Алан догадывался, что машину Ленни можно будет обнаружить на стоянке у Мудрого Тигра, поскольку Святоша там сильно наследил.
И, что самое страшное, расстался с жизнью, пустив себе пулю в голову, Брайан Раск, мальчик в возрасте одиннадцати лет. Клат только начал выкладывать свою версию, как зазвонил телефон. Шейлу к тому времени уже увезли, и Алан, подняв трубку, услышал истерический вопль семилетнего малыша – Шона Раска, который нашел телефон Конторы шерифа на ярко-оранжевой карточке, лежавшей у них дома, в кухне, рядом с аппаратом. Одним словом, кареты «Скорой помощи» и полицейские машины из четырех городов ездили сегодня по одному маршруту – в Касл Рок.
Алан повернулся спиной к Простофиле Грегори и пекарю и, разглядывая птичек, подпрыгивавших и хлопавших крылышками на веревочках, подвязанных к лопастям вертушки на потолке, снова мысленно вернулся к Хью и Ленни Партриджу. Их встреча, едва ли самая серьезная за сегодняшний день, но уж наверняка самая странная, казалась Алану ключом к разгадке именно в силу своей несуразности.
– Какого черта Хью не поехал на своей машине, если уж он имел зуб на Генри Бофорта? – спрашивал Алан Клата, прочесывая пятерней волосы, уже достаточно долгое время представлявшие собой взлохмаченную копну. – Зачем ему понадобилась старая развалина Ленни?
– Потому что «бьюик» Хью стоял на четырех осях. Такое впечатление, что кто-то порезал ножом шины. – Клат пожал плечами, оглядывая с недоумением развалины, в которые превратилась Контора шерифа. – Может быть, он решил, что это сделал Генри Бофорт.
«Да, – думал теперь Алан. – Может быть. Это безумие, но не большее, чем предположение Вильмы Ержик о том, что Нетти Кобб могла забросать грязью ее простыни, а потом расколотить камнями окна в доме. И не больше, чем предположение Нетти о том, что Вильма убила ее собаку».
Прежде чем Алан успел задать Клату следующий вопрос, в конторе появился Генри Пейтон и очень мягко дал понять, что берет расследование в свои руки. Алан кивнул.
– Тебе нужно прежде всего выяснить одно, Генри, и как можно скорее, сказал он.
– Что именно? – Алан с упавшим сердцем заметил, что Генри слушает его вполуха. Его старый друг – самый дорогой из тех, что у него появились с тех пор, как он занял пост шерифа Касл Рок, и самый ценный, как выяснилось, думал теперь совсем о другом. И больше всего о том, как распределить силы, учитывая широкую сеть происшествий.
– Надо выяснить, имел ли Генри Бофорт зуб на Хью, так же как Хью на него. Сейчас его об этом спросить невозможно, я понимаю, он без сознания, но когда придет в себя…
– Хорошо, – сказал Генри и похлопал Алана по плечу.
– Хорошо. – Он повысил, голос. – Брукс! Моррис! Сюда!
Алан смотрел вслед Генри, когда тот шел к выходу, и испытывал желание броситься за ним, схватить за плечи, повернуть к себе лицом и заставить слушать. Но он не сделал этого. Не сделал, поскольку Генри и Хью, Лестер и Джон, и даже Нетти с Вильмой теряли для него свою значимость. Мертвые мертвы, за ранеными присмотрят, преступления совершены.
Алан не мог отделаться от чувства, что главное преступление впереди.
Когда Генри вышел к своим людям. Алан снова позвал Клата. Помощник вошел, засунув руки в карманы и с угрюмым выражением на лице.
– Нас списали. Алан, – сообщил он. – Вымели в одночасье. Проклятье!
– Не совсем пока, – сказал Алан, надеясь, что слова не опровергаются тоном, каким они сказаны. – Ты останешься здесь моим связным, Клат.
– А ты куда?
– Домой к Раскам.
Но когда он туда добрался, ни Брайана, ни Шона на месте не оказалось.
«Скорая помощь», подобравшая несчастного Скотта Гарсона, заехала по пути за Шоном. Теперь они направлялись в клинику Северного Камберленда. Вторая машина Гарри Сэмуэльса, кабриолет «линкольн», забрала Брайана Раска и повезла в морг, в Оксфорд. Лучшая машина Гарри, та, которую он называл «семейной», уже отправилась туда же с телами Хью и Билли Таппера.
Алан подумал, что тела будут складывать там, как поленницу дров.
Только оказавшись в доме Брайана Раска, Алан понял душой и разумом, насколько полностью он выбыл из игры. Люди Генри Пейтона успели прибыть сюда задолго до него, как будто дали ему понять – твоя помощь нам до лампочки. Алан стоял на пороге кухни, смотрел, как они работали, и понимал, что нужен им, как пятое колесо в телеге. Кора Раск отвечала на их вопросы медленно, словно во сне. Алан решил, что она в шоке или врачи «Скорой помощи», прежде чем увезти тело ее сына, дали ей успокоительное. Она отдаленно напоминала ему Норриса, когда тот выбирался из окна своего перевернувшегося «фольксвагена». Шок не шок, транквилизатор или нет, многого от нее детективы добиться не могли. Она не плакала, но не в состоянии была сосредоточиться и уж тем более дать вразумительный ответ.
Она ничего не знает, отвечала Кора, была в спальне, наверху, отдыхала после обеда. «Бедный Брайан, – повторяла она без конца, – бедный, бедный Брайан».
Но произносила она эти слова без всякого выражения и все время теребила в руках темные очки. Одна из дужек этих очков была прикручена клейкой лентой, а одно из стекол разбито.
Алан ушел оттуда с тяжелым сердцем и сразу поехал в больницу.
Теперь он встал и направился к телефону-автомату в конце коридора.
Набрал номер телефона Полли, снова не получил ответа и позвонил в Управление. Голос недружелюбно прорычал в трубку: «Полиция штата», и Алан почувствовал наивный прилив ревности. Он представился и попросил позвать Клата. Ждать пришлось не менее пяти минут.
– Прости, Алан, – ответил Клат. – Они просто положили трубку на стол.
Я случайно проходил мимо, а то ты до сих пор ждал бы. Этим молодцам на нас наплевать.
– Не думай об этом, Клат. Ты не знаешь, Китона нашли?
– Понимаешь… просто не знаю, как тебе об этом сказать…
Алан почувствовал приступ тошноты и закрыл глаза. Он был прав, до конца еще далеко.
– Говори, – сказал он Клату. – Без всяких церемоний.
– Умник… то есть Дэнфорт, я хотел сказать… приехал домой и отверткой сорвал наручник с «кадиллака». Ты ведь знаешь, как он был туда прикован.
– Да, знаю, – сказал Алан, не открывая глаз.
– Ну вот… а потом он убил свою жену, Алан. Молотком. Ее нашел не полицейский штата, они двадцать минут назад еще о его существовании вообще не подозревали. Ее обнаружил Сит Томас. Он поехал к дому Умника на всякий случай. Сразу сообщил сюда, а потом и сам приехал, минут пять назад.