– За вами долг, – напомнил я.
– Какой? – захлопала густыми ресницами нахалка.
Ситуация стала меня раздражать.
– Послушайте, деточка, я понимаю, почему вы устроили спектакль в кабинете – не хотели, чтобы коллега услышала правду о том, что вы сбежали с места ДТП. У вас с Наташей непростые отношения, и последняя не откажет себе в удовольствии растрепать всем о вашем поступке. Но мы-то с вами знаем правду.
– Не понимаю, о чем вы! – фыркнула нахалка.
Я набрал полную грудь воздуха и решил ни в коем случае не выходить из себя.
– Видите следы аварии?
– Где? – прищурилась обманщица.
– На бампере.
– Где?
Я мысленно посчитал до десяти и перешел на понятный для блондинки сленг.
– На железочке, которая опоясывает низ. Там такие маленькие ямочки, и красочка слегка отковырнулась.
– А-а-а, – протянула Светик.
– Вы сползли в овражек и поцарапали «кошечку»!
– Нет, – покачала головой Светик.
– Да, мой ангел, вы наклонились, чтобы поднять губную помадку, отпустили рулевое колесико, а тут, как назло, вам навстречу «жигулик»! Он свалился в кюветик, вы очутились в канавочке, попросили меня вытолкнуть «кошечку», пообещали пять тысяч баксиков и смылись. Думали, мы никогда не встретимся, но бог шельму метит. Заинька, перестаньте врать! Из-за вас я вынужден ездить на «Бентли».
Глаза Светика загорелись.
– На «Бентли»? – переспросила она. – Гонишь!
– Вон он стоит, – в запале воскликнул я и нажал на брелок сигнализации.
Пафосная иномарка моргнула фарами.
– Вау! – взвизгнула Светик. – Покатаешь?
Я посмотрел на циферблат:
– Только до ГАИ.
– За фигом мне туда?
– Вы обязаны дать показания об аварии.
– Очумел? И круто же ты про пять штук придумал!
Я ощутил желание надавать нахальной девчонке пощечин.
– Светлана! Моя машина застрахована.
– Понятно, – кивнула она. – Такая красота стоит диких бабок.
– Я про «Жигули», на которых вчера попал в аварию!
Светик прищурилась:
– Ну прямо анекдот, слышал, как мужик «Феррари» покупал? Протянул продавцу купюру в два миллиона евро и говорит: «Оформите мне новую машинку, а сдачу дайте в „Жигулях“». Ты че, таратайку тоже на остатки от «Бентли» взял?
– Ассигнаций в два миллиона евро не существует, – машинально уточнил я.
Светик вытаращила глаза, потом расхохоталась, я с удивлением смотрел на веселящуюся блондинку.
– Ой, какой ты дурак, – простонала девушка, – зануда, идиот!
Вот тут мое терпение лопнуло, до сих пор лишь одной Николетте удавалось довести меня до бешенства, но ведь все в жизни когда-то происходит впервые.
Я схватил Свету за плечи и встряхнул с такой силой, что глупая голова девицы мотнулась на шее.
– Потише, балбесина, – взвизгнула Света, – у меня сразу синяки появляются! Ща на помощь позову! Милиция!
– Ори погромче, – пошел я вразнос, – сам помогу тебе, пусть сюда побыстрее явятся представители властей.
Светик перестала сопротивляться, а я прекратил трясти нахалку. Некоторое время мы стояли, глядя друг на друга, потом у меня от запаха ее вонючих духов началась мигрень.
– Ванечка, – вдруг томно произнесла Светик, – а зачем нам милиция?
– Приедут специалисты, – ответил я, – возьмут соскоб с «кошечки» и докажут, что ты была на месте аварии.
– Тебе так нужны деньги? – нежно проворковала блондинка, прижимаясь ко мне всем телом.
Внезапно сквозь удушливую вонь парфюма проступил другой запах, вроде детского мыла, конфет… чего-то милого, ребячьего.
– Нет, – улыбнулся я, – но «Жигули» застрахованы, надо доказать, что произошло ДТП, понимаешь? Просто дай показания, и разойдемся друзьями. В аварии никто не погиб, особых претензий ГАИ не предъявит.
– Так бы сразу и сказал, – прошептала Светик, – а то налетел, затряс, словно грушу, вон уже синяк вылез, хочешь поглядеть? Я всегда готова помочь человеку, попавшему в беду. Ладно, мне сейчас пора по делам, послали материал делать. Давай адрес ГАИ и объясни, что там надо рассказывать.
– Правду, – коротко посоветовал я, – как ехала, потеряла помаду…
Светик облизала пухлые губы:
– Ванечка! Я же там не была! Никогда! Ты ошибся! Перепутал машины! Но я готова тебе помочь. Мне нравятся мальчики на «Бентли», смотри, какой у меня синячок!
Я замер, а девчонка, призывно улыбаясь, повела плечиком, легкий трикотаж соскользнул к локтю, обнажилась красивая рука и одна грудь, упакованная в роскошный лифчик из розового кружева. На белой коже предплечья краснели пятна – следы от моих пальцев.
– Ванюшечка, – прошептала Светик, – значит, вечером! Где?
Я опомнился и молча пошел к «Бентли». Впервые столкнулся с особой, наглость которой можно измерять в тоннах.
– Ванечка! – заорала Светик.
Я автоматически обернулся:
– Что случилось?
– Это не моя «кошечка», – взвизгнула девица.
– Вы о чем?
– Не моя «кошечка», – нервно повторила Светик.
– Хотите сказать, что машину вам подменили? – усмехнулся я.
– Да!!!
Мне стало весело, ну, Светик, это уже слишком.
– Вы на чем приехали сюда?
– На машинке.
– Которой?
– «Кошечке».
– Замечательно. А теперь уверяете, что она не она?
– Ага!
– И на чем основывается ваше утверждение?
Светик принялась тыкать пальцем в ветровое стекло.
– Там «кисонька».
– Ваша машина? Я чудесно вижу ее!
– Нет, «кисонька».
– Автомобиль?
– Он «кошечка»!
– А «кисонька» кто?
– Гусеничка, – заныла Светик.
У меня опять закружилась голова.
– Кто?