– Какие будут распоряжения? – тихо спросил Сергей Глебович, глядя на Буйновского.
Шеф поднял голову, невидящим взглядом посмотрел на полковника, потом на меня, затем усилием воли взял себя в руки – и прямо на наших глазах стал превращаться в того Олега Алексеевича, которого я знала столько лет.
– Так… – протянул он в задумчивости. – Он ведь сказал двадцать четыре часа? За работу, друзья! У нас еще есть время. За сутки можно многое успеть. Но в первую очередь надо связаться с аэропортом, с нашими летчиками, чтобы самолет был в любую минуту готов к взлету.
Услышав последний приказ, я вдруг вспомнила, что у Андрея Николаевича тоже имеются свои летчики, а у одного на этом острове живет перевезенная из России семья. Летчики вполне могут знать, где скрывается Андрей Николаевич вместе со всей братвой и девчонками. Я не сомневалась, что Сергей Глебович найдет средства убеждения для того, чтобы заставить летчиков разговориться.
– Молодец, лапушка! – вскочил готовый к действию Буйновский и чмокнул меня в щеку. – Все одеваемся, быстро, и в аэропорт! Вперед!
Сергей Глебович посмотрел на меня и подмигнул украдкой, чтобы Буйновский не видел.
– Пойдем одеваться, мама, – дернул меня сзади Ванька. – Дома будешь перемигиваться. А тут дело надо делать. – И гневно посмотрел на Сергея Глебовича. Тот, по-моему, с трудом сдержался, чтобы не прикрикнуть на Ваньку.
Я молча последовала за сыном собирать сумки.
К моему большому удивлению, люди Сергея Глебовича, побывавшие ночью на асиенде, привезли оттуда наши с Ванькой вещи, которые мы брали с собой из России. Как мне сказали, наши сумки стояли в отведенных нам апартаментах (которые я указала на плане, нарисованном для Сергея Глебовича), только все в них было перевернуто, а часть вещей просто валялась на полу.
– Так что это не мы копались, – улыбнулся полковник, кивая на наше барахло, когда мы с хмурым Ванькой зашли к нему в номер за сумками. – Но ты сама разберешься.
Я предполагала, что по приказу Андрея Николаевича его люди проверяли, остались ли в наших вещах какие-нибудь документы – или я заранее готовилась к побегу.
Вещей Зои и других женщин ребята в доме не обнаружили.
– В общем, кинул нас дон Андрей, – с грустью проронил Сергей Глебович.
– Он такой же дон, как я – княгиня, – заметила я.
– Но Буйновский-то дворянин! – воскликнул полковник, а затем, глядя на наши с Ванькой обалдевшие лица, поинтересовался: – Вы что, не знали?!
Мы оба покачали головами, а я подумала, что сейчас вообще многовато дворян развелось, в особенности из бывшего партийного руководства. Чуть вылез из грязи – надо искать дворянские корни. Традиция, понимаешь.
– Ладно, мы пошли собираться, – сказала я полковнику, придя в себя от полученной информации.
Ванька двинулся первым с нашими зимними вещами, я взяла Ванькин рюкзачок (самый легкий), Сергей Глебович – нашу большую вместительную сумку. Я решила перенести их к нам в соседний номер и там нормально переложить. Когда сын был уже в коридоре, Сергей Глебович игриво шлепнул меня по мягкому месту, а затем мгновенно схватил сзади за предплечье. По всей вероятности, хотел что-то сказать или предложить, задержав в номере. Но он не знал, что во мне проснется зверь. Я страшно разозлилась. Да что он себе такое позволяет?! Бросив на пол рюкзачок, я резко повернулась и звонко заехала полковнику по физиономии.
– Ты чего?! – рявкнул он.
В номер мгновенно влетел Ванька.
– Что вы себе позволяете с мамой?! – заорал он, повторяя мои мысли. – Вы ей кто? Кто вы вообще такой?
Лицо полковника исказила ярость.
– Да ты! Да вы оба!
– Оставьте мою маму в покое! – орал Ванька, готовый сцепиться с Глебовичем.
– Да твоя мама, если ты хочешь знать…
– Вы не стоите и мизинца моей мамы! Что вы к ней лезете?! Думаете, я не замечаю ваши взгляды? Как вы ее раздеваете?! Да вы…
Ванька был готов захлебнуться, полковник тоже с трудом себя сдерживал. Я поняла, что мне нужно срочно вмешаться. Тем более что яблоком раздора послужила я сама.
Я встала между сыном и полковником (отец он Ваньке или не отец?!), сказала, чтобы оба заткнулись, подхватила нашу большую сумку в дополнение к Ванькиному рюкзачку, заявив Глебовичу, что обойдусь без его услуг. Ванька хмуро поднял ту, что нес. Мы покинули номер полковника и занесли вещи в свой. Ни я, ни Ванька первые несколько минут не произнесли ни звука. Я молча паковала вещи. Ванька складывал купленное нам Буйновским барахло в новую сумку, потом бросил это занятие, сел на свою кровать и уставился в пол.
Я подошла к сыну, опустилась рядом и обняла его за худые плечи. Я видела, что мой ребенок готов расплакаться и с трудом сдерживается. То он уже большой, а то еще совсем маленький…
– Ваня, – сказала я тихим голосом, – когда мы вернемся домой, я обещаю тебе, что сразу же позвоню дяде Сереже. Сергею Борисовичу. Может, мы даже съездим к нему в гости…
– Когда дядя Сережа вернется?
– Я не знаю, малыш. Наверное, этого никто не знает. Когда разрешатся все его проблемы. Мне бы тоже очень хотелось, чтобы он вернулся.
Ванька вздохнул, шмыгнул носом.
– Ты выйдешь за него замуж? – спросил он с надеждой.
– Ну если он предложит…
– Он-то предложит, – уверенно заявил сын, – главное, чтобы ты согласилась.
Наконец я услышала обычный Ванькин тон, и он глянул на меня с хитринкой.
Мне стало смешно.
– Только с этим ничего не заводи, – Ванька кивнул в сторону номера Сергея Глебовича, помолчал и добавил: – А то я его убью!
Я посмотрела в стену. После первой встречи Ванька назвал полковника фальшивым. Возможно, он прав. Вспомнить хотя бы то, как Сергей Глебович ходил вокруг да около, расспрашивая меня о визите в президентский дворец. Чего он на самом деле хочет? Ведь Буйновский нанял его и ребят только для освобождения своих дочерей, внучки и подружки. Буйновский платит за это деньги, причем немалые. А что тут делает Сергей Глебович? За счет моего шефа решает еще и какие-то свои проблемы? Обделывает свои делишки? Не думает ли полковник заняться в дальнейшем еще и шантажом?
«Не хочется мне с ним общаться, но разобраться надо», – сказала я себе и снова занялась сумками. Я-то работаю только на Буйновского.
В аэропорту нас ждала удача: летчики, доставившие на остров Буйновского, Сергея Глебовича и компанию, уже успели перезнакомиться с теми, кто работал на Андрея Николаевича. Последние, прослышав, что на летном поле стоит самолет из России, сами пошли на контакт – ну и компания все дни пребывания на острове активно его скрепляла традиционным на Руси способом.
Местные летчики не стали скрывать от новых друзей, куда переносят по воздуху хозяина и его людей, а также каких-то женщин – позавчера и вчера им пришлось сделать по нескольку вылетов, и они, к их великому сожалению, не могли общаться с новыми друзьями. Почему-то Андрей Николаевич забывал, что у каждого летчика имеется по паре ушей, а между ними, скрытое черепной коробкой, затаилось серое вещество, – и говорил при них то, что вроде бы не должно предназначаться для посторонних. Или хозяин асиенды так относился ко всем своим подчиненным, считая, что они от него никуда не денутся и никому не ляпнут ничего лишнего? А между собой пусть обсуждают все, что угодно. Но поскольку они многое рассказали нашим летчикам, нам это очень пригодилось.