Она смутно поняла, что до этой минуты никогда не доверялась Колину безоглядно и безудержно. Опасалась открыться до конца. Неизменно держала на запоре какой-то уголок души и даже в такие мгновения владела собой.

Но сейчас он искушал ее, бросал вызов, манил за собой в неведомые дали, чаровал, соблазнял безрассудно броситься в бурные воды страсти, чего она никогда не делала даже с Энгусом Гордоном. На какой-то миг отчаяние с новой силой охватило Фиону, но она сразу взяла себя в руки. Колин Макдоналд ее муж, и не годится думать о другом.

Фиона вздохнула полной грудью и отдалась на волю волн экстаза, накатывавших бесконечно, одна за другой, пока не потеряла рассудок от исступленного, горячечного наслаждения.

Подняв глаза, Колин всмотрелся в ее прелестное лицо, искаженное страстью. Сам он нечеловеческим усилием воли удерживался от того, чтобы не погрузиться в нее. Но он сдержит слово, даже если умрет от напряжения. Его вздыбленная плоть требовала разрядки, однако на то он и мужчина, чтобы ублажить любимую.

Он швырнул жену на постель, лег рядом и сжал ее в объятиях. Его язык проник ей в рот, и Фиона почувствовала собственный вкус. Она вздрогнула и открыла глаза. Колин нежно ласкал ее полные груди с вызывающе торчавшими сосками. Губы Колина сомкнулись на соске, потянули, и он принялся жадно глотать сладковатое молоко.

— Колли! — потрясенно охнула Фиона. Муж нехотя оторвался от источника живительной влаги.

— Отчего все лучшее должно доставаться моему сыну, а я остаюсь в стороне, Фиона моя? К утру твои грудки снова наполнятся, и малыш не умрет с голоду.

Пальцы Фионы нырнули в заросли его золотисто-красных волос. Почему-то именно сейчас она ощутила особую близость с Колином. Фиона погладила его по голове, и Колин снова встрепенулся. Их взгляды встретились.

— Прости, любимая, больше мне не вытерпеть, — хрипло пробормотал он, накрывая ее собой и медленно погружая свой меч в шелковые ножны.

— Ах, Колли, глубже, еще глубже. Наполни меня своей любовью!

Разведя и высоко подняв ноги женщины, он вторгался в нее и пронзал упруго-податливую плоть до тех пор, пока оба не обезумели от страсти. Они одновременно достигли вершины и, сжав друг друга, словно боясь потерять, неспешно спустились на землю.

Он долго не отпускал ее и, прижав к груди, ласкал и шептал бессмысленные нежные слова.

— Другой такой на свете нет и не будет, Фиона Хей! — благоговейно выдохнул он. Фиона едва нашла силы усмехнуться, совершенно ослабев после любовного поединка.

— Думаю, мы достойные соперники в постельных битвах, господин мой муж. Меня никогда не любили так, как сегодня ночью.

Колин удовлетворенно улыбнулся. Наконец ему удалось навсегда изгнать призрак Черного Энгуса Гордона.

— Я люблю тебя, сердце мое.

— Знаю, Колли.

Он так жаждал услышать от нее заветные слова. Скажет ли она их нынче? Или опять промолчит?

Фиона яростно спорила с собой. Любит ли она Колина? Трудно сказать. Нельзя не признать, что он великолепный любовник и к тому же нежен и предан. Промолчать невозможно.

— Мои чувства к тебе изменились. Теперь я уже не испытываю ни гнева, ни ненависти. И думаю, что могу полюбить тебя, Колин Макдоналд. Может, и уже люблю. Но когда осмелюсь произнести это вслух, поверь, господин, у тебя не останется ни тени сомнений, что я твоя, сердцем и душой.

— Тогда я наберусь терпения, радость моя, ибо знаю, как ты честна и не выносишь обмана.

Он прикоснулся губами к ее макушке. Фиону объял жгучий стыд, но она постаралась его одолеть. В конце концов, она не причинила никакого зла Макдоналдам и твердо сказала отцу Ниниану, что больше не намерена шпионить. Утром она вернет священнику королевскую монету. Теперь она стала госпожой Найрна и не будет следить за собственным мужем.

Глава 13

Яков Стюарт рассеянно смотрел в окно, за которым шел бесконечный дождь. Капли ударялись о стекло и сползали вниз, оставляя прозрачные дорожки. И хотя было еще только начало декабря, зима уже властно входила в свои права.

Скоро окружающие холмы покроются снегом.

Во двор въехал одинокий всадник, спешился и отдал поводья конюху. Высокая фигура отчего-то показалась знакомой, и король, внимательно присмотревшись, улыбнулся и позвал пажа.

Когда запыхавшийся мальчишка появился на пороге, его величество приказал:

— Сию секунду спустись во двор и приведи ко мне того священника, что приехал, отца Ниниана. Да принеси нам подогретого вина с пряностями!

Паж поклонился и мигом исчез. Яков довольно потер руки и замурлыкал веселую мелодию. Он давно ждал появления Ниниана, но кто может знать, куда заведут святого отца нелегкие извилистые дороги?

Ниниан Стюарт, скромный священник, внук Юфимии Росс от ее старшего сына, Дэвида, герцога и графа Стратерн. К сожалению, незаконный. Рожден через пять месяцев после смерти отца. Мать отправилась за любовником спустя шесть лет. И тогда отец Якова, король Роберт III, отдал мальчика в Сконское аббатство, чтобы защитить и уберечь от врагов. Ему предстояло стать священником и, следовательно, устраниться от бесконечных родовых распрей Стюартов в борьбе за шотландский трон. Очень немногие из них еще помнили бастарда Дэвида Стюарта. Пожалуй, только Атолл, да и то вряд ли, мог узнать его в добром отце Ниниане, поскольку видел всего несколько раз, в детстве.

Дверь открылась, и в комнату вошел отец Ниниан. Мужчины обнялись, и Яков коротко приказал:

— Не забудь о подогретом вине, Эндрю. Святой отец, должно быть, промерз до костей в эту мерзкую погоду!

— Эндрю? — удивился священник, дождавшись ухода подростка. — Из какого он рода?

— Лесли, — пояснил король.

— А где тот, что из клана Дугласов?

— Дугласы сейчас в немилости у короля, — усмехнулся Яков. — Я отослал парнишку домой. Кстати, у меня родилась дочь Маргарет, и второй ребенок вот-вот появится на свет. Будем надеяться, что королева на этот раз даст стране наследника.

— Я стану молиться за здравие ее величества.

Кузены беседовали о всяких пустяках, пока паж не принес вина и не удалился. Король поднес к губам кубок.

— Ты, конечно, ждешь новостей с севера, — тихо начал Ниниан Стюарт.

— Как поживает владетель Островов?

— Исполнен решимости как можно дольше оттянуть тот миг, когда придется принести тебе клятву верности.

— Но Кэмпбеллы давно стали моими вассалами, — раздраженно бросил монарх.

— Они никогда не ладили с Макдоналдами и, кроме того, не слишком влиятельны.

— Значит, пока Макдоналды не смирятся, нечего и ждать от остальных северных кланов повиновения? Почему Александр Макдоналд так упрям?

— Макдоналды испокон веку были сами себе господами и правили в горах. Им трудно покориться Стюартам, да еще поклониться королю, который фактически властвует только над землями к югу от реки Тей.