– Рамит тебя подери, – простонал Гефорг, которому не оставалось больше ничего, как последовать за другом и молиться всем богам Белого Трона, чтобы Регнар не поубивал кого еще и здесь, совершенно осложнив и без того их незавидное положение. Для самоуспокоения Нарлинг тоже извлек из ножен свой меч. Судя по словам приходившего командора, возле дома полно солдат. Вряд ли после такого побега с ними станут церемониться.
Ордей довольно быстро взял себя в руки, оправившись от изумления. Он моментально, что делало честь его возрасту и комплекции, перемахнул через спинку дивана, оставляя, таким образом, мебель естественной преградой между собой и приближающимся гномом.
– Дарамар! – заревел он. – Открывай дверь и зови стражу! Эй! Кто меня слышит! На помощь!
Дворецкий бросился к двери так быстро, насколько только мог. Но в его случае возраст оказался слишком великой обузой. Поэтому Гефорг без труда опередил старика, преградив ему путь. Регнар тем временем вовсе не стал лазить по диванам. Вместо этого он, оказавшись возле отделяющего его от орущего Ордея дивана, сделал стремительный выпад, словно заправский фехтовальщик. Только вместо рапиры он выбросил руку с топором рукоятью вперед, крепко держа его за лезвие. Магистрат, получив неожиданный удар прямо в лоб длинной рукоятью топора, мешком рухнул на пол. Инквизитор не пытался убежать или прикрыться мебелью. Вместо этого он схватил святой символ Денмиса и начал произносить молитву. Все так же орудуя рукоятью топора, Регнар отправил в беспамятство и его.
Гефорг, радуясь в душе, что гном никого не убил, ухватил за ворот старого дворецкого и, приставив меч к его горлу, строго спросил:
– В доме еще есть кто-нибудь?
– Нет, – ответил дворецкий, не особо пугаясь клинка у своего горла. – Моя жена с Сюзанной ушли до утра…
В наступившей тишине раздались странные для всей сложившейся ситуации звуки хлопков в ладоши – Элейн, выйдя из-под лестницы и усевшись в одно из кресел, аплодировала. На губах ее играла улыбка.
– Вот это веселье! – восхищенно произнесла она, обводя взглядом стоящих и лежащих персонажей разыгравшегося спектакля. – Такого я и на рыночной площади никогда не видела. Но раз вы при таком подходе все еще живы, значит, сама Армалия благоволит к вам. Никак иначе этого объяснить не могу. И у кого же вы теперь будете спрашивать про печать? Он же старикам дух, наверное, вышиб своим топором. Впрочем, я вовсе не прочь помочь вам обыскать весь этот богатенький дом. Тут и поесть наверняка что-нибудь найдется. А то у меня в животе кишка кишке давно кукиш кажет.
Дерзкая улыбка девушки не оставляла сомнений в том, о чем именно она думает. Как минимум Элейн собиралась пошарить в комнатах и прибрать к рукам то, что плохо лежало или было недостаточно хорошо спрятано. И удивительного в этом ничего не было – обстановка в доме сама по себе буквально подстегивала: позолоченные резные перила на лестнице; дорогие, привезенные с далекого юга ковры, устилающие пол; высокие удобные кресла; вазы тонкой работы; огромные гобелены и причудливая мозаика на стенах. Роскошь, собранная людьми, живущими в этом доме, буквально кричала о состоятельности и богатстве.
Регнар грозно взглянул на девушку, но промолчал, решив, что в ее словах немало правды. Да и оберегать имущество магистрата гному не было никакого резона. Тем временем Туккар начал понемногу приходить в себя.
– Что… что здесь происходит? – с трудом проговорил Ордей дрожащим от слабости голосом, затравленно уставившись на возвышающегося над ним гнома.
– Я бы тоже хотел это узнать! – рявкнул в ответ Регнар. – И, похоже, кроме тебя, червяк, никто не может ответить на этот вопрос. Твой город – тебе и ответ держать.
Гефорг тем временем с интересом осматривался по сторонам. И хоть молодой человек сам родился и вырос совсем не в бедной семье, да и дом его отца размерами превышал этот, однако такое богатство убранства его семье было не по карману.
– Небедно живут твои хозяева, – усмехнулся Гефорг, убрав меч в ножны, но не отпуская ворота сюртука привратника. – Так, где же остальные домочадцы?
– Я вам уже докладывал, что прислуга до утра не вернется. У нас еще живет Генрих, племянник его милости. Так он сейчас изволит быть на приеме у Карганная, – ответил сварливо дворецкий, недовольно передергивая плечами.
Имя Карганная ничего Гефоргу не говорило, поэтому он пропустил информацию мимо ушей. Регнар тем временем сдернул с тяжелых портьер толстый шелковый шнур, которым шторы подвязывались в красивую складчатую волну, и принялся связывать инквизитора. Это было совершенно логичным поступком, так как любой клирик со способностью наносить удары заранее заготовленными боевыми молитвами мог принести очень серьезный урон, а то и вовсе убить. Мог ли сотворить такое лежащий в беспамятстве инквизитор Валлинг, проверять ни у кого желания не было, поэтому и стоило максимально обезопасить себя от его действий.
– И когда они должны вернуться? – продолжил допрос дворецкого Нарлинг, усаживая Дарамара на пол рядом с поднявшимся в сидячее положение магистратом Туккаром.
– Обычно ближе к полуночи, – уверенно ответил дворецкий, и тут же в дверь постучали.
Ордей открыл было рот, но его горло оказалось мгновенно перехваченным широкой ладонью гнома так, что магистрат смог только захрипеть. Гном пошарил взглядом вокруг в поисках чего-нибудь пригодного для связывания еще одного пленника, но под рукой ничего не оказалось, а возиться с еще одним портьерным шнуром было попросту некогда. Тогда он просто остался стоять рядом с Туккаром, позволяя тому лишь хрипло дышать, и кивком головы предложил Нарлингу действовать. Гефорг вновь вынул меч и свободной рукой поднял дворецкого с дивана, бесцеремонно волоча его к двери, совершенно не жалея ворота сюртука. У самых дверей он все же выпустил ворот и, грозно качнув лезвием клинка, прошептал:
– Спроси, кого там нелегкая принесла.
– Да не балуй, а то мы вмиг порубим и его милость и его гостя, – добавил Регнар. – Кровь их на тебе будет.
Дворецкий хмуро кивнул и потянул створку маленького окошечка на двери.
– Кто там? – спросил старик, не скрывая раздражения в голосе.
– Ты что, не узнал, Дарамар? Это я, Генрих. Тут со мной еще…
– Я сам представлюсь, щенок! – прозвучал низкий хриплый голос. – Меня твой хозяин тоже отлично знает. Скажи, Даркан Закатный пришел! И доложи, что я не уйду отсюда, пока не получу ответов на интересующие меня вопросы!
– Что делать? – поинтересовался дворецкий у Гефорга, не меняя тона.
– Открой, впусти и вновь запри дверь на засов.
Регнар тем временем споро связал магистрата шнуром, который ему совершенно бесшумно принесла Элейн, сдернув с еще одной из портьер. Едва положив связанного на пол, Регнар выдернул свой топор. Элейн осторожно вытащила из-за пояса тонкий обоюдоострый кинжал. Гефорг вжался в стену за дверью, подняв для более быстрого удара меч над головой. Дворецкий приоткрыл дверь, пропуская в холл две фигуры – молодого человека и могучего коренастого гнома. Беспрекословно исполняя наказ Нарлинга, Дарамар тотчас затворил дверь и задвинул золоченый засов.