Впрочем, иногда мужья ссылаются на смертельную болезнь второй половины, сообщают со слезами на глазах: «Бедняжке до смерти от силы год остался, не надо ее травмировать».
Услышав подобное заявление, многие дамочки окружают ловеласа заботой. Но дни бегут, а законная супруга вовсе не торопится на тот свет, более того, через некоторое время выясняется: стоящая одной ногой в могиле дама беременна от своего мужа!
– Что-то я не врубаюсь, зачем вы меня расспрашиваете? – наморщила лоб Лика и снова потянулась к пачке с сигаретами.
– О какой тюрьме вы вели речь на похоронах Милослава? – резко спросил я. – Что вы знаете?
Лика округлила глаза:
– СИЗО? Их в Москве несколько! А! Сообразила! Вас Анька прислала. Должна вас разочаровать, я давно уволилась, старые связи растеряла, помочь не сумею!
– При чем тут каторга?
Лика вздрогнула и растерянно повторила:
– Каторга?
– Да.
– Но в России ее нет! – помотала головой бывшая сотрудница милиции. – Есть колонии и…
Я погрозил собеседнице пальцем:
– Лика, не лукавьте! Лучше дайте мне телефон Антонио!
Произнося имя Антонио, я хотел обескуражить собеседницу, напугать ее, выбить из колеи. По моим расчетам, Лика должна была занервничать, захотеть выпить, я бы предложил ей ящик водки и купил бы его в обмен на ее откровенность, алкоголики при виде горячительного делаются покладистыми, но женщина повела себя нестандартно.
– Антонио! – протянула она. – Значит, он до меня добрался. Хорошо! А я-то все понять не могла, ну почему он меня отпустил? Как Славку похоронили – ни разу не тронул. Правда, я никогда с ним не встречалась!
– С Новицким? – спросил я.
– Нет, с Антонио, – резко ответила Лика. – Думаешь, я мозги пропила? В том-то и беда, что нет! Вовсю стараюсь, а не получается! Пока под газом брожу, хорошо мне, чуть отойду – снова голова светлая. Ну почему я никак в маразм не впаду, а? Отвечай!
– Наверное, у вас несокрушимое здоровье, – машинально подхватил я нить разговора, – сделайте выводы, бросайте пить, иначе…
– Что? – презрительно наморщила нос Лика.
– Умрете молодой!
Лика откинулась на спинку стула и захохотала. Я, ожидавший какой угодно реакции, кроме безудержного веселья, растерялся.
– Дурак, – наконец справилась с приступом истерического хохота хозяйка, – я как раз в ящик сыграть мечтаю. Надо бы руки на себя наложить, повеситься или из окна сигануть, только страшно: боли боюсь и решиться никак не могу. А жить после смерти Славки мне тошно! Ой, как плохо без него! Не понять тебе. Я ведь не Лизка, та лишь обрадовалась, дом продала и в Америку смоталась. Сорок дней даже тут не отметила, все связи включила и умелась. А я однолюбка, раз в неделю Славку во сне вижу и люблю его все сильней!
– Наверное, вы очень ранимая натура, – покачал я головой, – если умерший вам так долго снится!
Лика встала, опять напилась сырой воды и сказала:
– Слушай, давай договоримся.
– О чем?
– Тебя ведь Антонио прислал?
– Вовсе нет, я сам по себе.
– Во дворе тебе сказали, что я клиентов принимаю, ты и припер? – фыркнула Лика. – За сексуслугами причапал? Лады, раздевайся! Прямо тут, на кухне могу, беру дешево, купишь бутылку, и мы разойдемся. Так как? Че тебе охота?
– Пока просто побеседовать, – быстро ответил я.
Лика удовлетворенно кивнула:
– Значит, Антонио тебя подослал! Занят наш босс был, обо мне позабыл. Даже с таким волком прокол случается, выпала Ликуша из его памяти! А потом в голову-то и вонзилось: а че там Славкина дура поделывает? Может, болтает? Пора ей язык укоротить! И тебя сюда направил! Давно тут сидишь?
– Достаточно, – кивнул я.
– Значит, бухой меня видел?
– Да, вы находились не совсем в адекватном состоянии.
Лика шумно вздохнула:
– Хочешь квартиру?
– Я не бомж! – удивился я.
– Хорош выеживаться, – треснула кулаком по столу алкоголичка, – я в ментовке долго работала, мне брехать бесполезняк, у меня чутье, и все я про тебя вычислила!
Я молча слушал хозяйку. От лучшего друга Макса Воронова знаю, что хорошие сотрудники правоохранительных органов обладают звериным чутьем.
– Доказать не могу, но знаю: он убийца, – порой говорит Макс, – внутренний голос подсказывает.
Внутренний голос приятеля никогда не ошибается, интуиция у Макса развита до умения читать чужие мысли. Похоже, и Лика ранее отличалась таким талантом, она привыкла доверять своим впечатлениям. Но ежедневные возлияния сделали свое дело, сейчас Солодкина фатально ошибалась, я не имел никакого отношения к Антонио, сам хочу отыскать его.
– Как Славка погиб, – деловито говорила тем временем Лика, – я к нему на тот свет захотела. Но на самоубийство не способна. И чего мне оставалось?
– Допиться до смерти, – кивнул я, – вот вы какой метод выбрали.
– Во! Сечешь фишку! Но только мне не катит, – грустно продолжала хозяйка, – с работы меня поперли, да я только рада. Ну, думаю, раз ханка убить не спешит, можно еще СПИД подцепить, или туберкулез, сифилис тоже, если его не лечить, в могилу утянет! Вот и стала мужиков на улице подбирать. Ну не поверишь! Ничего мне не делается! Здоровая как лошадь! Вот уж невезуха!
Я растерянно заморгал, не зная, как реагировать на это заявление.
– И голова работает, – постучала себя пальцем по лбу Лика. – Возвращайся к Антонио и скажи ему: все она помнит, ее убить надо, только быстро и без боли! Отравите меня! Или пристрелите! Вот под электричку совать не надо, как Славку! Его на километр разнесло, Лизка еле опознала! Ну чего, сделаешь? А я тебе квартиру в благодарность оставлю, по завещанию. Все равно больше некому!
– И что ты знаешь? – я решил во что бы то ни стало вытряхнуть из Лики хоть какую-нибудь информацию.
– Проверяешь, – прищурилась пьяница, – успокойся, я знаю все! У Славки от меня тайн не было. Я ему была женой, а не Лизка, хоть штамп у нее в паспорте стоял.
– Мне ведь не поверят, если я вернусь и заявлю: Лика обо всем слышала. Лучше какие-то детали указать, – решил схитрить я.
Неожиданно дама попалась на крючок.