Придётся обходить. А обходной путь, как по закону подлости, ведёт к озеру. Можно, конечно, обойти препятствие с другой стороны, но там заросли высокой жёлтой травы — одна Зона знает, что в них хоронится. Помню, кто-то рассказывал, как одного сталкера утянуло в кусты, и всё, с концами. Даже снаряги не осталось.
Чем ближе я подходил к озеру, тем душнее становилось. Не переношу духоту. Да ещё и этот мелкий, противный дождь барабанит по капюшону. В общем, настроение паршивое. Пусть кто-нибудь только сунется — щедро угощу очередью из автомата, не пожалею боеприпасы.
Тройку зомби, судя по их виду, уже кто-то угостил, причём совсем недавно. Тела валялись неподвижно, в неестественных до безобразия позах, недвусмысленно сообщая, что добавки от меня им не понадобится. Интересно, кто их потчевал угощением?
Пройдя чуть дальше, я увидел трупы снорков. Эти тоже без своей порции не остались. Похоже, зомби и «попрыгунчиков» угостил один и тот же «благодетель» — из снайперской винтовки. Уж не Несси ли?.. Возможно. По имеющейся информации, стреляет он великолепно.
Обогнув озеро, я решил сделать перекур. Срочно требовалось отдохнуть. Волочить за собой «деревянную» ногу — та ещё пытка. Заодно и осмотрюсь.
Скользя взглядом по влажной, уже начинающей раскисать земле, я приметил одну странность: возле очередного скопления аномалий чётко виднелись следы ботинок. Они были необычайно глубокими, словно кто-то специально наступал посильней, желая хорошенько наследить. Примечательно, что поблизости никаких других отпечатков не было. Наследивший сразу оказался у аномалий? Что-то не верится.
В душу закралось противное чувство. Мне вдруг начало казаться, что со мной играют. Впрочем, почему казаться?
Со всеми нами играет Зона…
Кряхтя, я подтащился к следам. Судя по внушительности отпечатков, у их «автора» размерчик ноги никак не меньше 45-го. Выходит, наследивший — верзила тот ещё.
«Трамплины», «карусели» и «жарки» располагались очень близко друг к другу. Я бы не рискнул пойти между ними, если бы не следы, которые пролегали между аномалиями. Кто-то здесь прошёл, причём успешно — ни крови, ни останков. Спасибо тебе, неизвестный ходок!
Эти следы были для меня в некотором роде поводырём, лучом света в тёмном тоннеле — я осторожно наступал точнёхонько в отпечатки подошв и медленно, но верно, всё-таки преодолевал опаснейший участок.
Всё это время не покидало ощущение, что эти отпечатки оставлены специально для того, кто пройдёт следом. Возможно, эти «росписи» — некий знак, который я должен правильно истолковать. Только вот «правильно» — понятие неоднозначное. Кто-то считает правильным разделить по-братски последнюю банку тушёнки, кто-то — пристрелить напарника за хабар. Что есть «правильно»? Вопрос философский, а все по-настоящему философские вопросы не решаемы в принципе, сколько ни ломай голову.
Я бы в любом случае не успел ответить, потому что после преодоления аномалий из близлежащих кустов показался ствол «калаша». Я рухнул и вовремя вжался в почву — пули свистнули выше, где-то на уровне моей груди. Конечно, хорошо, что стрелявший промазал, да только вот прямо за мной — аномалии. Отступать некуда, сзади тот ещё «заградительный отряд».
Перспектива стать жертвой только что пройденной ловушки меня не прельщала. Как обидно будет угодить в не вовремя разбуженную каким-то кретином аномалию! Чувство нестерпимой обиды и страх, вызванный дыханием смерти в лицо, заставили меня вскочить и поскакать вприпрыжку. Даже не знаю, как я смог бежать. Наверное, «деревянная» нога в тот момент наплевала на своё состояние. В противном случае не сгибалась бы на бегу, а она работала похлеще здоровой.
Я бежал вперёд, перепрыгивая лужи, как заправский снорк. Выглядел, наверное, необычно, если зомби, сидевший по-турецки прямо в грязевом пятне, выпучил на меня свой единственный уцелевший глаз. Интересно бы посмотреть на реакцию снорков. Хотя ну их! Вряд ли они примут меня за своего, я же сигаю без противогаза на башке.
Очередное приземление получилось крайне неудачным: подошвы, едва соприкоснувшись с травой, резко поехали вперёд, как по льду, и увлекли за собой тело. Я даже не успел сообразить, почему это внезапно перед глазами оказалась не земля, а затянутое вечно хмурыми тучами небо.
…Из ступора меня вывели протяжные «Ура-а-а!».
Я резко вскочил и бешено завертел головой. Крики становились громче, только вот зомби упорно не желали показываться. Трещали кусты, шелестела трава, хлюпала вода… Они приближаются, и, судя по «Ура!» — со всех сторон сразу. Неужто окружают, берут в кольцо?! Очень сомнительно. Гнилушки с раскисшими мозгами до такого просто не способны додуматься. Скорее всего у них подобный манёвр получается случайно.
Впрочем, мне от этого не легче. Одиночный зомби, даже вооружённый, не очень опасен. Проблемы начинаются, когда их много. Пускай стрелки из них паршивые, но уж в три-четыре ствола точно достанут. А ко мне идут, судя по источникам звуков, четверо как минимум.
И место хреновей некуда: на этой поляне попросту нет ни одного, даже плохонького укрытия! Невольно вспомнился мой второй день после изгнания из рядов «Долга». Для меня тот день, надо признать, является наиболее важным из всех за четыре прошедших года. Ведь именно тогда в моей сталкерской судьбе произошли кардинальные изменения, последствия которых определяют мою жизнь до сих пор.
…Уж и не знаю, как тогда сумел продержаться двое суток. Наверное, Зона сжалилась надо мной, несчастной жертвой интриги мерзавца Садко.
Зона, напичканная смертью под завязку, помогла мне выжить.
Я брёл по её просторам, ожидая смерти от аномалии, пули, клыков или когтей. Но Зона, ведая, что я абсолютно не виновен в том, что мне приписали и за что наказали люди, накрыла меня своеобразным защитным куполом. Именно поэтому мне удалось прожить целые сутки фактически полностью беззащитным.
Кто ж ещё, как не она?..
Когда я начал подыхать от жажды и голода, разве не она подкинула мне чей-то наполовину выпотрошенный рюкзак, в котором не было ничего, кроме полбуханки хлеба и бутылки воды. Потом — простенький детектор и нож, которым я зарезал очень наглого тушкана. В общем, в те дни и ночи удача постоянно держала мою сторону. Именно тогда, когда я в ней нуждался, как никогда в жизни. Ни до, ни после.
Но к концу вторых суток она, как мне тогда показалось, капризно отвернулась: я, устроив привал прямо на середине полянки, по причине крайней утомлённости расслабился, позволил бессилию себя одолеть и прошлёпал двух слепых псов, которые были не прочь полакомиться человечиной.
Они, бегая меж кустов и аномалий, рычали, нагоняя страху и даже не думали выходить. Что это? Психологическая атака? Игра? Спор между ними в духе «Этот человечишка сойдёт с ума через столько-то времени»?
К этому часу я уже фактически потерял рассудок и всерьёз подумывал о том, чтобы собственноручно перерезать себе глотку… Так бы и случилось, не появись из лесу Смайл.