— Другими словами, вы не собираетесь сегодня много пить? — весело спросил Адам.
— Я никогда много не пью. — Около двери Тара заметила Бастера. — Он едет с нами?
— Я собирался оставить его здесь и захватить на обратном пути, если вы не возражаете.
— Лучше спросите об этом у Мелюсин.
— Ну, если так, то вопрос решен. — Адам указал Бастеру в направлении кухни, и пес покорно отправился туда. — Вы закрыли заднюю дверь?
— И что бы я без вас делала? — с досадой спросила Тара. — Да, я закрыла дверь и на замок, и на задвижку. И все окна проверила тоже.
— Указав мне на мой мужской шовинизм, сухо добавил Адам. — Так что, поехали?
— Да, давайте поторопимся. В выходные в пабах много народу.
Но когда они приехали. Тара обнаружила, что Адам заранее заказал столик.
— Как это вы умудрились? — садясь за стол, спросила Тара, отметив, что зал почти полон.
— Я обнаружил телефонную будку, когда выгуливал Бастера. Надеюсь, вы еще не ужинали?
— Нет. Но умираю от голода. — Тара просмотрела меню.
Адам покусывал губы.
— Вы просто изумительны. В вас столько изящества, что, кажется, дуновение ветра может вас унести. А вы всего лишь выбираете блюдо.
Она рассмеялась.
— Так… — начала Тара и осеклась, сообразив, что она хотела сказать: так говорил Джек, хотя чаще он бросал другое замечание: «Ты ешь, как лошадь, но корм не впрок».
— Что — «так»? — быстро спросил Адам.
— Так… э-э… сегодня не модно быть толстым. Все сидят на какой-нибудь диете, — поспешно закончила она.
— Может быть, — согласился он. — Но ведь вы не это хотели сказать?
Тара уставилась в меню, надеясь скрыть смущение.
— Не знаю, что вы имеете в виду. Я бы заказала цыпленка с тушеным картофелем и… и зеленый салат.
— А я возьму говядину и запеканку по-генуэзски, — решил Адам. Он посмотрел на Тару. — Как насчет алкоголя? Или вы боитесь, что у вас развяжется язык? — добавил он самым любезным тоном.
— Белое сухое. — Она передала ему меню. Пока Адам ходил делать заказ. Тара старалась сообразить, как ей лучше держать себя, чтобы выглядеть непринужденной. Только общие темы. Легкая беседа без намека на откровенность. И главное — не дать ему почувствовать свою власть над ней, иначе она пропала.
«Темная лошадка» славилась своей кухней, так что, когда принесли заказанные блюда, это стало еще одной безопасной темой для разговора, чему Тара очень обрадовалась.
А когда на эстраду вышли несколько исполнителей, все внимание переключилось на них.
— Как жаль, что выступление закончилось, вздохнула Тара, когда музыканты исполнили последнюю песню и раздались аплодисменты.
— Не думаю, скорее всего, они еще споют, сказал Адам. — Позвольте пригласить вас на чашку кофе на «Каролине».
Тара не стала отказываться. Без сомнения, ей было любопытно: конечно, на катере должна быть фотография или портрет его невесты, а кроме того, и какие-то другие ключи к тайнам его жизни. Как только я их узнаю, думала Тара, я смогу опять обрести мир и покой.
На обратном пути царило молчание. Адам о чем-то думал, и Таре не хотелось его тревожить. Подъезжая к дому, они услышали неистовый лай Бастера. Когда Тара открыла дверь, Мелюсин пулей вылетела из коридора и прыгнула Таре на шею.
— Что с тобой? — обратилась к ней Тара, пытаясь отцепить ее лапы от жакета. — Наверное, Бастер напугал ее. — Она повернулась к Адаму:
— Я же говорила: не надо было оставлять их вдвоем.
— Тогда почему он сейчас за ней не гоняется? — Адам прошел мимо нее на кухню. Бастер все еще лаял. — Что-то напугало их обоих, — нахмурясь, сказал Адам. — У вас есть фонарик?
— Там, рядом с дверью.
Адам нашел фонарь и, приласкав Бастера, отвел его в другое место, затем открыл дверь и вышел на улицу.
— Просто кошки и собаки плохо ладят, — упрямо повторяла Тара, дрожа на сквозняке. — Вот и все.
— Да? — Его мрачный голос донесся из темноты. — Пойдите сюда и посмотрите.
Все еще с Мелюсин на плече, Тара подошла к задней двери. Бастер по-прежнему взволнованно лаял, пока Адам наконец не прикрикнул на него.
— И что я тут могу увидеть?.. — начала Тара, но не закончила, увидев выдолбленное отверстие в крепком старом дверном косяке и в самой двери. — Что это?..
— Наверное, кто-то пытался взломать дверь. К счастью, она оказалась достаточно прочной. Да и собака была в доме.
— О Господи! Мне нехорошо, — пробормотала Тара.
Сильная рука Адама подхватила ее.
— Дышите глубже, — приказал он. — Ничего страшного не случилось.
— О Господи! — простонала Тара, прерывисто дыша. Она оттолкнула его. — О чем вы говорите? Кто-то пытался взломать дверь! И это ничего?!
— Могло быть хуже, — резко ответил Адам.
— Вам легко говорить. Это же не вас хотели ограбить. У вас вообще довольно оригинальное отношение к чужой собственности.
— Вы все еще не можете забыть эту проклятую дверную цепочку? Далась же она вам!
— Я думаю, у меня есть право вам не доверять. — Тара повысила голос. — Посмотрите в лицо фактам: вы прибыли неизвестно откуда, взяли чужое имущество и при этом держитесь так, как будто вы у себя дома. А после этого кто-то пытается ворваться в мой дом.
— И все это происходит после того, как я очистил путь для злоумышленника, уведя вас на сегодняшний вечер, не так ли? Вы забыли упомянуть эту малость.
— Можете быть спокойны, я не забыла эту малость. Я все очень хорошо помню.
Наступила тишина. Затем Адам вздохнул.
— Тара… вы расстроены, и у вас есть на то основания. Но ваши рассуждения лишены здравого смысла. Если я все это подстроил, то зачем оставил Бастера?
— Чтобы пустить пыль в глаза, — сказала она резко. — Вам это ничего не стоит.
— Тара! Это же безумие, и вы знаете это.
— Я ничего не знаю, — ответила она еще более резко. — Я ничего не знаю о вас, Адам. Я не знаю, кто вы, откуда. — Она набрала воздуха. — Все, что я знаю, — это то, что с тех пор, как вы появились, здесь все идет кувырком. Она перешла на крик. — Я хочу, чтобы вы убрались. Подальше от меня.
— В таком случае не буду беспокоить вас без необходимости, — произнес Адам холодно. — Вы вызовете полицию?
— Завтра — может быть. Не знаю. — Она пожала плечами. — В конце концов, ведь действительно ничего страшного не случилось.
Он кивнул.
— Вы в порядке? Надеюсь, нежеланный гость больше вас не потревожит.
— Я в порядке. — Она взяла в руки Мелюсин, держа ее перед собой как щит. — Можете не беспокоиться.