Впрочем, когда завела за коктейлем на закате разговоры о фитнесе, Фриц сразу погрустнел, склонил голову, пообещал:
– Я, конечно, займусь спортом – если ты хочешь. Но Аполлоном, к сожалению, мне стать не суждено.
– Такой лентяй? – лукаво улыбнулась она.
– Ради тебя я готов тягать железо хоть по три часа в день, – серьезно ответил Фриц. – Но дело в том, что у меня с обменом веществ проблемы. Диабет. Инсулинозависимый.
– Да ладно! – опешила Адель.
Два месяца они с немцем постоянно общались, ночевали в одной постели, ездили в Москву, здесь, на Мальдивах, были уже неделю – и ни разу она не видела, чтоб он себе инъекции делал! И следов уколов не замечала.
– Супертонкие иглы нового поколения, – грустно усмехнулся ее teddy-bear. Добавил с легким укором в голосе: – Да ты ко мне особо и не присматривалась.
Это верно. Себя позволяла целовать всю, а его тело (густо поросшее рыжими волосами) эстетических восторгов у нее не вызывало. И уж тем более не приходило в голову нескладную фигуру немца изучать.
– Так вот почему ты сладкого не ешь! – растерянно пробормотала Адель.
Фриц действительно обожал смотреть, как любимая смакует чай с конфеткой или пирожным. Но сам всегда отказывался: «Нельзя. Я без того толстый». И ведь она думала: действительно немчура только о фигуре печется!
Медвежонок усмехнулся в ответ на ее сочувствующий взгляд, прихлопнул ладошку жены волосатой кистью, твердо молвил:
– Только, пожалуйста, не надо меня жалеть. Я вовсе не инвалид. Давно привык к своей… так скажем… особенности. А ты считай, что у меня просто вредная привычка. Допустим – что я курю. Должен обязательно получить свои шесть порций никотина в день. Подкожно.
– Чего раньше не сказал? – упрекнула она.
– Боялся, что испугаешься, – вздохнул медведь. – Ты ж и без того за меня замуж не рвалась.
– За кого ты меня принимаешь? – пожала плечами Адель.
– Одна немецкая девушка мне посоветовала – когда узнала – найти себе «такую же больную», – вздохнул Фриц.
– Просто сволочь твоя девушка была! – горячо воскликнула Адель.
Про себя, впрочем, подумала: «М-дя. Что-то не везет мне с мужьями. Первый тиран оказался. Второй – мало что не красавец и мямля – еще и диабетик».
Да и миллионером ее избранник, к сожалению, не был. На обратном пути с райских Мальдив, когда она нежно поцеловала его и поблагодарила за прекрасный медовый месяц, гордо доложил:
– Все, что в России заработал, потратил!
«Тысяч в двадцать евро поездка ему обошлась… а работает он у нас в городе больше года. Не такая уж и большая получается зарплата!» – быстро посчитала про себя Адель.
Но дело сделано. Не просить же теперь развод!
* * *
Когда вернулись в город, Фриц рьяно взялся вить семейное гнездышко.
Служебная квартира его, сказал, для жизни решительно не годится. Однако, когда Адель предложила купить собственное жилье, тоже отказался:
– Зачем? Мы ведь не собираемся на всю жизнь хоронить себя в провинциальном городке?!
«Можно подумать, твой Крефильд – столица мира», – ехидно подумала она.
Но вслух сыграла роль покорной жены, вкрадчиво произнесла:
– Давай тогда у меня жить. В однушке. Как в России говорят: в тесноте, да не в обиде.
– Ты золото! – просиял муж.
«Неужели согласится?!» – испугалась она.
– Нет, милая, – твердо произнес он. – Жить в городе мы вообще не будем. Дурной тон. Я хочу снять дом.
Тут уж сложно было остаться овечкой. Адель взвилась:
– С ума сошел? А добираться? А магазины? Да и сколько мы платить за него будем?!
Фриц улыбнулся:
– Начнем с того, что я ценный специалист. И оплачивать жилье мне будет завод. В магазины станем ездить вместе по субботам. Добираться – да, придется на полчаса дольше. Зато двадцать соток своей земли. Со второго этажа видно море. И во дворе у нас собственный фонтан. Ты съезди, посмотри, что я подобрал. Тебе понравится.
– Все равно не хочу жить в деревне! – заупрямилась она.
– Не деревня это, – пожал плечами муж, – а поселок бизнес-класса. Есть химчистка, аптека, спортивный клуб.
…Адель даже не знала, что в их городе – будто на столичной Рублевке! – существуют такие резервации. В поселке, куда привез ее Фриц, обнаружилась настоящая выхоленная Германия – с сильным, правда, российским акцентом. Охранники (восточного вида) носили красивую форму, но варили на электрической плитке лагман и плов. В химчистке регулярно теряли и портили вещи. На подъездных дорожках (с виду прекрасно заасфальтированных) после дождя стояли огромные лужи. Но в целом все равно оказался совсем другой уровень жизни. Дом просторный, светлый, уютный. Птички, цветочки, сумасшедшей красоты закаты. Бытовых проблем никаких: отопление работало, горячая вода поступала бесперебойно, даже посудомоечная машина имелась.
Тетя Нина, когда увидела, ахнула:
– Это же просто сказка!
А Фриц добил:
– Для вас, фрау Нина, есть отдельный домик – тоже со всеми удобствами.
– …Когда хотите, можете остаться переночевать, – подхватила Адель.
– Но мы будем рады, если вы станете жить здесь всегда, – галантно закончил немец.
– Спасибо… я… я подумаю, – растерялась женщина.
Адель взглянула на Фрица удивленно – ей вовсе не улыбалось, чтоб домработница околачивалась на ее территории постоянно.
Однако супруг простодушно улыбнулся:
– Хорошие сотрудники – такие, как вы, – в современном мире на вес золота. С зарплатой не обидим.
Адели же (пока тетя Нина осматривала владения) шепнул:
– Не волнуйся. Мне домработница по контракту положена. Вот и будем платить проверенному человеку.
Опять же: глупо возражать, когда предлагают.
«Впору собственную философскую теорию создавать, – усмешливо думала Адель. – Никогда ни о чем не мечтай – и тогда все придет само».
Действительно ведь: замуж за немца она не хотела. Жить в собственном доме, помыкать домработницей – вообще в голову не приходило. Однако – сама того не желая – Адель стала новорусской женой.
Опять вспомнилась родная тетка – та, что выставила ее когда-то с законной жилплощади. Один раз Адель уже посылала той фотографию – в антикварной гостиной их с Гришей квартиры. Отправить, что ли, еще одну карточку? На сей раз сделанную у личного фонтана?
Одна беда – частенько накатывала тоска. Адель спрашивала себя: суждено ли ей встретить настоящую любовь? Узнать, что такое страсть, испытать сильные чувства? Ночами рядом с собой представляла на месте уютного Фрица в полосатой пижамке молодых, мускулистых, отчаянных красавцев.