5
«Остановись на углу улиц Берч и Мейн я жди, – приказал по телефону мистер Гонт. – Я кого-нибудь к тебе подошлю».
Умник исполнил распоряжение со всей возможной скрупулезностью. Со своего наблюдательного пункта он видел, как за угол Нужных Вещей сворачивали и появлялись из-за него вновь множество посетителей. Видимо, не у одного Китона были дела к мистеру Гонту. Десять минут назад туда прошла миссис Раск в платье, расстегнутом почти до самого низу, и с видом женщины не в ладах с рассудком.
Не прошло и пяти минут, как она снова появилась из-за угла, пряча что-то в карман по-прежнему расстегнутого платья, из-под которого было видно все, на что, в принципе, можно было бы обратить внимание при других обстоятельствах. Со всех концов Мейн Стрит то и дело доносились отдельные выстрелы. Умнику показалось, хотя он не стал бы утверждать, что несколько из них прозвучали со станции автосервиса Сонни Саноко.
Автомобили полиции штата разъезжали взад и вперед, завывая сиренами, раздражая зрение мигалками и вспугивая корреспондентов, словно стайки воробьев. Грим не грим, но Умник решил, что все же будет безопаснее не выходить из машины. Проносившиеся мимо патрульные полицейские автомобили выхватывали фарами прислонившийся к борту фургона полотняный мешок защитного цвета. Любопытство взяло верх, и Умник, развязав узел веревки, стягивающей мешок, заглянул внутрь.
Поверх всего содержимого он увидел коробку. Коробку вынул и понял, что все остальное – это часовые механизмы. Множество часовых механизмов. Не менее двух дюжин. Циферблаты смотрели на него своими безмятежными невинными белыми ликами. Раскрыв коробку, он обнаружил там множество кусачек – такими пользуются электрики, чтобы соединить концы проводов.
Умник нахмурился и вдруг перед глазами у него всплыл бланк заказа, вернее бланк запроса о финансировании, если быть точным. Против графы «Товары и услуги, требующие оплаты» было аккуратно напечатано: 16 ЯЩИКОВ динамита.
Умник сидел на заднем сидении фургона и улыбался. А потом затрясся от смеха. Вдалеке громыхали раскаты грома. Длинный жгучий язык молнии лизнул пухлую тучку и метнулся дальше, в сторону Касл Стрим.
Умник хохотал. Он хохотал так, что фургон трясся.
– Они! – кричал он, смеясь и плача одновременно. – Наконец-то мы до Них доберемся. Уж Они у нас попляшут!
6
Генри Пейтон, прибывший в Касл Рок, чтобы сменить нерадивого шерифа Пэнгборна, стоял на пороге конторы Сонни Саноко, раскрыв рот. Еще двое мертвецов. Один черный, другой белый.
Третий, хозяин фирмы, судя по табличке на рабочем комбинезоне, сидел на полу у вскрытого сейфа, держа в руках старый ободранный ящик с гаечными ключами, и баюкал его, словно младенца. Рядом с ним на полу лежал автоматический пистолет. При виде его у Генри сердце екнуло. Такой же, каким Хью Прист укокошил Генри Бофорта.
– Смотри, – дрожащим шепотом произнес за спиной у Генри второй полицейский. – Там еще один.
Гейри так резко повернул голову, что хрустнули шейные позвонки. Третий автоматический пистолет – лежал у руки распростертого на полу негра.
– Ничего не трогать, – приказал он остальным полицейским. – Даже не приближайтесь. – Он переступил через лужу крови, ухватил Сонни Джекета за борт куртки и поднял на ноги. Тот не сопротивлялся, но при этом крепко прижимал к груди ящик с инструментами.
– Что здесь такое творится, черт тебя побери?! – прорычал Генри ему в лицо. – Отвечай!
Сонни указал на Эдди Уорбертона локтем так, чтобы, не дай Бог, не выронить из рук ящик.
– Он пришел. У него был пистолет. Он, кажется, чокнулся: смотрите, что с Рикки сделал. Наверняка тронулся. Хотел украсть мои инструменты. Глянька.
Сонни улыбнулся и, раскрыв ящик, повернул его так, что Генри увидел несколько проржавевших, давно никуда не годных гаечных ключей.
– Не мог же я позволить ему это сделать, скажи? Это ведь… мое. Я за инструмент заплатил, значит, он мой.
Генри раскрыл рот, чтобы что-то сказать. Но так и не придумал, что именно, тем более что в тот же момент послышалось еще несколько выстрелов, на этот раз со стороны Касл Вью.
7
Линор Поттер стояла над телом Стефани Бонсэйн с автоматическим пистолетом в руках. Из дула пистолета поднималась тонкая струйка дыма. Тело Стефани лежало на цветочной клумбе позади дома, единственной, которую не успела уничтожить мерзавка во время своих двух первых визитов.
– Не стоило тебе возвращаться, – сказала Линор. Она никогда в жизни не держала в руках оружия, а теперь убила женщину… но единственное чувство, возникшее у нее при этом, можно было охарактеризовать как мрачное удовлетворение. Эта женщина пришла для того, чтобы разгромить ее имущество, покушалась на ее собственность, погубила ее сад (Линор дождалась, пока своими глазами не увидела мерзавку на своей территории, – в семье ее испокон века дураков не водилось), и поэтому она имела полное право действовать. Полное и законное.
– Линор? – окликнул ее муж. Он выглядывал из окна ванной на втором этаже и лицо у него было в мыльной пене. В голосе прозвучала тревога. – Что случилось, Линор?
– Я убила злоумышленницу, – спокойно сообщила Линор, даже не обернувшись. Она подцепила носком туфли бездыханное тело и приподняла.
Тяжесть обмякшего безжизненного тела мерзавки Бонсэйн откликнулась в ее душе неожиданным удовлетворением. – Это Стефани Бон…
Тело перевернулось. Это была не Стефани Бонсэйн. Это была милая и добрая жена помощника шерифа. Линор убила Мелиссу Клаттербак.
В течение нескольких секунд аура Линор превратилась из небесно-голубой в алую, затем в багровую и, наконец, в черную, как беззвездная ночь.
8
Алан Пэнгборн сидел и смотрел на свои руки, а сквозь них в непроглядную тьму. Он предполагал, что после сегодняшнего недоразумения мог потерять Полли не на короткий период времени, а навсегда, безвозвратно. А это означало, что вся оставшаяся жизнь превратится в ничтожное существование.
Он услышал тихое поскрипывание туфель и резко поднял голову. Подошла мисс Хендри. Она казалась взволнованной, но судя по всему, приняла твердое решение.
– Мальчик ворочается, – сообщила она. – Он еще не проснулся, ему дали сильное успокоительное, но уже шевелится.
– И что? – спросил Алан, с трудом сдерживая нетерпение. Мисс Хендри прикусила нижнюю губу и сдвинула брови. Но все же решилась на дальнейший шаг.
– Знаете, шериф Пэнгборн, я бы позволила вам поговорить с ним, но поверьте, просто не имею на это права. Поймите меня правильно. Какие бы ни происходили события в вашем городе, этому ребенку всего семь лет.