Легионер Карацолис слышал завывание протестующих сервомоторов, когда башня «Саблезуба» бешено вертелась в поисках новой цели.
– Я потерял связь с командным пунктом! – кричал он.
– Эх, – голос Башара, прозвучавший в наушниках, казался спокойным и невыразительным. – Похоже, что в них попала бомба. Переключайся на свои сенсоры.
– А ты что, думаешь, я семечки лузгаю, а? – Карацолис покосился на экран наведения, пытаясь понять, что с ними станет, если лейтенант Фрейзер погиб. Хотя это была не особенно удачная замена капитану Ласаллю, но перспектива попасть под командование одного из трех субалтернов или Флотского инженера была еще хуже.
Полубатальону Элис нужен был руководитель, обладающий опытом… даже если он только набирал этот опыт, как молодой лейтенант. По крайней мере, Фрейзер стал понимать свою работу.
Забравшись так глубоко в джунгли в самом сердце вражеской территории, нельзя менять командира. Только не это.
– Шевелись, Спиро! – прозвучал хрустящий от статических разрядов голос легионера Игначука. – В твоем направлений движутся несколько целей!
Карацолис заметил вспышку света и невесело улыбнулся. Плазменная пушка ТМП-2 Игначука уничтожила один истребитель.
– Раздолби их, Чук!
Спиро развернул башню и дал короткую очередь из пулемета. Каждый выстрел наполнял башню шумом лязгающего металла, рождающимся от трения о ствол снарядов, выплевываемых из дула мощными гауссовыми полями. От жара перегретой пушки буквально закипал воздух. С экрана исчез еще один самолет ханнов. Карацолис мысленно представил, как огромный плазменный шар проглатывает вражеский истребитель.
В тот же самый момент на экране появилась группа маленьких искорок. Дважды прозвучал выстрел плазменной пушки – Спиро пытался поразить в воздухе десяток летящих по дуге бомб. Перед тем как взорваться, второй вражеский самолет успел разбросать свои поганые подарки.
– Разворачивай, Башар! – прокричал Карацолис. – Уматываем отсюда!
Звук последнего выстрела был заглушен ревом турбин, включенных на полную мощность. Башар развернул транспорт и дал полный газ. Карацолис едва удержался в кресле во время мощного рывка «Саблезуба» и нажал кнопку, управляющую автоматическим наведением башни.
Вдруг «Саблезуб» дернулся и покачнулся от мощного толчка. Карацолис ударился о спинку сидения, прижатый перегрузкой.
– Держись за свою пушку, Спиро! – выкрикнул Башар.
Легионер Карацолис хотел было выкрикнуть в ответ нечто умное, но не успел. Второй мощный удар пришелся на корму стремительно двигающегося ТМП, швырнув его в сторону. Спиро ударился головой о предохранительный поручень. В глазах у него померкло, он потерял сознание. По левому уху потекла теплая струйка крови.
Рев турбин резко смолк, когда третий взрыв потряс металлическое тело «Саблезуба».
– Я не могу удержать его! – кричал Башар, от его показного спокойствия не осталось и следа. – Мы…
ТМП ударился обо что-то твердое и внезапно замер. Придя в себя, Карацолис понял, что «Саблезуб» утратил магрэповый модуль и упал. Передняя часть корпуса была причудливо изогнута и смята как раз в том месте, где вышла из строя магнитная подвеска. «Ангел Смерти» накренился наподобие корабля, черпающего воду носом.
– Башар? – Спиро чувствовал себя полностью опустошенным.
Тишина… затем из водительской кабины донесся жалобный стон. Раздался треск горящей проводки, звуки электрических разрядов, и в устоявшемся воздухе кабины появился привкус озона.
Карацолис поспешно отстегнул ремни безопасности и нырнул в люк башни, чтобы быстрее попасть в передний отсек «Саблезуба», туда, где находился его раненый механик. Голова Спиро была наполнена пульсирующей болью, но он не обращал на нее ни малейшего внимания. Напрягая зрение, заставлял себя идти вперед. Проскользнув мимо двигателя, управляющего башней, он оказался в водительской кабине.
Из панели управления валил дым. Карацолис схватил огнетушитель, висевший на щите позади водительского кресла, и быстро залил пеной искрящиеся приборы. Затем торопливо отстегнул ремни, которыми был пристегнут к креслу Башар. Водитель стонал, но не шевелился. На лбу у него зияла рана.
Карацолис попытался открыть люк, но лязгание сервомотора дало ему понять, что механизмы повреждены. Выругавшись, он надавил на рычаг аварийного открытия двери. Ему пришлось приложить все силы, чтобы заставить бронированную крышку приоткрыться, голова у него раскалывалась. Кто-то кричал, уговаривая его поскорее найти укрытие, пока ханны не сбросили еще одну бомбу на беззащитный «Саблезуб».
Но Спиро не собирался бросать Башара. Он нажал на другой рычаг, пытаясь приоткрыть дверь, расположенную рядом с креслом водителя. Она отворилась на несколько сантиметров. Карацолис навалился всем телом и толкнул, дверь неохотно подалась, покачиваясь вперед-назад. Тяжело дыша, он вытащил турка из машины, а затем выпрыгнул и сам. Ядовитый чад заставил его закашляться.
Когда дым рассеялся, Спиро увидел разбитый ТМП и глубоко вдохнул свежий влажный лесной воздух. Башар снова застонал и попытался сесть.
– Какого черта? – кашляя, спросил капрал.
Карацолис сидел на коленях рядом с другом.
– Я всегда знал, что ты пропускал занятия в школе водителей, – сказал он, пытаясь сохранять традиционную насмешливую манеру их бесед. – Только посмотри, что ты сделал с нашим «Ангелом», мальчик!
Правая сторона ТМП была обожжена и испещрена мелкими пробоинами в результате первого неточного попадания. Даже после утраты одного из магрэповых модулей транспорт перекосился. Его корма висела на магнитной подушке, в то время как развороченная носовая часть уперлась в земляную насыпь.
– Медик! – кричал легионер, возникший рядом с двумя членами экипажа ТМП. – Эй, Уаттс! Здесь еще двое раненых!
Карацолис поднял руку, потрогав рану на голове, и долго в оцепенении смотрел на кровь.
Утрата «Ангела Смерти» оказалась для Спиро самой ужасной раной, полученной на войне.
Фрейзер нервно отмахнулся от доктора Рамиреса.
– Со мной все в порядке, док, – прокричал он. – Отправляйтесь к тем, кому действительно требуется неотложная помощь.
Рамирес неохотно кивнул и заспешил прочь.
Падре последовал за врачом, бросив неодобрительный взгляд на Фрейзера, возмущенный повышенным тоном лейтенанта. Сегодня днем отец Фицпатрик выполнил много обрядов, отпуская грехи умирающим.
– Какие у нас потери, пушкарь? – спросил Фрейзер у Трента. Сержант материализовался буквально ниоткуда, появившись перед Руссо и Фрейзером у люка командного вездехода. Казалось, даже Трент был потрясен.
– Выведены из строя три транспорта, лейтенант, – сказал Трент. – Во-первых, командный вездеход, а также один ТМП. Транспорт с ранеными поражен прямым попаданием, – по лицу сержанта пробежал спазм боли.