И когда тугой узел внутри неожиданно взорвался, она заплакала:
— О Пресвятая Матерь Божья, я умираю!
И стала извиваться в конвульсиях экстаза, пока он изливал в нее свои любовные соки.
Наконец Малькольм отодвинулся от нее. А отдышавшись, прижал к себе женщину, подарившую ему столь острое наслаждение. Но, к его недоумению и досаде, Аликс зарыдала. Прильнула к его груди и всхлипывала, всхлипывала, всхлипывала…
— Тебе было больно? — расстроился он. — Ты должна была сказать мне! Я же пообещал, что не причиню тебе боль, ягненочек.
Он все неверно понял!
— Нет, милорд! Все было чудесно! Мне и в голову не приходило, что так бывает! Теперь я понимаю, почему моя мать любила отца, а королева так предана королю!
Облегченно вздохнув, он поцеловал ее в макушку и погладил длинные волосы, не столько чтобы успокоить ее, сколько себя. И ее неуловимый, неопределимый аромат снова защекотал его ноздри.
— Я дал тебе наслаждение, — просто ответил он. — И рад этому.
— Теперь мы будем проводить вместе каждую ночь? — застенчиво спросила Аликс.
— Если не считать тех ночей, когда твоя связь с луной прервется. Я переселяю тебя в спальню рядом с моей. Она больше, и из нее можно сразу попасть в мою комнату. Так моя дочь ни о чем не догадается. Но теперь, когда ты принадлежишь мне, ты не должна уделять меньше внимания Фионе.
— Нет, конечно, милорд! Я люблю ее, — заверила его Аликс.
— Кольм. Когда мы лежим в одной постели, я не господин твой, а Кольм. Ты — моя Аликс. И позволь мне услышать свое имя, слетающее с этих сладких губок.
— Малькольм! Кольм. И еще раз — Кольм!
Он радостно засмеялся, и Аликс вдруг осознала, что никогда еще не видела его таким счастливым, как в эту минуту. Хотя с тех пор как она появилась в Данглисе, он научился е улыбаться и стал чаще смеяться.
— Теперь я оставлю тебя, ягненочек, — сказал он. — И больше ты не станешь бояться любить меня?
— Нет, Кольм, не буду, — пообещала она.
Он поднялся, завернулся в плед, поцеловал ее и пожелал спокойной ночи.
Оставшись одна, Аликс немного полежала без сна. Как сладка страсть, испытанная впервые! Страсть, разделенная с Малькольмом Скоттом!
Назавтра слуги перенесли ее скудные пожитки в соседнюю со спальней лэрда комнату. Когда Фиона поинтересовалась, зачем все это, отец ответил, что теперь Аликс будет поближе к ней, потому что детская находилась по другую сторону от его комнаты.
— Теперь мы все будем как горошины в одном стручке, — добавила Аликс.
— И мне это нравится! — возликовала Фиона, а Аликс стало немного стыдно за такой обман.
Наивная девочка не подозревает всей правды!
В этот год на границе было спокойно, и с началом осени лэрд понял, что его вожделение к Аликс не только не улеглось, но с каждым днем пылает все ярче. Ему уже было недостаточно того, что каждую ночь он проводил в ее постели.
Как-то они вдвоем поехали кататься, оставив Фиону под присмотром Фенеллы, учившей ее набивать матрацы: умение, абсолютно необходимое для леди, как заверила ее Аликс и как подтвердила экономка.
Спешившись, они уселись на склоне холма. Все было тихо и мирно. Неподалеку коровы мирно щипали траву.
Аликс легла и уставилась в небо, по которому плыли облака, временами закрывавшие солнце, которое, однако, упрямо проглядывало снова и снова, заливая землю ярким светом. Малькольм склонился над возлюбленной, а она, заметив желание в его глазах, раскрыла объятия. Ее юбки были мгновенно задраны до талии, и любовник яростно вонзился в гостеприимное лоно. Обвив ногами его талию, она царапала ногтями широкую спину. Он быстро подвел ее к самому краю и, когда она закричала от наслаждения, сделал это еще раз.
— Я не знала, что можно делить страсть и на склоне холма, — призналась она.
— Страсть можно делить в любое время и в любом месте, — заверил он.
В начале осени в Данглис прибыл всадник. На его плаще красовалась пряжка с гербом королевы Марии. Оказалось, что вдовствующая королева приказала лэрду Данглиса как можно скорее явиться в ее замок Рейвенскрейг в Файфе. Лэрд отослал королевского гонца назад с запиской, в которой заверял, что будет рад услужить ей и привезет с собой маленькую дочь.
— Ты поедешь с нами, — объявил он Аликс, когда они лежали в постели.
— Ты познакомишь свою любовницу с королевой? — ахнула она. — Не уверена, что так полагается.
— Ты наставница моей дочери и бывшая придворная дама Маргариты Анжуйской. Конечно, я не смогу представить тебя как свою любовницу. Но Фионе без тебя не обойтись, а это прекрасная возможность для нее посмотреть, как следует вести себя среди равных. И встреча с королевой Марией может принести тебе немало пользы, ягненочек.
— Какая удача, что я успела дошить два новых платья из ткани, которую ты подарил мне на День святого Михаила, — обрадовалась Аликс.
Она была счастлива вновь оказаться при дворе, хотя это будет совсем не тот двор, при котором она выросла. И они едут в замок Марии Гелдернской, не в Стерлинг, или Эдинбург, или хотя бы Фолклендс.
— Сколько мы там пробудем? — спросила Аликс.
— Не могу сказать точно, но сомневаюсь, что это будет долго. У королевы нет причин желать моего общества, если только дело не касается пушек. И нам нужно вернуться назад до того, как погода переменится.
— Мне необходимо несколько дней на подготовку, — попросила Аликс. — Не уверена, что у Фионы найдутся подходящие платья. Те, что есть, годны только для жизни в деревне.
— Но это не тот двор, к которому ты привыкла, — заметил лэрд, — а собственный дом королевы. Муж купил его для нее в год своей смерти и заставил королевского каменщика Генри Марзина провести необходимый ремонт и укрепить его.
— Тем не менее вряд ли ты позволишь своей дочери предстать перед матерью короля в облике цыганской девчонки, — возразила Аликс. — Ты не знаешь, кто будет с королевой и кто увидит твое дитя. Помни, рано или поздно тебе придется искать жениха для Фионы. И поскольку она твоя наследница, значит, будет считаться завидной невестой. Но если она произведет благоприятное впечатление, ее ценность только увеличится.
— Вижу, ты многому научилась при дворе. Даю тебе три дня, но не более того, — ответил лэрд.
Фиона была вне себя от волнения.
— Я увижу королеву! — распевала она на все лады, приплясывая и прыгая. — А короля тоже увижу, Аликс?
— Стой смирно, плутовка, — раздраженно урезонивала ее Фенелла. — Как я сниму мерки, если тебя на месте не удержишь? Нельзя же предстать перед королевой в одной камизе!
— Фиона! Слушайся Фенеллу! — резко бросила Аликс.
Девочка, словно по волшебству, успокоилась.