«Так, так, так…» — вспомнила былое Варенцова. Петергоф, хмырь из управления «Z»…
Она уже не удивилась, а насторожилась, увидав в кабинете у Зеленцова того самого хмыря. Правда, без достопамятной чёрной шляпы — в скромном генерал-полковничьем прикиде от медицинских войск. Обстановка же в кабинете была ещё та. Зеленцов тихо сидел на отшибе, с самого краю своего собственного стола, а хмырь грел задом начальственное кресло, аппетитно курил трубку и ёрзал мышью ноутбука. Не очень большого, но некоторым образом чувствовалось — чудовищно мощного.
— Разрешите? — нейтрально обратившись к портрету президента, притопнула каблуками ненавистных лодочек Оксана. — Здравия желаю.
— Здравствуйте, подполковник, — ответил, не вставая, «человек в чёрном». — Прошу садиться. А вы, полковник, — глянул он на Зеленцова и тот мгновенно вскочил, — принесите-ка нам чаю. Цейлонского, со сливками. И не ранее, чем через полчаса.
— Есть… цейлонского… не раньше, чем через полчаса…
Зеленцов исчез, а высокое начальство гипнотизирующе уставилось на Варенцову.
— Вам нравится работать на капитанской должности?
— Нет, не нравится, — призналась та. — Совсем не нравится, товарищ генерал-полковник.
— Я так и думал, — довольно хмыкнул тот. — Кстати, можете обращаться ко мне «Максим Максимович»… Скажите, вы узнаете этого человека?
— Да, Максим Максимович, это Федот Панафидин, — взглянула на экран ноутбука Варенцова. — Матёрый вербовщик, международный террорист. Сорвался однажды у меня с крючка.
А сама, близко косясь на генеральскую щёку, подумала: «Отличная всё же маска у тебя, хмырь. Фантомас от зависти сдохнет…»
— Очень хорошо, — одобрил Максим Максимович и щёлкнул клавишей, меняя изображение. — Ну а этот? Тоже знаком?
— Это объявленный в розыск беглый заключённый Мгиви Балу ига-Бурум, — без запинки, как на экзамене, выдала Оксана — Закоренелый рецидивист, имеет высокопоставленных родственников в африканской республике Серебряный Берег.
— Отлично, — снова одобрил хмырь, двинул мышью и вывел на экран трио: девушку-рублёвушку, чукчу в национальном костюме и светловолосого рубаху-парня, по-есенински улыбавшегося в объектив. — Ну а из этих персонажей кого-нибудь узнаёте?
— Ну-ка, ну-ка… — присмотрелась к чукче Оксана. — Так это же… Мирзоев. Доверенный курьер Панафидина. Тоже, гад, с крючка у меня ушёл…
— Ну, положим, он не гад. И совсем не Мирзоев, — довольно проговорил генерал. — Это наш человек. Хотя очень может быть, что двойной агент… или даже тройной… Впрочем, сейчас это не важно. Важно вот что… — Новый щелчок клавиш, и по лицу рубахи-парня расползся чёрный пигмент. — Ну как?
— Здорово, — искренне восхитилась Варенцовa. — Форменный Мгиви, наш беглый зэк. Хотя… представляется более вероятным, что это его брат. Беглый Палач от Папы Дювалье… Только бледность что-то напала…
— А вы ничего, соображаете, — взаимно восхитился Максим Максимович. — Это действительно Мгави, единоутробный брат Мгиви. Принял, подлец, специальное средство, маскирует внешность под европейца… А ещё у них в компании, — показал он трубкой в застенчивую «рублёвушку», — некая аморальная особа по кличке Облегчёнка. Мы установили её. — Тут генерал позволил себе самодовольно хмыкнуть. — Это Вера Дмитриевна Степанюк, секретарша некоего Песцова, опять-таки пребывающего во всесоюзном розыске. Мы уже два раза упускали его. Неплохая компания подобралась, а?
— Извините, Максим Максимович, — нахмурилась Оксана. — А зачем вы, собственно, мне всё это рассказываете? Хотелось бы знать…
— Терпение, терпение, ещё раз терпение, — воздел палец генерал. — Я ничего не делаю просто так… Продолжим. — И он снова пробежался пальцами по клавишам. — Прошу знакомиться, новые лица.
Лица были в количестве двух рож, мужской и женской. Женщина — блондинка этакого скандинавского типа, отмеченная шрамом от уха до скулы. Мужчина — породистый ариец, настоящий тевтон, какими любили изображать их гитлеровские художники. Подбородок кирпичом, стальные глаза… Глаза, кстати, вернее, взгляд у мужчины и женщины был одинаковый. Цепкий, оценивающий, сверлящий самую душу.
«Ну что за душечки, — мысленно усмехнулась Оксана. — Взять, что ли, с обоими семьями подружиться?..»
— Доктор Эльза Киндерманн, полномочный представитель «Немецкой службы по оповещению близких родственников погибших солдат Вермахта», — указал на белокурую ротвейлершу Максим Максимович. — А это её родной братец Отто, технический секретарь. А теперь внимание, — стукнул он по клавишам. — Что мы видим?
Неизвестно, что видел он, а перед Варенцовой на экране опять предстали Эльза и Отто. Только теперь сестричка была в мундире штурмбанфюрера СС, а братец, также затянутый в чёрное, носил в петлицах дубовые листья.
— Штандартенфюрер СС Эрик фон Кройц, первый заместитель Сиверса, — веско прокомментировал Максим Максимович. — А это Хильда, его жена, начальник Отдела древностей. Программа близнецов определила почти со стопроцентной вероятностью сходство Эрика с Отто и Хильды с Эльзой, они, похоже, с тех пор совсем не состарились. Почему — это отдельный вопрос. Главная проблема в другом. Всех — и Панафидина, и бывших эсэсовцев, и беглого негра, и шкуру Облегчёнку интересует наш регион. Да-да, скромная российская Пещёрка… А конкретнее, район болот, где ведёт раскопки поисковый отряд под руководством некоего Фраермана… к слову сказать, вора в законе. И это неспроста. Вероятно, они знают что-то, что ускользнуло от нас…
— Вы имеете в виду, Максим Максимович, — улыбнулась Оксана, — они знают то, что известно вам понаслышке, а хотелось бы, вероятно, узнать в деталях?
Да, чёрт возьми, именно это я и имел в виду, — сдержанно кивнул «Фантомас». — Вы, милочка, схватываете на лету, мы в вас, видимо, не ошиблись, а посему… — Он вытащил из-под стола кейс, щёлкнул номерными замками, не спеша открыл. — Сюрприз. — Распечатал папку с грифом: «Совершенно секретно», положил на стол. — Приятный.
Это был приказ о присвоении Варенцовой звания полковника. Когда она посмотрела, кем подписан приказ, то ясно услышала потрескивание мостов, горевших у неё за спиной. Там, в кремлёвской вышине, билеты выдают только в одну сторону…
— Значит, меня приняли, — улыбнулась она, — в таинственное управление «Z»?
— Да, приняли, поздравляю, — кивнул Максим Максимович. — Стажёром. С двухмесячным испытательным сроком.
— Полковника и стажёром? — действительно удивилась Варенцова. — И чем же вы там таким занимаетесь?
— Терпение, терпение, ещё раз терпение, — очень серьёзно повторил генерал. — Узнаете помаленьку. А пока у вас будет свой информационно-дозированный фронт работ. Вы на нас посмотрите, а мы на вас. Ну всё, завтра ровно в девять утра ждите звонка.
Вскочил, как на резинках, сунул в рот трубку, подхватил кейс и ноутбук и этак с ухмылкой зашагал к выходу… Только затихли его шаги, как в дверь деликатно постучали.