– Только для меня?
– Почти. Как бы я хотел, чтобы меня понимали все эти людишки. Тогда бы я высказал им все, что думаю! – Аспарагус проникся воинственным настроением и сделался похож на меховой шар. – Думаешь, почему кошки так любят царапаться? Да потому, что нас никто не слышит и слушать не хочет. У нас нет других способов бороться за свои права…
– Подожди, подожди, – сказал я. – Разве ты пришел поговорить об этом?
– В частности, и об этом, – ответил кот. – Ты против того, чтобы я занял свое положение в обществе?
– Нет. Но зачем тебе положение в обществе людей?
– Не подхожу, стало быть!
– Не знаю. Я всего лишь тролль. Еще час назад я с трудом мог произнести свое имя и был, мягко говоря, не слишком сообразительным. Сейчас все очень изменилось.
– Да, как ты обошелся с ни в чем не повинной баней, это надо видеть! – захохотал кот. Аспарагус упал на спину и задрыгал ногами. И с такими манерами он хочет стать уважаемым членом общества? Он явно себя переоценивает. – У Чиквасора еще никогда не было таких гостей, уж на моей памяти точно. Хотя появлялись всякие чудилы, в аккурат для книги про самых ненормальных обитателей этого мира.
– Значит, я всех переплюнул?
– В общем, да. После хозяина ты здесь самая примечательная личность.
– Что ж, спасибо. Хоть в чем-то я достиг высот.
– О! Стоит троллю поумнеть, как бедолага начинает сыпать саркастическими комментариями…
– Не знаю, поумнел ли я…
– А как ты все это объясняешь? Ты научился вдруг читать, причем на разных языках, включая мертвые, а эти вот книги написаны на древнебаркарийском. Ты рассуждаешь, как вполне зрелый образованный муж. Уверен, что дай тебе задание вычислить годовой параллакс звезды Сириус, ты без труда с ним справишься.
– Что такое годовой параллакс?
– Ничего. Я просто, к слову говорю. Суть в том, что с тобой произошла большая метаморфоза.
– Я уже заметил. И не могу добиться ответа. Если ты знаешь, что произошло, скажи, потому что вот эти, включая… мою госпожу, вдруг перестали блистать умом.
– Погоди, Фплиф, не все сразу, – поднял лапку Аспарагус. – В таком деле нужна последовательность. Что ты помнишь о происшествии в бане?
– Ну… Я мылся, потом произошел тарарам, потом поехал на мыле, потом… короче говоря, я оказался в кладовой, что внизу. Я хочу извиниться за причиненные неудобства и обещаю, что все починю, и заметно не будет, что произошло.
– Понятно. А чем ты занимался до этого досадного происшествия?
– Не помню.
– Напрягись. Нет у тебя случайно небольшой такой штучки?
– Какой?
– Шевели своими новыми умными мозгами, – промяукал Аспарагус. Этому мохнатому паршивцу нравилось измываться над бедным троллем. Кошка и есть кошка. Чем бы его безболезненно пристукнуть, чтобы не отправить на тот свет, а, наоборот, указать верную дорогу к истине? Боюсь, однако, что одного моего щелчка хватит, чтобы его котята остались сиротами, а женушка безутешной вдовой.
– Пытаюсь. Однако от подсказки не отказался бы.
Кот вздохнул, словно разом разочаровался во всех троллях на свете.
– Я имею в виду вещицу, которая, видимо, висела у тебя на шее. Вспоминай! Вещица упала, ты нашел ее на полу в бане… ну же!
– Амулет!!! – грохнул я.
Поколебленные звуковыми волнами, исторгшимися из моего горла, доспехи рухнули на пол. Аспарагус подлетел к потолку, размахивая всеми четырьмя лапами и вопя что-то панически кошачье. Шмякнувшись обратно на каминную полку, он попытался бежать. Глаза на лбу, уши прижаты к черепушке. Забуксовав на полированном камне, он свалился на ковер, словно дохлый индюк, а потом спрятался под кресло.
Я посмотрел, как дела у рыцаря. Его конец был логичным – он развалился на части. Чиквасор, Рофиррик и Бьянка, занятые своими делами, вообще этого не заметили.
– Эй, тролль! Ты это специально? – спросило кресло.
– Что?
– Так орешь?
Кресло фыркнуло, словно кошка. Ну, собственно, автором фырканья и был Аспарагус, представитель этого славного семейства.
Он осторожно выглянул из своего убежища, оглядел комнату, принюхиваясь.
– Я не специально, – сказал я. – Извини. Вырвалось от переизбытка эмоций. Ты же хотел, чтобы я вспомнил.
– Но не так же громко, – возразил кот, вскакивая на спинку кресла. – Если ты не знал, то заруби себе на носу. Кошки – существа с тонкой душевной организацией и очень возбудимой нервной системой. Нельзя с ними обращаться подобным образом.
– Запомню.
– Так о чем мы говорили?
– О моем Амулете. Ты что-нибудь о нем знаешь, Аспарагус?
– Знаю ли я? Ты спрашиваешь, знаю ли я? Хе-хе… А кто же еще знает, если не известный тебе кот?
– Не знаю, кто знает…
– Странно! Очень странно! Создается впечатление, что ты остался прежним остолопом! – бросил котяра, оскорбленный тем, что я не понял его иносказаний. – Короче, объясняю для самых умных! Я знаю, что такое твой Амулет, и, если сам ты не в курсе, а в этом я не сомневаюсь, Аспарагус по доброте душевной поможет тебе. Желаешь ли ты этого, о мой большой непонятливый собеседник?
– Желаю. Знал бы ты, сколько раз старик тролль предпринимал попытки все мне рассказать! Так и не сумел, потому что в самый важный момент я начинал тупить или нам мешали неблагоприятные внешние обстоятельства. В этом зубе дракона содержится какая-то тайна… я хочу ее разгадать. – С этими словами я снял с шеи подарок шамана. Аспарагус потянулся с кресла.
– Дай понюхаю, – попросил он и сунул нос в мою большую ладонь. – Да, так и есть. Он самый. Зуб дракона Креккелота.
– Кого?
– Креккелота!
– Никогда о таком не слышал.
– Ничего удивительного. Это только для посвященных.
– А ты, значит, посвященный!
– Ну, так уж распорядилась судьба.
– Ладно. Если она распорядилась, то ничего не поделаешь.
– Идем. Морские свинки, если что, дополнят мой рассказ.
Я не стал спрашивать, при чем тут морские свинки. В конце концов, хотелось поглядеть на этих диковинных созданий.
Кот провел меня через анфиладу комнат, так, кажется, эта штука зовется. Я дивился всяческим чудесам и восхищался умению Аспарагуса без труда находить дорогу в этом загадочном, ни на что не похожем месте. Повсюду царила странная атмосфера. Те предметы обстановки, что получили от Чиквасора собственную жизнь, вели себя не совсем адекватно. Они плясали, прыгали, стучали деревянными и металлическими частями, будто захотели просто немножко повеселиться, пока хозяин не видит. Я начал подозревать, что дело в моем Амулете и его таинственной силе. Уж не он ли свел с ума обитателей волшебниковой резиденции? Или, может быть, это Фплиф из Вороньего Глаза в очередной раз сделал что-то не то, сам не подозревая?