Обессиленно склонившись над раковиной, она недоумевала, куда подевалась та беззаботная, беспечная особа, которой она была несколько дней назад. Почему она превратилась в жалкое, несчастное существо и хочет лишь заснуть и забыться.
Мать приготовила Джулии горячую ванну и уложила в теплую, душистую постель. Оставив на ночном столике успокоительный чай и погасив свет, она вышла, а девушка осталась лежать в темноте, бессмысленно глядя в потолок. Сон не шел к ней. Беспокойные мысли беспорядочно роились в голове. Она задремала только на рассвете, когда неяркие предрассветные лучи уже окрашивали свинцово-синее небо.
На следующий день, когда Джулия проснулась, шел дождь. Комната наполнилась холодным и влажным воздухом. Вставать решительно не хотелось. Вскоре зашла мать с уютно дымящейся чашкой чая и заботливо спросила:
— Доченька, как ты себя чувствуешь? Может, возьмешь выходной и не пойдешь на работу? Хочешь, я позвоню миссис Фатерстоун и скажу, что ты заболела?
Милая, добрая мама. Они всегда без слов понимали друг друга. В душе Джулии очень хотелось, чтобы так и произошло, но остаться дома значило просто поддаться чувствам, признать свое поражение, а девушка не привыкла сдаваться без борьбы. Кроме того, если не считать легкого недомогания, она чувствовала себя вполне здоровой и могла пойти на работу. Поэтому, отрицательно мотнув головой, она выпила чай и быстро спустилась вниз.
Придя в магазин, Джулия похвалила себя за то, что не осталась дома. Оказалось, что Донна сильно простудилась, и если бы не пришла она, Мэрилин пришлось бы работать за троих.
День тянулся медленно, и когда часы пробили долгожданные пять тридцать, девушка с облегчением вздохнула. Можно идти домой.
Этим вечером в гости ждали Пола. Он всегда приходил по четвергам, и если у доктора Кеннеди не было дежурства, они вместе играли в бридж. Джулия любила такие вечера. Бридж — увлекательная игра, и благодаря большому опыту она становилась искусным игроком.
В пятницу вечером родители ушли на ужин к знакомым, и она осталась дома одна.
И вот снова наступила суббота. На этот раз они с Полом пошли на вечеринку к Саманте. Барлоу жили недалеко от Кингз-роуд в квартире, которую Бенедикт снял, как только его картины стали приносить доход. У них в основном собирались люди искусства: художники, скульпторы, театральные критики. Невозможно было угадать, кого там встретишь в следующий раз, что, несомненно, придавало событию особую пикантность.
Саманта Барлоу была высокой, стройной, длинноволосой блондинкой с голубыми глазами, обычно скрытыми за очками в роговой оправе. Волосы она причесывала в точности как Джулия, однако предпочитала носить брюки с короткими кофточками. Сегодня на ней были широченные брюки и огромная блуза с вызывающе яркими трехцветными рукавами. Блуза скрывала беременность Саманты.
Когда Пол с Джулией пришли, собралось уже порядочно народу, но миссис Барлоу сразу заметила подругу и радостно пошла навстречу:
— Где же ты пропадала всю неделю? Я ждала тебя в среду, как обычно, но ты не пришла и даже не позвонила!
В надежде на поддержку Джулия обернулась к Полу, но молодому человеку, очевидно, было не до нее. Бенедикт полностью завладел приятелем, знакомя его с новыми молодыми талантами, и Джулия обратилась к подруге:
— Пойдем куда-нибудь, поболтаем. Мне нужно кому-нибудь все рассказать, иначе я сойду с ума!
Саманта встревоженно глядела на нее:
— Ну конечно, пойдем! Бенедикт, Бен! Займись гостями. Если что понадобится, мы в спальне.
Бен, крупный, широкоплечий, с усами и бородой как у Ван Дейка, кивнул и прокричал:
— Хорошо, дорогая!
Девушки ушли в спальню, которая в действительности была еще одним творением Бена. Стены оклеены кричащими обоями с пурпурными и белыми, полосами, в центре комнаты — черный ковер. На нем — круглая кровать, на которую они и уселись. Ласково обняв Джулию за плечи, Саманта шутливо улыбнулась:
— Ну, деточка, расскажи все своей мамочке. Джулия нервно вздохнула и на одном дыхании выложила ей все, что случилось со времени их прошлой встречи, утаивая лишь самую малость. Саманта напряженно слушала, и постепенно ее интерес сменялся недоверием.
— Фантастика! Мануэль Кортез! Просто не верится! Говорят, он неравнодушен к хорошеньким женщинам, а ты очень симпатичная. — Саманта пристально взглянула на подругу.
— Знаю. — Джулия сокрушенно опустила голову. — Вот, пожалуй, и все. Мне необходимо было поделиться с кем-нибудь. Последнюю пару дней я места себе не нахожу.
— Так вы встречаетесь во вторник?
— Думаю, да. Если он, конечно, заедет. А если нет, я, наверное, не буду ждать его, как в среду. Или совсем не пойду.
— Не знаю, что и сказать. Он, несомненно, лакомый кусочек, но как бы не обжечься. Ты же сама говорила, он без особого уважения относится к женщинам, да и почему он должен их уважать, если почти каждая в любом уголке земного шара сходит по нему с ума? — Она залезла в карман и вытащила пару сигарет. — А кроме того, его женитьба обернулась полным фиаско.
— Он был женат? — встрепенулась Джулия, внезапно побледнев.
— Да, был. Я где-то читала о нем. Кажется в «Лайф». Он женился лет в шестнадцать на одной мексиканке. У нее родился ребенок, девочка. Сейчас я не помню, как ее зовут. Потом он уехал в Сан-Франциско, а когда стал знаменитым, развелся. Не знаю, может быть, я что-нибудь и перепутала.
— А что стало с ребенком? — упавшим голосом спросила Джулия.
— Думаю, он ее содержит. С такими деньгами он может себе это позволить. Кортезу сейчас тридцать три или тридцать четыре, значит, дочке около шестнадцати. Ты знаешь, мне кажется, это был один из тех вынужденных браков, когда невеста беременна и все такое. Они никогда не предохраняются… по крайней мере, очень редко.
— Да. — Джулия с трудом проглотила комок в горле. — Никогда бы не подумала, что он был женат и что у него дочь.
— Об этом мало кто знает. Он целенаправленно не афиширует свои личные дела. Не делает этого даже для рекламы, как другие знаменитости.
— Да, знаю. — Девушка припомнила их поездку в «Белый Дракон». — Он совсем не выносит толпу… У него шикарная квартира в новом районе с изумительным видом на город, — без малейшего перехода продолжила она.
Саманта по-дружески похлопала ее по плечу:
— Ах, Джулия, Джулия, на твоем месте я бы забыла о Мануэле Кортезе. Он не для тебя. Его жизнь, все его окружение кардинально отличаются от твоего, что бы ты себе не напридумывала. Ты же прекрасно понимаешь, что раз он так обошелся с тобой, значит, у него нет серьезных намерений. Мужчина не обольщает девушку, если он действительно влюблен. Он относится к ней с уважением.
— Ты абсолютно права, только я не могу выкинуть его из головы! Его жизнь была ужасно тяжелой, пока он не добился успеха. Думаю, поэтому он так странно относится к людям… и к женщинам. А потом, эта женитьба… Кто знает, где тут правда, где вымысел? Странно, но я чувствую, что, несмотря на все его богатство и славу, он одинок.