Музыкантов, остающихся на сцене, атаковали люди с микрофонами.
— А-а, репортеры все-таки просочились, — беспечно заметил Бобо. — Что ж, работа у них такая. Наверно, прошли через кордон по полицейским «корочкам».
— Надо их выдворить, — пробурчала Лиз. Ей страшно хотелось материализовать из воздуха огромную метлу и выгнать всех посторонних за дверь. — В момент пожара их здесь наверняка не было, но лучше пусть проваливают — с ними одна морока. Теперь удивился Бобо.
— А почему вы так уверены, что среди них нет нашего киллера?
Лиз едва удержалась от самодовольной усмешки:
— Им бы пришлось просидеть в засаде много часов. Только поглядите на них — разве они способны долго и терпеливо поджидать дичь?
И верно, репортеры очень напоминали стаю акул, которым бросили разрубленного на куски тунца.
— Да. У них прямо рождественская горячка — кто больше подарков нахватает, — ухмыльнулся Бобо.
Но на всякий случай агенты ввинтились в толпу репортеров. Как правило, журналисты не обращали на Лиз и Бобо никакого внимания, с одного взгляда удостоверяясь, что перед ними не знаменитости. Лиз в ответ подвергала их краткому астральному сканированию. Ничего предосудительного она не обнаружила — только талисманы на счастье, но зато чуть ли не в каждом бумажнике, кармане и рюкзаке. Столько амулетов Лиз до этого видела только в сувенирной лавке неподалеку от Стоунхеджа. Видно, в Новом Орлеане потусторонние силы — общепризнанный факт жизни. Небо, зачем только Фионну сюда занесло?! Вполне возможно, что источник враждебной магии просто растворился в местном шумовом фоне.
Музыканты старались держаться благожелательно и спокойно — но давалось им это с большим трудом. Журналисты настойчиво пытались выпытать у них подробности пожара. Эдди Винсент стоял перед своими клавишами, как часовой, загораживая священные инструменты телом и упрямо переводя разговор на общие темы.
— Да, для нас огромное счастье побывать в Новом Орлеане. Я всю жизнь мечтал сюда попасть. Музыка — она как бы имеет собственную душу, вот у Фионны и возникла идея напитаться духом Соединенных Штатов для нового альбома, который мы начнем писать, когда вернемся домой… Нет, приятель, я не знаю, что случилось. Я был занят — клавиши настраивал. Правда, они тут мощно звучат? — Длинные пальцы Эдди пробежались по клавиатуре, и под потолком стадиона заметался чудной, резкий плач. — Верно, я этот ход специально для здешнего концерта репетирую. Новый саунд! Страшно не терпится узнать, что о нем скажут в Сан-Франциско.
Музыка привлекла внимание прочих журналистов на сцене, и они — точно крысы к Гаммельнскому Крысолову — потянулись к Эдди, забыв об остальных членах группы. Окруженный восторженной толпой, клавишник продолжал выдавать аккорды, один другого чуднее. Лиз ухмыльнулась. Эдди и сам немножко маг — белый маг. Тут нагрянули Найджел и Ллойд с отрядом охранников и, взяв негодующих репортеров в кольцо, а попутно заговаривая им зубы, повели их к дверям. В мгновение ока стадион был очищен от посторонних, и «Изумруд в огне» испустил коллективный вздох облегчения. Лиз последовала за Бобо в стоячий партер, где они разошлись в противоположные стороны.
Многоярусный амфитеатр — трибуны с сидячими местами — круто поднимался вверх, а промежутки между рядами были опасно узкими. В Лиз проснулась ненавистная ей слабость — боязнь высоты. Стоило ей пошатнуться, как она с екающим сердцем хваталась за металлические перила; ей казалось, что однажды она обязательно упадет и покатится вниз по бетонным ступенькам. Лиз была не в состоянии одновременно передвигаться и следить за происходящим на сцене. И вообще, вниз лучше не смотреть — нервы целее будут. Лиз неотрывно глядела в пол — и напрягала слух.
Ей стало понятно, почему группа выбрала для концерта именно «Супердоум». Акустика здесь была на диво хороша. Голоса со сцены отлично доносились до трибун. Несмотря на какофонию настройки, сквозь топот ног по дощатой сцене и грохот расставляемой аппаратуры, Лиз удавалось расслышать разговоры техников и музыкантов между собой. Все они досадовали, что пожар сбил им весь напряженный трудовой график.
— …а по-моему, Фитц в руке сигарету держал, просто не признается… — раздавался густой бас, — сам и поджег…
— …шелк — горючая штука… — вторил ему другой.
— …прозрачные рукавчики… — протянул брезгливо кто-то из грузчиков.
— …и вправду кто-то хотел навредить Фи? — вопрошала женщина, в которой Лиз узнала Лору Мэннинг.
— Не может быть! Может! Но кто? — прокатилось по сцене.
— …кто-то из своих? — задумался вслух Локни.
— Да ты что! — тут же возразили ему хором, но вмешались другие голоса. — Возможно. Почему нет? Кто?
— Да кто его знает, — вырвался из общего гвалта звучный голос Майкла Скотта. — Давайте дело делать.
«И верно, кто?» — размышляла Лиз, осматривая ярус за ярусом. Никакого магического влияния она нигде не ощущала. Задумчиво окинула взглядом каньон из разноцветных сидений — но Бобо так и не увидела. И вернулась к своим мыслям. Допустим, пожар — не случайность. Тогда виновником запросто может оказаться вполне земной человек, старающийся испортить Фионне жизнь. Тогда Лиз придется передать дело в ФБР. Рингволл не порадуется — но одновременно вздохнет спокойно, ибо высшее начальство сильно побаивается всего, что отдает мистикой. В общем и целом Рингволл предпочтет, чтобы Лиз наглядно опровергла, а не подтвердила гипотезу об экстрасенсорной природе нападений. «Открой шлюзы, — съязвила она про себя, — выпусти призрак прадедушки из чулана и вурдалаков с кладбища, и твое имя растрезвонят в желтой прессе».
Тут перед ней, откуда ни возьмись, вырос темнокожий мужчина в неброском сером мундире. Лиз так и подскочила, испуганно хватаясь за поручни.
— Вам чем-нибудь помочь, мэм? — спросил он, глядя на нее спокойными, но проницательными глазами. Седые виски придавали ему представительный вид. Выгнув брови, он изучил предъявленное Лиз удостоверение: — М-да. Интересно. Добро пожаловать в Америку, мэм.
— Как обстоят дела, капитан Эверс? — спросила Лиз (его имя значилось на бэдже, висящем у него на груди).
— Все под контролем, мэм, — отвечал капитан, покосившись на сцену. — Очищаем постепенно помещение от штатских. Скоро останемся в нашей тесной компании. Никакого видимого ущерба не зафиксировано, следы взлома отсутствуют. Наверно, правильная была догадка насчет пороховой пыли…
Лиз обнаружила, что слушает его одним ухом, ибо почувствовала над своей головой присутствие чего-то громоздкого, похожего на грозовую тучу. Подняв глаза, увидела парящий высоко над сценой громадный куб, облепленный софитами, экранами и динамиками.
— А это что? — спросила она, прервав Эверса на полуслове.
— А, это… «Джамботрон», мэм.
— Для чего он служит?
— Поднимается и опускается, чтобы люди могли смотреть на экраны. Им тут все время пользуются на концертах и матчах: показывают счет, повторяют интересные моменты…