Ольга Ивановна отличалась приятной полнотой и была радушной хозяйкой. Мы поняли, что она готовит на всю семью, поскольку единственная не работает. Раньше трудилась в каком-то НИИ за мизерную зарплату, но как только родились внуки, с работы ушла.
– И сын, и дочка сказали, чтобы я сидела дома и помогала с детьми, а они уж нас как-нибудь прокормят. Да и папа у нас за лекции в зарубежных университетах хорошо получает. Правда, это непостоянная работа.
– Вы когда-нибудь занимались разведкой на местности? – поинтересовалась я.
– Провела четыре полевых сезона, – ответила она. – Потом родился сын, затем дочка, и больше я на местность не выезжала. Работа в НИИ меня полностью устраивала, и после рождения детей уже не хотелось рисковать.
Ольга Ивановна рассказала, как ей и другим молодым специалистам приходилось работать в труднодоступных безлюдных районах, какой страх вызывали быстрые реки, изобилующие порогами. Она вспомнила о том, как мерзла в палатке; а по ночам, бывало, не могла заснуть, потому что приходилось криками отгонять хищников. За оленями, на которых иногда передвигались геологи, случалось, завывая, шли голодные волки.
– Но ведь подобные исследования должны были проводиться летом, – заметила я. – Или я ошибаюсь?
Ольга Ивановна усмехнулась и пояснила, что по каким-то причинам во время всех ее полевых сезонов происходили задержки с возвращением. Один раз вообще дождались лютого мороза, пришлось веслами долбить впереди себя лед, когда дорога была одна – по реке.
– В молодости подобные трудности кажутся даже романтичными и тяготы легко переносятся, в особенности если рядом любимый человек. Но едва появляются дети, на все смотришь по-другому. Я прекрасно понимаю, почему вы спрашиваете, Юля. На самом деле вы хотели узнать, не забыла ли я то, что знала в молодости?
Мне не оставалось ничего иного, как кивнуть.
– Не забыла. Есть вещи, которые забыть нельзя. Если я попаду в район месторождения, то сразу же скажу, что нужно делать. И ведь на этот раз мы нашли алмазы на берегу реки! Ничего не требовалось копать!
Я спросила, как у нас в настоящее время добывают алмазы. Ольга Ивановна рассказала, что более пятидесяти лет их добывали открытым способом. Разрабатывались котлованы в виде воронки. Пример – Якутия. Теперь же пришло время уходить под землю. По оценкам экспертов, там лежат камни, которые можно добывать еще много лет, не меньше пятидесяти – то есть примерно тот же период времени, как велась добыча открытым способом.
– Значит, теперь будут алмазные рудники? – уточнила я.
– Что будет в этой стране, не знает никто, – вздохнула Ольга Ивановна. – Но какое-то время тому назад Путин лично присутствовал на открытии алмазного рудника в Якутии – перед поездкой на Саяно-Шушенскую ГЭС. Ждали, что он спустится в шахту, но он торопился на гидроэлектростанцию, поэтому ему просто продемонстрировали первую вагонетку с рудой.
– Но вы с супругом открыли месторождение, где не требуется ни воронки разрабатывать, ни в шахты спускаться. Я правильно поняла?
– Правильно, – подтвердила Ольга Ивановна. – Вы знаете, как обнаружили первый алмаз на африканской земле?
Я отрицательно покачала головой. И Ольга Ивановна принялась рассказывать. Оказывается, нашел его пятнадцатилетний мальчик, сын голландского поселенца, на берегу реки Вааль. Сейчас это территория ЮАР. Второй зафиксированной в истории находкой стал крупный алмаз, найденный чернокожим пастухом. Причем алмаз был таким большим, что о нем написали в местных газетах. А потом новость распространилась по всему миру. Началась алмазная лихорадка. Во все века во всех странах находились люди, жаждавшие быстрой и легкой наживы. После тех первых находок тысячи старателей со всех концов земли ринулись в Капскую колонию.
– То есть я хочу сказать, что алмазы можно найти в речных наносах и в алмазосодержащих породах – кимберлитах. Естественно, собирать камни на берегу реки проще, это может сделать один человек или маленькая группа. А когда речь идет об алмазосодержащих породах, требуется уже техника и организация. Конечно, в первом случае тоже неплохо бы иметь технику, но в восемнадцатом веке у голландцев, перебравшихся в Африку, ее не было – и ничего, собрали немало камней.
– Вы тоже нашли свои алмазы на берегу какой-то реки?
– Да, – кивнула Ольга Ивановна. – Я родом из того региона, у меня там до сих пор живет много родственников. И время от времени люди находят алмазы. Вы, правда, об этом нигде не прочитаете, поскольку обитатели наших мест никогда не верили властям и скрывали находки. Там же еще в царские времена жили «выселенцы», как их у нас называли. В советские времена оставалось много народу после освобождения из колоний, которых в тех краях немало. Мне не нужно вам объяснять, что такая публика во все века, при любом строе не сдавала находки государству. Но слухи распространялись. Мальчишки у нас не в войну играли, а в искателей сокровищ. В последние годы стали искать активнее – и в стране бардак, и жизнь стала тяжелее, с работой хуже или вообще никак.
– Но если это отдельные, редко попадающиеся камушки…
– Выслушайте меня до конца, Юля. Да, когда по берегу ходили любители, они находили только отдельные камушки. Но мой брат, который приезжал в Петербург с находкой, – геолог по образованию. В последние годы у них там, правда, все развалилось, и он промышляет разовыми заработками, но все же занимался поисками, так сказать, с профессиональной точки зрения – с тех самых пор, как закончил учебу. Иногда он звонил мне и просил выяснить что-то или отыскать какую-то информацию. У него же там даже Интернета нет! Мы с ним обсуждали различные варианты… Но не буду углубляться в детали. Вам же нужно понять суть, а это все – профессиональные тонкости. Я сама ездила туда два года подряд летом. Прошлой осенью, уже после того, как я вернулась в Петербург, позвонил Василий и сказал, что едет к нам. И он привез камни, которые нашел!
– После чего вы помчались на место?
– Поздно было уже туда ехать – зима надвигалась. Там же она приходит гораздо раньше. Решили, что мы с Леней приедем по весне. Мы поехали, потом еще раз – и вот я разговариваю с вами. Надеюсь, вы понимаете почему. Я очень надеюсь на вашу порядочность. И на порядочность Ивана Захаровича Сухорукова, имеющего репутацию русского купца. Вы же знаете, что русские купцы всегда держали слово, а их рукопожатие было надежнее любого договора с подписями и печатями.
– Какая квартира вам нужна?
– Двухкомнатная для сына с семьей. Мы с мужем, дочкой и внуком останемся здесь. Я не жадный человек и являюсь большой поклонницей сказки о рыбаке и рыбке… – Ольга Ивановна улыбнулась. – Мы боимся продавать алмазы. Я люблю своего мужа, своих детей и внуков. И прекрасно понимаю, чем может закончиться для нашей семьи продажа неизвестно откуда взявшихся драгоценных камней. Хотя, думаю, вырученных за них денег хватило бы на квартиру. Но если ставить меня перед выбором, то я предпочту остаться в тесной квартире с живыми и здоровыми родственниками, чем… Тут возможны варианты. Не мне вам про них рассказывать. То есть у нас условие такое: Иван Захарович покупает квартиру семье моего сына, гарантирует безопасность всем нам – и мы везем вас к месторождению. Сразу предупреждаю: не думаю, что оно очень богатое, но камни там однозначно есть. Я считаю, что свои вложения в первоначальный этап Иван Захарович точно отобьет.