Располагался дом в сосновом бору, в ста километрах от Москвы, на окраине небольшого городка Вереи.
Не перестал ездить Николай Григорьевич в свою загородную резиденцию и после появления списка ликвидации «Чистилища», несмотря на уговоры друзей и беспокойство, вполне, вероятно, показное, работников прокуратуры. Был ли это вызов или точный расчет, неизвестно, однако тревожиться Плотникову особенно было нечего: сопровождение вояжей планировалось спецслужбами, кортежу давалась «зеленая улица», и, когда «мерседес» Генерального прокурора с двумя «фордами» охраны, автоэкипажем муниципальной милиции и «волгой» ГАИ выносило на Ленинский проспект, переходящий во Внуковское шоссе, движение на проспекте замирало. Поэтому время в дороге – сто километров до Вереи от кольцевой трассы, десять по Москве и шесть от шоссе до дома – не превышало сорока минут.
Все эти обстоятельства не помешали «думе» «ККК» разработать план ликвидации Генпрокурора именно во время одной из таких прогулок.
Претворению плана в жизнь предшествовал странный разговор Громова и Боханова, ответственного за компьютерное обеспечение предлагаемой акции.
– Владимир Эдуардович, – говорил координатор «Чистилища» во время встречи в секретном «тридцать первом» отделе Центра. – Вы хорошо знаете Маринича?
– Феликса Вансовича? – удивленно спросил Боханов. – Он уже три года заведует лабораторией психотроники, серьезный исследователь. Но рекомендовать его для работы в нашей конторе не могу.
– Речь не о том. Вы часто с ним беседуете о делах Центра?
– Вообще никогда не завожу об этом разговора, мы встречаемся только на оперативках раз в неделю, официально.
– А как часто он загружает компьютерный комплекс Центра своими задачами?
– Я не проверял, не знаю, очевидно, как все.
– Посчитайте. Теперь о задании. Проанализируйте два варианта ликвидации Генпрокурора и самый сложный рекомендуйте к исполнению на «полном квадрате».
– Зачем? – был явно озадачен комиссар-четыре.
– Так надо. Узнаете потом.
– Кому это надо?
– Мне лично.
– Хорошо. – Боханов не страдал излишним любопытством и расспрашивать шефа о причинах неординарного задания не стал, хотя в памяти разговор этот отложился.
Через пять дней после разговора на «квадрате» – собрании комиссаров – был принят план уничтожения Генпрокурора во время коллегии МВД, прямо в здании министерства. Реализация плана была сложной, тяжелой, зависела от точности состыковок всех исполнителей и грозила, в случае неудачи, невеселым тюремным исходом, если не путешествием на тот свет. Но убедили комиссаров два обстоятельства. Первое: телохранители в здание министерства не допускались, хватало своей охраны. Второе: покушение можно было подготовить заранее – в туалете, буфете и даже в малом зале заседаний на втором этаже.
А когда план был принят к исполнению, Громов вызвал Шевченко и приказал готовить второй вариант, предполагавший уничтожение Плотникова во время ближайшей его поездки за город.
Валерий Егорович тоже не любил задавать лишних вопросов, но тут не удержался:
– Дмитрий Олегович, я не ослышался? Мы же решили «погасить» его иначе.
– А тебя не настораживает факт совпадения наших акций с операциями спецслужб? Последние три раза мы все время натыкаемся на прямое противодействие, чего прежде никогда не было.
– Ну, спецслужбы обязаны… анализировать… они там тоже имеют головы на плечах… – Шевченко задумался. – Хотя, конечно, странно…
– Это уже не странность, Валерий Егорович, это закономерность. И я хочу ее поломать или в крайнем случае разгадать. Так что работайте по второму варианту, делая вид, что готовите первый.
Шевченко озадаченно почесал переносицу.
– Подготовку от остальных… необходимо скрыть?
– Разумеется. И вот еще что: готовится покушение на Никушина; генерала надо подстраховать, он нам еще понадобится. Подключи два мейдера сопровождения по-опытней. Один раз его предупредили, что машина заминирована, второй раз могут этого не успеть сделать.
– Кто предупредил?
Громов посмотрел сквозь комиссара-пятъ, и тот понял, что задал не очень корректный вопрос.
– И последнее. Балуева пока ни в одну из команд не включать, но как бы между прочим сообщить ему, чтоты работаешь по второму варианту с выходом на дачу Плотникова.
Шевченко нахмурился.
– Вы полагаете, что он…
– Я ничего не полагаю, – отрезал Дмитрий Олегович, – но хочу исключить малейшую возможность провала. Прошу вас сделать все так, как я сказал, Валерий Егорович… если хотите продолжать работать в «Чистилище» и дальше.
Шевченко поймал угрожающий блеск во взгляде координатора и содрогнулся, хотя никогда и никого в жизни прежде не боялся.
Генеральный прокурор собрался посетить свой загородный замок в субботу, восемнадцатого октября, предварительно отправив туда одну из своих девятнадцатилетних пассий, бывшую победительницу конкурса «Мисс Москва» Галину Звягинцеву.
Жена всегда знала о связях Николая Григорьевича, но делала вид, что ничего не происходит и что муж ее святой, ибо целиком зависела от него, как правительство от Центрального банка. К тому же и у нее самой имелись аналогичные секреты.
Процедура выезда и движения Генерального прокурора к месту отдыха выглядела следующим образом.
От здания Генпрокуратуры отъезжала машина ГАИ, за ней следовала «волга» последней модели с ОБЕД авангарда охраны, затем «чайка» с хозяином, и замыкала кортеж еще одна машина охраны – «форд» или джип «патрол». На Ленинском проспекте перекрывалось движение, а когда колонна выезжала на Внуковское шоссе, к ней присоединялись два автоэкипажа муниципальной милиции, в каждом из которых – инспектора-офицеры. По всей трассе предупреждались посты ГАИ, обеспечивающие «зеленый коридор», и кавалькада со свистом устремлялась вперед, не снижая скорости, делая по сто пятьдесят – двести километров в час, даже проезжая через населенные пункты.
Зная ритм и скорость передвижения Генпрокурора с его кортежем, «чистильщики» не стали рисковать, перенеся проведение акции с дороги на загородный дом Генпрокурора, имеющий множество подходов.
Дворец Николая Григорьевича располагался на участке в пятнадцать соток и был с трех сторон окружен сосновым бором. С четвертой простирался луг, спускающийся к реке.
Строился он итальянской фирмой в стиле модерн с использованием архитектуры и дизайна европейского типа. Первый этаж – холл, кухня, столовая, каминный зал, гостиная, застекленный зимний сад. Второй – четыре спальни и три ванные с электро – и гидромассажем. Третий – кабинет, игровой зал для карточных игр, уютный зал отдыха, мансарда.
Кроме того, дом имел встроенный гараж на три автомобиля, сауну с бассейном, спортзал, прачечную и винный погреб. Стоил такой дом по нынешним оценкам не слишком дорого – всего около полумиллиона долларов вместе с внутренней отделкой по высшему классу, внешними архитектурными элементами – эркерами и башенками, зубчатыми контрфорсами и балконами, а также мебелью, сантехникой, бытовой и кухонной аппаратурой.