Нет, все же один предмет в комнате был. Огромная бурая крыса, прихлопнутая защелкой крысоловки. Шея ее была перебита, и передние зубы оскалились в мертвой ухмылке.
– Прекрасная работа, – сказал мистер Гонт, потирая длиннопалые руки и улыбаясь. – Превосходная работа, на пять с плюсом. Ты превзошел все мои ожидания, Туз.
– Благодарю, сэр, – произнес Туз и окаменел, не поверив собственным ушам. Никогда и ни к кому в жизни он не обращался словом «сэр».
– И вот тебе небольшое вознаграждение за труды. – Гонт протянул Тузу коричневый конверт. Туз сжал его кончиками пальцев и почувствовал характерный скрип порошка внутри. – Думаю, ты захочешь сегодня провести некоторые исследования. Это придаст тебе сил.
У Туза екнуло сердце.
– О черт! Черт, черт! Я оставил книгу, книгу с картой, в своей машине!
Она в Бостоне! Проклятье! – Он стиснул руку в кулак и со всего размаху хватанул себя по бедру. Мистер Гонт все улыбался.
– Не думаю. Скорее всего, она в «такере».
– Нет, я…
– Ну почему бы не проверить?
Конечно же, она была там, лежала преспокойно на приборном щитке, прижавшись корешком к затемненному ветровому стеклу. «Старинные клады Новой Англии». Туз схватил ее и пролистал. Карта тоже оказалась на месте. Он посмотрел на Гонта с подобострастием.
– Мне твои услуги не понадобятся вплоть до завтрашнего дня, приходи в то же время, – сказал Гонт. – Советую провести остаток дня в своем бараке в Микэник Фоллз. Тебе не помешает выспаться. Впереди трудовая ночь, если не ошибаюсь?
Туз подумал о крестиках на карте и кивнул.
– Кстати, – добавил Гонт, – старайся ближайшие пару дней не попадаться на глаза шерифу Пэнгборну. Позднее это уже не будет иметь значения. – Губы его растянулись, обнажив крупные выпирающие зубы в хищном оскале. – Уверен, что к концу недели многое из того, что считалось очень важным до сих пор, потеряет свое значение для жителей города. Ты не согласен, Туз?
– Вам виднее. – Туз снова впадал в уже испытанное полудремотное состояние и нисколько против этого не возражал. – Но, честно говоря, даже не знаю, как мне быть.
– Я обо всем позаботился, – заверил Гонт. – Машина с ключами в замке зажигания будет дожидаться тебя у главного входа. Собственность фирмы, так сказать. Должен признаться, что это всего лишь незамысловатый «шевроле», но он обеспечит способность к передвижению. Тебе, конечно, больше пришелся бы по душе телевизионный микроавтобус, но…
– Микроавтобус? Телевизионный?
Мистер Гонт предпочел не отвечать на столь естественные вопросы.
– …но «шевроле» ответит всем твоим требованиям, могу заверить.
Только постарайся не попадаться в радарные полицейские ловушки. С этой машиной такие шутки не пройдут.
Туз неожиданно для самого себя сказал:
– Как бы мне хотелось иметь такую машину, как ваша, мистер Гонт.
Потрясающая вещь.
– Ну что же, может быть, мы и сможем договориться. Видишь ли, Туз, я провожу чрезвычайно простую коммерческую политику. Хочешь знать, какую именно?
– Конечно. – Туз был искренен.
– Все на продажу. Такова моя философия. Все на продажу.
– Все на продажу, – мечтательно повторил Туз. – Ух ты! Круто.
– Верно. Круто. А теперь, Туз, мне, пожалуй, надо перекусить. Несмотря на выходной день, я был слишком занят сегодня, чтобы вспомнить о таких прозаических вещах. Готов тебя пригласить разделить со мной трапезу, но…
– Что вы, что вы, мне и в самом деле некогда.
– Да, да, понимаю. Тебе надо ехать и копать. Тогда до завтра. Жду тебя между восемью и девятью часами вечера.
– Между восемью и девятью.
– Да. Как стемнеет.
– Когда никто не слышит и не видит, – словно во сне произнес Туз.
– Попал прямо в десятку. Спокойной ночи, Туз.
Мистер Гонт протянул руку. Туз хотел было пожать ее, но тут заметил, что в руке мистера Гонта уже что-то есть. Там была бурая крыса из мышеловки в подсобке. Туз с отвращением отшатнулся. Когда же мистер Гонт успел вынуть ее? Или, может быть, это другая?
Но в тот же момент он понял, что ему тридцать раз наплевать, так это или нет. Знал он только, что не желает здороваться с дохлой крысой, каким бы клевым малым ни был этот мистер Гонт.
Улыбнувшись, Гонт сказал:
– Прости, с каждым днем становлюсь все рассеянней. Кажется, собирался отдать тебе свой ужин.
– Ужин, – полуобморочным голосом повторил Туз.
– Ну да, ужин, – желтый длинный ноготь большого пальца мистера Гонта вонзился в белую пушистую шерстку на брюхе крысы и оттуда, прямо в гладкую, безо всяких линий, ладонь Гонта, выползли кровавые крысиные внутренности.
Прежде чем Туз успел увидеть, что же будет дальше, Гонт уже отвернулся и закрывал дверь черного хода, бормоча себе под нос:
– Так, а куда же я подевал сыр?
Последовал тяжелый металлический лязг. Замок защелкнулся.
Туз согнулся пополам в спазмах рвоты, собираясь выплеснуть все, что успел сегодня съесть сам, на землю, но почти сразу отпустило.
Потому что он не видел того, что подумал, будто успел увидеть.
– Это была шутка, – пробормотал он. – У него в кармане была резиновая крыса или что-нибудь вроде этого. Он просто пошутил.
Неужели? А как быть с кишками? И с желеобразной жидкостью, в которой они плавали? Как быть с этим?
«Ты просто устал, – подумал Туз. – Ты все это себе вообразил.
Резиновая игрушечная крыса, остальное – вздор».
Но тут все что он видел, все что пережил – безлюдный район и заброшенный гараж, самоуправляемый «такер», даже загадочная надпись правила ЙОГ-СОТОС, слились воедино и накинулись на него, а внутренний голос истерически завопил: «Проваливай отсюда! Проваливай, пока не поздно!».
Но мысль была сумасбродная. Где-то совсем близко, на расстоянии одной ночи, его ждали деньги. Много денег. Целое состояние, будь-оно-все-триждыпроклято!
Туз несколько минут стоял в темноте, как робот, у которого сели батарейки. Мало-помалу сознание возвращалось, а вместе с ним и ощущение реальности, и Туз решил, что на крысу не стоит обращать внимания. И на «такер-талисман» тоже. Имеют значение только три вещи: порошок, карта и коммерческая политика мистера Гонта. Все остальное надо просто-напросто отбросить. Не брать в голову, как говорится.