«Интересно, как ее угораздило так пострадать?» — лениво размышлял Каэль, сглатывая кровь и вспоминая прошедшую битву. Особо гордиться ему было нечем, но и поводов для стыда не имелось. Сотня наемников четко выполнила свою задачу, бежать не бросилась и даже не сильно уменьшилась в количестве. Ну, может, человек на двадцать, вряд ли больше. Вот, правда, двум из трех ее командиров не особо повезло, но оно и понятно, били-то вражеские маги по тем, кто сильно выделялся из числа людей и командовал ими. То есть в первую очередь по дроу, перепутать которую с кем-нибудь еще мог лишь слепой, а во вторую — по нему самому. Как человеческие волшебники вычислили среди пятидесяти всадников одного перворожденного, осталось загадкой, но Каэль, защищающийся от прицельных огненных стрел и шаров, был вынужден пренебречь физической защитой, за что и поплатился, поймав сразу три стрелы. Одна из них, правда, доспех воина-мага даже не пробила, вторая лишь поцарапала плечо, разодрав кожу, но вот третья… С пробитой грудью долго не повоюешь. Бывшего жителя Древнего леса спас конь, порядком напуганный творящимся вокруг буйством и с охотой рванувший подальше от атакующих заклинаний и недружелюбных воинов царства Эрсийского. Сотня осталась под командованием дроу и ее мужа. Некромант, сменивший свою дырявую мантию на доспех солдата, а потому для простых людей и не слишком умелых магов опознаваемый с трудом, в условиях жесткой сшибки оказался незаменимым. Его элитную нежить покромсали практически сразу, но встающие прямо посреди вражеских порядков трупы, еще недавно бывшие живыми, здорово облегчали жизнь слугам сумеречных эльфов.
Мимо Каэля прошел тот, о ком он думал. Асазор даже не шагал, а шествовал. Возможно, волшебник хотел бы идти быстрее, но не мог. Ноги у него подгибались. Некромант, очевидно, растратил весь свой резерв и, возможно, еще чуть-чуть, а потому находился в состоянии сильнейшего магического утомления.
— Ну как там? — окончить фразу бывшему жителю Древнего леса помешал приступ кровавого кашля, но человек его прекрасно понял.
— Не повезло мне. Жить будет.
Эльф от души посочувствовал мужу дроу, попытавшись выразить эмоции самой выразительной гримасой, какую только мог скорчить. Но его усилия пропали зря. Михаэль опять поднялся в воздух и начал биться головой об стену, собрав любопытные взгляды всех присутствующих. Не то чтобы сильно, но ритмично и часто. Асазор посмотрел на творящееся безобразие и пробормотал какое-то заклятие. Пахнуло холодом, и из тени вышел призрак невнятной половой и расовой принадлежности: кем нежить была при жизни, можно было лишь гадать. Создание встало на пути шамана, и тот начал пружинить о его нематериальную плоть, прекратив травмировать то ли стену черепом, то ли череп стеной. Вообще-то камень априори прочнее кости, но с высшими магами никогда не знаешь, что именно получится из их вольной или невольной деятельности. Некромант же, подумав, уселся прямо на пол рядом с коллегой-полусотником.
— Чего это с ним? — рискнул спросить Каэль, презрев вероятность снова закашляться или услышать нечто опасное для любопытных ушей. — Он нам души случайно не сожрет? А то, может, пленника какого-нибудь подтащим? Или десяток. Одной жертвы такому… существу явно не хватит.
— Ну… — задумался Асазор. — Вряд ли тут помогут грубые методы. Да и вообще Михаэль с темной магией… ну не очень.
Каэль заржал. Самым непочтительным и самым опасным для собственного здоровья образом. Смеяться было больно, но остановиться он не мог. Взгляды раненых, тех, которые были в сознании, как по команде переместились со все еще изображающего из себя таран правителя Сумрака на бывшего жителя Древнего леса.
— Не очень! — Эльф кое-как умудрился подавить неуместное веселье. — Не очень?! Да это все равно что назвать дракона маленькой ящерицей с крылышками! Да от одних эманаций ауры зла, которая его окружала, рядовой священник позабыл бы все молитвы светлым богам и принялся резать младенцев во славу явившегося на землю во плоти Темного Владыки! Ее чуяли даже те люди, которые магического дара напрочь лишены! Хотя чего там чуять, и так же все видно было! А костяной дракон, явившийся в самый подходящий момент и практически растерзавший высшую жрицу? Может, Михаэль вообще архидемон? Нет? А почему? Я, конечно, не знаток темных наук, но обладатель подобной силы для такого звания вроде бы вполне подходит!
Кандидат в правители нижних планов все так же колотился башкой о пружинящего призрака, относясь к обсуждению собственной персоны с воистину космическим безразличием.
— Климат ему в Бездне не нравится, — очень знакомым голосом Шиноби ответила фигура, с ног до головы закутанная в плащ и расположившаяся ближе к относительно здоровым, чем к медленно умирающим. — И закончим на этом неправдоподобные бредни вроде массовых жертвоприношений во славу Михаэля. А то он ведь как очнется, за такое действительно всех уроет.
Каэль замолк, вспомнив о вбиваемых с детства правилах подчинения вышестоящим могущественным колдунам.
— А вообще мысль с жертвой интересная, — вдруг сказал Асазор. — В принципе она могла бы послужить временной заменой уничтоженных структур, пока они не восстановятся. Вот только искать и подготавливать ее надо заранее, чтобы отторжения не произошло. А еще…
— Цыц! — оборвал его Шиноби и даже качнул замотанной в ткань головой. — Хватит разбалтывать секреты. У вас что, повальное недержание речи, что ли?
— Не, просто отходняк после боя, — подала голос откуда-то из начала очереди Викаэль. Воительница получила несколько пустяковых по отдельности, но серьезных в совокупности ран. Во всяком случае, окровавленные бинты виднелись у нее на голове, обоих плечах, левой руке и ногах. Причем ступни, лишенные обуви, выглядели на редкость короткими. Эльфийка как минимум лишилась большей части пальцев. — Слушай, Гюльчатай, открой личико. Чего ты его прячешь-то? Может, ты и не Семен никакой, а притворяешься просто?
— Не буду, — запротестовал Шиноби. — И я это, я. На нашей предпоследней ролевке ты мне за шутливый щипок мягкого места алебарду об уши поцарапала. Никто, кроме нас двоих, знать о той неудавшейся шутке не может. Довольна?
Каэль всерьез задумался, какое защитное заклинание применил тогда заместитель Михаэля по делам, которые не стоит выводить на свет. На ум ему даже аналогов подобных чар не приходило. Алебардой обычно пробивают доспехи. Причем не кожаные, а железные, стальные или даже сделанные из еще более редких и прочных металлов. И поцарапать ее об обычную плоть, пусть даже это чешуя дракона, являлось делом, откровенно говоря, проблематичным. А значит, в случае конфликта с высокопоставленными сумеречными надо учитывать возможность того, что они могут стать уязвимыми примерно в той же мере, что и каменный голем.
— Недовольна, — категорично заметила девушка, несмотря на раны не утратившая любопытства. — Чего там у тебя с мордой? Может, тебя без очереди к доктору пропустить? Или ты, как Рустам, частично жив, частично там?
Вместо ответа Шиноби выпростал из-под плаща… Каэль не сразу понял, что именно он видит.
— Это еще рука или уже щупальце? — не на шутку заинтересовалась Викаэль, даже привстав с носилок, чтобы разглядеть, как именно изменился ее друг. — А присоски клевые! Шевелятся. Вот только почему с них что-то капает, а?