Кинжал был таким острым, что Айгюль порезалась. Она слизнула выступившую на ладони капельку крови и подняла на Оленина томный взор блудницы.
– Испугался?..
Они не переходили на «ты». Доктор считал это недопустимой фамильярностью. Однако он смолчал, едва переводя дух. Ему удалось отобрать у нее опасное орудие. Оленин с трудом успокоился.
– Впредь попрошу на мои сеансы приходить без колющих и режущих предметов, – твердо заявил он.
– Станете обыскивать мою сумочку? И меня?
Айгюль забавлялась его смятением и ничуть не стыдилась своей выходки.
– Хотите оставить кинжал себе? – В уголках ее губ пряталась язвительная усмешка.
– Нет, конечно…
Он с некоторой дрожью вернул ей оружие, стараясь сохранять спокойствие. Не хватало, чтобы она заметила его страх.
Тогда ему впервые пришла в голову мысль проследить за ней. Узнать о ней побольше. Может, она догадалась об этом? И решила наказать не в меру любопытного лекаря?
Оленин со вздохом посмотрел в зеркало. Отек вокруг глаз не сошел, ссадины не зажили. О том, чтобы в таком виде идти на работу, не могло быть и речи. Как минимум еще неделю ему придется побыть «на симпозиуме».
А потом? Как ему жить дальше? Уехать из Москвы? Нанять телохранителя?
Черный Лог
После завтрака Глория спустилась в мастерскую, посидела за столом, бездумно глядя на песочные часы, в которых пересыпался мелкий, как тысячелетняя пыль, песок. Казалось, она слышит шорох песчинок, напевающих заунывную песню вечности…
Карлик не зря пользовался только песочными часами: он вкладывал во все особый, понятный ему одному смысл. Хорошо бы и ей понять, почему он выбрал ее своей преемницей.
Пузатые кувшины, запечатанные «Сулеймановой печатью», возбуждали у Глории неуемное любопытство. Неужели там, внутри, таится неведомая опасная сила, укрощенная и заключенная в медные сосуды? Что будет, если выпустить эту силу наружу? Сможет ли она обуздать ее и загнать обратно?
Кувшин с эмалевой вставкой в виде птицы казался Глории самым безобидным. Хотя и к нему она боялась прикасаться. Сулейман, «волею Всевышнего», получил власть над джиннами… а ей такой власти никто не давал. Она даже не знает, как вызвать обитателя кувшина, не говоря уже обо всем прочем.
На ум Глории приходил один и тот же кадр из старого детского фильма «Волшебная лампа Аладдина»: красивый юноша в чалме трет лампу, оттуда вырывается столб дыма… обретает форму человека и вопрошает, чего угодно обладателю лампы. Выслушав пожелание хозяина, джинн отвечает: «Слушаю и повинуюсь…» Дальше начинаются чудеса. Но ведь то сказка! А тут явь…
Должно быть, семь кувшинов на постаментах – остроумная шутка бывшего хозяина дома, которому было не чуждо чувство юмора.
Глория только вознамерилась углубиться в чтение «Тысячи и одной ночи», как в дверь поскребся Санта.
– К вам гости, – зычно сообщил он. – Пускать?
– Кто?
– Пока неизвестно. Машина стоит за воротами, сигналит. Вам-то сюда не слышно.
Цокольное помещение, где карлик устроил мастерскую, было без окон, глухое и темное. Если потушить свет, оказываешься отрезанным от мира.
– Какая машина?
– Джип… сюда на другой не доберешься. Грунтовка раскисла. Разве что грузовик пройдет.
– Это не Лавров, часом?
Слуга сделал отрицательный жест:
– Чужой внедорожник. Похоже, «Туарег».
Санта, в отличие от хозяйки, хорошо разбирался в марках автомобилей.
– Гостей привечать надобно, – добавил он. – Если человек в распутицу сюда приехал, видать, у него важное дело.
– Тогда открывай ворота, – вздохнула Глория.
Она поднялась наверх, быстро переоделась в темный джемпер и шаровары, пригладила волосы и отправилась в каминный зал, где по заведенной Агафоном традиции принимали гостей.
В кресле сидела совсем молодая девушка, длинноволосая и длинноногая, в брюках-дудочках и ярко-зеленом гольфике. Она робко поздоровалась, комкая в руках ремешок сумочки.
– Мне нужен Агафон, – растерянно вымолвила она. – А вы кто?
– Агафон умер…
– Как умер? Дедушка дал мне его адрес. Деревня Черный Лог, крайний дом у леса… из красного кирпича…
– Все правильно, – подтвердила Глория, усаживаясь напротив. – Дом вы нашли, только хозяин скончался почти год назад.
Из глаз посетительницы, едва тронутых краской, полились слезы.
– Как же так? Дедушка мне сказал… он меня обнадежил…
– Может, я смогу заменить Агафона? – с улыбкой предложила Глория.
– А разве вы…
Девушка смешалась, вцепившись в ремешок сумки, словно утопающий, хватающийся за соломинку.
– А разве вы… – повторила она, лихорадочно подыскивая подходящее слово, которое не оскорбило бы хозяйку и в то же время выразило суть дела.
– Я занимаюсь тем же, что и Агафон, – пришла ей на выручку Глория.
– Да?..
В глазах гостьи мелькнули недоверие и страх. Она заехала черт знает куда… дом стоит на отшибе, вокруг ни души… только лес, слежавшийся снег и топкая грязь.
– Здесь вам нечего бояться, – мягко сказала Глория. – Никто не причинит вам вреда.
– Я не боюсь…
– Вы ведь не одна приехали?
– С водителем, – кивнула гостья. – Я не умею ездить за рулем. И могу заблудиться. Он сам еле дорогу отыскал.
– Видите, у вас есть защитник.
– Он остался в машине и ждет меня. Это водитель деда.
– Как вас зовут?
– Серафима… можно просто Сима… – нервно выпалила девушка.
Обстановка зала наводила на нее ужас – преобладание красных тонов напоминало ей свежую и запекшуюся кровь. Зев камина пугал беззубым черным оскалом. Чадящие ароматические палочки, зажженные Сантой, вызывали тошноту. Сима была слишком напряжена, слишком озабочена предстоящим разговором. То, что Агафон умер, показалось ей дурной приметой.
– Вы… такая же, как и он? – дрожащим голосом спросила гостья. – Я имею в виду… простите…
Девушка достала из сумочки бумажный платок и вытерла мокрое от слез лицо. Плакать ей расхотелось. Сейчас она думала о том, как выпутаться из щекотливого положения.
– Мой дед когда-то обращался к Агафону, и тот помог ему, – сказала она уже спокойнее. – Я тоже надеялась… Дед дал мне машину и сказал, чтобы я ехала в Черный Лог. У меня проблема…
– Необычного свойства? – подсказала Глория.
– Да… довольно необычного…
– Ваш дед неглупый человек.
– Что вы? Он очень умный. И богатый.