Больше всего в рассказе жениха фею удивила новость, что на самом деле ни ей, ни ее друзьям ничего не угрожало. Несмотря на то что кольцо Некроса заработало, главным на территории Тритэры оставался Двуликий. Этот прожженный интриган просто развлекался, упиваясь представлением и эмоциями невольных актеров в разыгранной Трикки пьесе. А вот Нир, попав в игру, обладал рядом преимуществ, и разбить защиту, на которую полагался зверь, ему не составляло особого труда, так как статус запасного ключа автора был значительно выше перстня зверя. Эти откровения вызвали в Адель бурю негодования. Она сложила два плюс два и поняла, что Нир с такими возможностями вполне мог вытащить ее с любого из туров Тритэры, но не сделал этого. Впрочем, гнев феи быстро сменился на милость, стоило жениху объяснить, что во время проведения подпольной игры Твегги запирал иллюзорную реальность от любого вторжения. И Нир при всем своем желании не имел возможности помочь никому из участников. Единственное, на что он мог рассчитывать, – это содействие бестелесной сестры, которая по мере своих сил и возможностей передавала фее записки.
Когда Ада и ее спутник оказались в одной из комнат, скрытой за сценой амфитеатра, перед ними тоже открылась дверь. И никакой подсветки у нее не было. Тьма, гостившая по ту сторону проема, немного напугала фею, однако, доверившись своему спутнику, девушка смело шагнула через порог. И тут же в просторном холле вспыхнули яркие светильники, озарив до боли знакомый интерьер с трупом на люстре.
– Добро пожаловать в наш будущий замок! – сказал Нир, приобняв невесту за плечи.
– О не-э-эт, – простонала Ада, прижавшись к нему.
А на пне напротив дома лесника, в котором горели почти все окна, сидел юркнувший в один из переходов зверек. Его бусинки-глазки злобно поблескивали в темноте, а лысый хвост раздраженно постукивал по грубой коре. Хома болотный неотрывно наблюдал за крыльцом, на котором курил заспанный лесник, и на его мохнатой мордочке гостило совсем не звериное выражение.
А когда мужчина поднялся и вернулся в дом, к брошенному окурку подбежал маленький зверек, сгреб его дрожащими от нетерпения лапками и… блаженно затянулся.
Рассветные лучи, проникая сквозь витражи под куполом, окрашивали светлые стены просторного зала во все цвета радуги. Облокотившись на алтарь, позевывал жрец, которого выманить на работу в такую рань могло только обещание солидного взноса в пользу храма. Симпатичная девушка в белом платье мерила шагами выложенный мозаикой пятачок в центре помещения и нервно тискала в руках кружевной платочек. Предстоящая встреча с мужчиной, которого она так ждала, и пугала, и будоражила одновременно. Все страшновато в первый раз.
Высокие резные двери распахнулись, пропуская внутрь человека, мыслями о котором Кассандра терзалась весь последний час.
– К чему такая спешка? – насмешливо спросил Дин Эльт-Ма-Грэниус.
– Ловлю момент, пока ты не передумал! – огрызнулась его жена… все еще жена.
– Признаться, отвечая вчера вечером согласием на целую гору твоих слезливых посланий, я никак не ожидал, что меня вытащат из постели на рассвете. Так в чем дело? Не молчи! Я ведь действительно могу передумать!
– Просто подумала… Если мы разведемся… – От волнения брюнетка скомкала несчастный платок и зажала его в кулаке. – Прости, я нервничаю. Мы так давно не виделись, – робко улыбнулась она.
Ее собеседник недоверчиво хмыкнул и ядовито произнес:
– Надеюсь, и дальше тебя не видеть, красавица.
– Все еще злишься?
– Скорее, брезгую.
– Мною?! – задохнулась от возмущения Кэс.
– Ну, – пожал плечами Дин, – отношениями с такими, как ты. Итак, к делу! – сменив тон, сказал некромант.
– Да, – согласно качнула головой собеседница, решив не развивать неприятную тему. – К делу. Когда разведемся, – с заминкой проговорила она и неуверенно взглянула на мужа. – Ты ведь не будешь возражать против моего пребывания в этом городе?
– Гроган? – без лишних пояснений понял Дин и усмехнулся. – Ну-ну, удачи. Если твои интересы ограничатся только им и ты не будешь лезть ни ко мне, ни к Адель, то почему бы и нет.
– Господин жрец! – позвала скучающего служителя Кассандра, и церемония началась.
– Дин Эльт-Ма-Грэниус, согласен ли ты развестись с этой женщиной и отказаться от любых притязаний на ее движимое и недвижимое имущество отныне и навсегда?
– Согласен.
– Кассандра Эльт… Э-э-э… – Жрец на миг умолк, уставившись на длинный перечень имен, высветившийся перед ним на алтарной плите.
– Без фамилий, пожалуйста! – попросила девушка.
– Кассандра, здесь присутствующая, согласна ли ты развестись с этим мужчиной и отказаться от любых притязаний на его движимое и недвижимое имущество отныне и навсегда?
– Согласна.
– Дайте ваши руки! – потребовал служитель храма.
Оба супруга выполнили его требование, и все трое замерли напротив каменного алтаря в ожидании. Спустя пару секунд на гладкой поверхности вспыхнул яркий символ Эраша, одобряя принятое парой решение.
– Объявляю узы брака разорванными! – торжественно провозгласил жрец и более обыденным тоном добавил: – Можете снять браслеты.
Дин молча протянул бывшей жене левую руку с проступившим на ней браслетом. Под пальцами Кэс цельный металлический обруч распался на две половинки. Второй брачный атрибут некромант тут же снял сам и ожидающе уставился на ведьму.
– Сейчас! – Она закатала длинные широкие рукава. На левом запястье поблескивал единственный браслет, правая же была унизана похожего вида обручами по самый локоть. Дин издевательски вздернул бровь. – Это коллекция на память! – смущенно улыбнулась Кассандра.
– И как ты только со всем этим богатством мужиков по храмам водила? – не скрывая сарказма, поинтересовался Дин.
– Сам знаешь, вдовьи можно снять в любой момент или просто в кожу втянуть – они в храме не проявятся. А твои снять было нельзя, зато можно растянуть, передвинуть по рукам выше локтей и прикрыть платьем, – с гордостью пояснила брачная аферистка. Жрец возмущенно прокашлялся, напоминая о своем присутствии. – Ну и взносов «на храм» никто не отменял, – добавила она, с сожалением расстегивая пятый от запястья браслет на правой руке – парный с тем, что уже лежал половинками на алтаре. – Пожалуй, я буду по ним скучать!
– Ничего! Думаю, ты найдешь, чем восполнить утрату.
– А ты? Ты тоже найдешь? – со странным чувством спросила Кэс.
– А я… подумаю, – мило улыбнулся ей бывший муж и, не прощаясь, направился к выходу.
Ведьма смотрела ему вслед с опаской и некоторой грустью. Что бы ни происходило дальше в ее жизни, а этот мужчина всегда останется единственным. Единственная ошибка, единственное поражение, отец единственного ребенка, а теперь вот… и единственный развод среди десятка похорон!