враги. Их бояться не нужно. По крайней мере, мы не боимся. Тролли стараются избегать их. Их принесли священнослужители. Они вырезаны из стволов священных дубов. Изображения богов. Кто бы ни отправлялся в пещеру Лута, должен принести им жертву. Так можно завоевать их благосклонность… по крайней мере, в большинстве случаев. У деревянных статуй длинные бороды. Туда вонзают железные предметы. Гвозди, старые ножи, сломанные лезвия секир. Так из деревянных бород со временем получились железные.

— Ты даришь своим богам гвозди? — недоверчиво переспросил Фародин.

Мандред неодобрительно зыркнул на него.

— Здесь, во Фьордландии, мы живем небогато. Железо дорого. Кольчуги, которые в замке вашей королевы носит каждый стражник, в нашей стране есть только у князей и королей. Нашим богам это известно!

«А тролли боятся железа», — подумал Фародин, однако поостерегся говорить об этом. Их оружие всегда из дерева или камня. Эльф вспомнил битву при Вельрууне, когда тролли разрушили круг камней, который вел в долину их королевских пещер. Им не нужны железо и сталь. Их силы достаточно, чтобы пробить шлем голыми руками, но прикосновение железа было им неприятно. Поэтому доспехи являются некоторой защитой от этих чудовищ. Фародин с отвращением вспомнил бои с этими гигантскими созданиями. Каждый раз от одной лишь мысли в носу появлялся прогорклый запах тролля.

— Вы должны принести жертвы Железнобородым, — голос человека оторвал эльфа от размышлений. — Даже если не верите в них.

— Конечно.

Фародин мимоходом кивнул. Не стоило бередить старые раны. Айлеен! Тролли убили ее, на расстоянии всего пяти шагов от него. Он помнил ее взгляд, когда массивная каменная секира разрезала ее кольчугу, словно то был тонкий шелк. Семь сотен лет прошло, прежде чем он снова смог полюбить. Все эти столетия он не переставал надеяться. В тролльских войнах погибла вся семья Айлеен, поэтому прошло много лет, прежде чем она родилась вновь. И никто не мог знать, в какой семье она родится. Фародину потребовались столетия для того, чтобы изучить заклинание поиска и наконец найти ее в Альвемере. Она возродилась в Нороэлль, однако он ничего не сказал эльфийке о прошлом. Он хотел, чтобы она еще раз полюбила его, чтобы это была чистая любовь, а не просто склонность, рожденная чувством старых обязательств. Семь сотен лет…

— Ты боишься троллей, не так ли? — Мандред выпрямился в седле. Его рука коснулась древка кабаньего копья. — Не беспокойся! Это научит их уважению. Они боятся сынов моего рода. Они не сумели убить никого из моих предков.

— Значит, у меня есть кое-что общее с твоими предками, — мрачно ответил Фародин.

— Что ты имеешь в виду? Ты что, уже встречался с троллем? — в голосе человека звучало уважение.

— Семеро из них не пережили встречу со мной.

Фародин любил хвастать своими деяниями. Вся кровь троллей не могла погасить бушующую в нем ненависть.

Мандред рассмеялся.

— Семь троллей! Никто не в силах убить семерых троллей!

— Хочешь верь, хочешь не верь, — отрезал Фародин.

Он придержал своего коня и отстал, позволив Нурамону и Ванне обогнать его. Эльф хотел побыть один, наедине со своими мыслями.

Дорога в лед

Мандред нанизал четыре кольца из кольчуги на ржавый гвоздь, торчавший в бороде статуи Фирна. «Высокомерные эльфы», — подумал он. Конечно, никто из них не принес жертву богу зимы, когда они проезжали мимо железного человека. А теперь у них неприятности! Снегопад все усиливается, а они так и не нашли пещеру.