— Ну и дурь, — буркнул Байкалов.
Они повернулись к костру и увидели, что по ту сторону огня стоит человек. Байкалов от неожиданности сделал шаг назад и, споткнувшись, чуть не упал. Вадим поддержал его за руку. Человек, стоящий у костра, был одет в черный плащ до пят, лицо скрывал глубокий капюшон. Руки гость держал в карманах. Вадим сразу обратил внимание на то, что никакого оружия у человека не было.
— С кем имею честь?
Байкалов не дал Вадиму договорить, пнув его в спину кулаком.
— Здравствуй. Садись, посидим у костра, — обратился он к пришельцу.
Визитер не стал себя упрашивать и немедленно устроился у огня.
— Не болтай, — еле слышно прошипел Бай на ухо Малахову.
— Выпьешь? — спросил он гостя.
Не дожидаясь ответа, он вытащил фляжку. Человек в плаще протянул руку над костром и взял в руки спирт. Малахов отметил про себя, что рука, в кожаной перчатке без пальцев, была тонкая, как у пианиста. Человек сделал несколько глотков и вернул флягу, Байкалов тоже приложился и передал спирт Вадиму. По выражению лица Дмитрия Малахов понял, что не выпить нельзя.
— Шип погиб, жалко парня, — глухо произнес человек в плаще. — Но теперь его все знать будут, пока Зона есть.
— Закуришь? — Вадим достал сигареты.
Гость без слов принял и сигарету. Он вытащил одну из пачки, подержал ее в руках, словно рассматривая, и сделал глубокую затяжку. Вадим готов был поклясться, что человек не прикуривал, а огонь на кончике сигареты появился сам по себе.
— Хороший табак, давно таких не курил, — сказал гость.
Некоторое время все трое сидели у костра молча. Вадим и таинственный гость курили, глядя на огонь, Байкалов лениво ворошил угли в костре палочкой.
— Все собрал? — прервал молчание человек в плаще. — Все, что Сухой велел?
— Да, все, — просто ответил Вадим.
— Дай. — Гость протянул руку. Малахов так и не понял, как тот может держать руку прямо в огне.
Вадим порылся в карманах куртки и передал один за другим все находки странному визитеру.
Тот разложил их в особом, ему одному понятном порядке на цементной плите у костра. Внезапно артефакты изменились. Они засветились, зашевелились и завертелись в круговороте. Вадим глядел как завороженный на ускоряющийся вихрь. Артефакты, вдоволь накрутившись в хороводе, собрались вместе и стали перемещаться друг относительно друга, как кусочки головоломки. Потом, успокоясь, когда каждый элемент нашел свое место, они слились воедино, и возник предмет, ничем не напоминавший исходные артефакты. Он был похож на большое вытянутое яйцо, совершенно непрозрачное, не отражающее ни единого блика от костра. Артефакт лежал на цементной плитке как овальное черное отверстие.
— «Пустышка полная, обыкновенная». — Вадим вспомнил слова и изображение в методичке, которую изучал перед первой миссией. — Крайне редкий артефакт. Вернее, даже считается, что ее не бывает.
Человек в плаще подобрал «пустышку» и протянул ее Вадиму.
— Возьми. Это то, что тебе нужно, — тихо, без интонаций в голосе сказал гость. — Положи ее в ось колеса.
— Какого колеса? — спросил Вадим, принимая артефакт у гостя.
— Вот этого. — Человек в плаще вытянул руку вперед и пальцем показал куда-то Вадиму за спину.
Малахов и Бай обернулись, чтобы посмотреть, куда указывает странный гость. Оказалось, что он показывал на колесо обозрения, возвышавшееся громадой за ДК «Энергетик».
— Зачем? — Вадим повернулся обратно к костру, но там уже не было никого.
Таинственный гость так же исчез, как и появился.
— Это Черный сталкер был, — тихо произнес Байкалов.
Мы условимся: трупов не будет,
Отпустим Харона гулять —
Пусть напьется, пусть вдарит по бабам,
Пусть сходит в кино, черт возьми! —
И пристроимся сами на веслах,
И время покатится вспять,
И немного побудем детьми!
Мы с тобою когда-то построили дом —
Кто живет в нем теперь?
Мы в иные стучались дома —
Говорят, там полно малышни.
Было дело — ни дня без письма —
Как сейчас удается терпеть?
Кто ж мы нынче и как там они?
Что давно мы не виделись, старче, —
Плевать:
Каждый шаг, каждый вздох твой мне слышен
За тысячу тысяч локтей
Ты молчи, ты тихонько греби,
Ты под солнцем тогдашним потей —
Может, снова на нас снизойдет синева…
В. Ланцберг
— Ну и что? Это и была загадка Сухого? — Вадим никак не мог поверить, что все кончилось так банально. — Просто подарок сталкера — гения сыска в Зоне? Дорогая финтифлюшка?
— Ты думаешь? Ты вообще в физике сингулярностей что-то понимаешь? Ты теорию Васнецова-Берри изучал? — Байкалова почему-то находка «пустышки» сильно обрадовала. — Ты знаешь, почему ученые ищут эту «пустышку», как самый главный артефакт Зоны?
— Ну, — протянул Вадим без особого энтузиазма, — что-то слышал, но не помню…
— Популярно я могу так объяснить, я как-то в Горках лекцию слушал. Если есть некое место в пространстве, где ничего нет, вообще ничего — ни вещества, ни поля, ничего, — то такое место является сингулярностью, и оно нарушает пространственно-временной континуум.
— Да ничего оно не нарушает. — Малахов повертел в руках «пустышку». — Хрень какая-то.
— Вот не торопись! Считалось, что такая «полная пустышка» в теории — это и есть то, из чего происходит Большой Взрыв, поэтому и найти ее нельзя. Если бы она появилась, эта сингулярность, то сразу бы и бахнуло. Появилась бы новая вселенная. Но вот видишь, не бахнуло! А значит, тогда работает теория нарушения пространственно-временного континуума.
Сидевший рядом зомби в шляпе кивал, внимая каждому слову Дмитрия.
— Нарушения возникают не в пространстве, а во времени. Если эту сингулярность обойти вокруг, то попадешь уже в другое время! Насколько я понял из той сумбурной лекции, вокруг этой сингулярности возникает временная спираль. Пространство, чтобы сохранить свою неразрывность, должно изменить метрику времени. И вот получается, что движение по спирали, причем движение простое, механическое, приводит к движению во времени. И в зависимости от направления это может быть и прошлое, и будущее. — Бай был так увлечен рассказом, что стал размахивать руками, жестами подкрепляя слова.
— Ты хочешь сказать, я сейчас вокруг нее обойду, и все? — Вадим, не веря Байкалову, повысил голос. — Только меня и видели? Это хотел мне подарить Сухой? И это было требование Черного сталкера?
— Я вот думаю, что здесь все гораздо сложнее. — Казалось, Бай продолжает говорить о своем, не слыша Малахова. — Ведь не зря эта ерунда, эта сингулярность, существует только в Зоне! Видимо, чтобы воспользоваться ею, надо выполнить какие-то хитрые правила, которые могут быть только в Зоне и непонятны стороннему наблюдателю. Сухой, наверно, хотел…