Моряки объяснили на плохом английском, что тут неподалеку находится остров, до которого они планируют добраться. На острове есть все необходимые средства связи.
Тут я вспомнила про мобильный, который лежал в поясной сумке. Как раз следовало проверить, стоит ли отдавать такие деньги за непромокаемость или нет.
Я поняла, что готова рекламировать этот товар бесплатно. Ничто не промокло, хотя я провела немало времени в воде. Я сфотографировала всех в лодке. Продюсер с Артуром Небосклоновым и Пашкой радостно улыбнулись. Моряки тоже всем своим видом демонстрировали счастье от спасения. Важа Георгиевич так и рыдал, Аленка хваталась за голову, то есть за шляпу, и что-то бормотала себе под нос, рыженькая сидела у ее ног и смотрела на нас на всех большими круглыми глазами. Татьяна была абсолютно спокойна, в особенности после того, как оказалось, что и у нее в поясной сумке ничего не пострадало.
Вот только наши мобильные были вне зоны действия сети.
– Скажешь Ивану Захаровичу, чтобы подарил тебе спутниковый телефон, – невозмутимо сказала Татьяна.
– Я подарю, – поднял голову Важа Георгиевич и принял сидячее положение. – Спасибо.
– Не за что, – ответила я и решила, что надо снять мокрые кроссовки и поставить их в центре лодки – так, чтобы на них падало солнце. Может, высохнут? Одежда быстрее высохнет на мне. Кепку я снова водрузила на голову. Мне совсем не хотелось получить солнечный удар.
И тут мой взгляд упал на рыженькую. Да она же сейчас совсем сгорит!
– Паша, передай мне нашу сумку! – крикнула я.
– Пить будете? – спросил продюсер Артура Небосклонова.
Я взглянула и на него. Он тоже сгорит, не имея верхней одежды, как и супермегазвезда. У Пашки хватило ума накинуть рубашку перед тем, как спрыгнуть в воду. За себя и Татьяну я не беспокоилась. Пожалуй, мы были и подготовлены, и экипированы лучше всех – и одежда, и головные уборы, и обувь. Моряки были смуглые, и на эту кожу еще наложился загар. Они были одеты в брюки и майки, на головах повязаны платки типа рокерских или пиратских. Аленка сидела на корме все в той же соломенной шляпе и белой блузе с бантом, сквозь которую просвечивало все тело. Ничего, блуза быстро высохнет, плечи закрыты. На белых трусах-парашюте были изображены маленькие слоники. Кто их шьет, интересно?
Я предложила продюсеру и супермегазвезде разорвать мою юбку, в которой я ходила в пещеру, на части и прикрыть плечи. Продюсер несколько секунд молчал, потом кивнул и стал действовать, потом передал сумку Татьяне. Я извлекла свою рубашку с длинным рукавом и велела одеться рыженькой.
– Мне и так жарко, – сказала она.
– Идиотка, – буркнула себе под нос Татьяна.
Я объяснила, зачем ей нужно надеть рубашку. Я также протянула девчонке платок, который брала с собой для похода в пещеру.
Потом мы разорвали Татьянину юбку, прикрыли плечи Важи Георгиевича и ноги Аленки, которые были белыми, как молоко. Татьянина рубашка осталась про запас. Оставался один Татьянин платок – и непокрытые головы Важи Георгиевича, Артура Небосклонова и продюсера. Платок отдали Важе Георгиевичу, а продюсер оторвал два куска от подола моей юбки и соорудил подобие платков себе и Артуру. Я их сфотографировала в этом виде.
Потом Татьяна расплела мокрые волосы и долго сокрушалась из-за отсутствия фена. Щетка была у нее с собой, все в той же сумке, и я принялась расчесывать роскошные длинные волосы подруги. Продюсер Артура Небосклонова цокал языком и сыпал комплиментами. Важа Георгиевич вздыхал, видимо, вспоминая Вальку-Магдалину в парике с длинными волосами, в котором она исполняла партию alter ego Марии Магдалины.
Аленка тем временем тоже распустила волосы. Они оказались покороче, чем у Татьяны, но все равно шикарные. Как я поняла, она их даже не подкрашивает. Седина иногда просматривалась, но коса была черной. Я передала Аленке Татьянину щетку.
На моряков волосы двух пассажирок явно произвели большое впечатление. Они цокали языками не меньше, чем продюсер.
Затем мы с Татьяной достали бутылку с водой и велели всем сделать по глотку. Моряки одобрительно кивнули и показали на ящик под сиденьем в центре, на котором устроились с веслами. Я подползла к ним, ящик выдвинула и обнаружила там запас пресной воды, армейские сухари и шоколад. Моряки закивали и заулыбались. Но сейчас никому не хотелось ни армейских сухарей, ни тем более шоколада. Я задвинула ящик назад. Пашка, Артур и продюсер распили пиво.
Важа Георгиевич сидел на дне лодки, закрыв голову руками, и качался из стороны в сторону. Мы с Татьяной переглянулись.
Я считала, что его мучает чувство вины. Это он организовал мероприятие, арендовал теплоход. Вероятно, кто-то погиб. Не могли все спастись.
– А это была бомба? – вдруг спросила Аленка.
– Вероятнее всего, – сказала я.
– Могла быть торпеда, – невозмутимо заявил продюсер, допивая пиво.
– Торпеда? – ошалело переспросили я, Татьяна и Аленка одновременно.
– Ну конечно, – кивнул продюсер. – С подводной лодки.
– Зачем кому-то было отправлять против нашего теплохода подводную лодку? – спросила я, не ожидая ответа.
– Это у вас надо спрашивать, Юлия Владиславовна, – заявил продюсер супермегазвезды. – Ну против кого еще из находившихся на теплоходе могли послать подводную лодку? Я лично другой кандидатуры не вижу.
– Против меня, – подал голос Важа Георгиевич и всхлипнул. – Это я во всем виноват.
– Против меня, – вздохнула Аленка. – Я должна была смириться с судьбой.
– Против нас, – сказала рыженькая «Свиристелка». – Мы с девочками слишком много слышали. Их смерть на моей совести. – И она разрыдалась. – Мы вам не все сказали на борту теплохода, – сквозь всхлипы сообщила она нам с Татьяной.
Продюсер открыл от удивления рот. Пашка хмыкнул. Он за годы совместной работы со мной научился ничему не удивляться. Артур Небосклонов дико захохотал и чуть не вывалился из шлюпки. Моряки удивленно смотрели на нас. Они не знали русского языка.
– А теперь давайте поподробнее и по очереди, – объявила я. – Начинает Важа Георгиевич.
Признаться, я считала, что все произошло из-за него – будь то бомба, торпеда или что-то еще. Все мероприятие организовывал он. Мое появление изначально не планировалось. Я потом навязалась, после разговора с Валькой-Магдалиной на вечеринке. Кто знал про появление Аленки? Кому она могла растрепать, куда собирается? В смысле из тех, кто способен за один вечер организовать подводную лодку с торпедой или бомбу на борту? Да Аленка толком не знала, куда собирается, на каком именно теплоходе и кто там будет! А «Свиристелок» никто никогда всерьез не принимал.
Важа же Георгиевич общался с какими-то подозрительными арабами. Он устраивал выезд группы людей в пещеру в малолюдной (а то и совсем безлюдной) местности. Кто в ней обитает или, по крайней мере, появляется? Я решила бы, что Важа Георгиевич постоянно имеет дело с контрабандистами, а тут попросил определенным образом обустроить пещеру. А они потом решили избавиться от ненужных свидетелей.