– Чего они добиваются? – шепнул он Марии, стоявшей рядом с выражением зачарованности на лице. – Неужели начнут стрелять?
– Разделимся, – ответила почти неслышно Мария. – Ты бери первого, в кепке, я возьму второго.
Они двинулись сквозь толпу к мужчинам в плащах, выбравшимся на край поляны, в центре которой была проложена борозда. Егор подошел к своему «клиенту» в кепке, плотному, светловолосому, державшему правую руку в кармане плаща, дотронулся до его плеча:
– Уважаемый, документик какой-нибудь у тебя имеется? «Плащ» дернулся, обернулся, затравленно зыркнул по сторонам и сделал недоуменное лицо:
– Какой документик? Я на праздник пришел, как все. Стою себе и смотрю. А вы кто такой?
– Я местный сторож. Давайте-ка отойдем в стороночку, чтобы не мешать людям.
– Никуда я с вами не пойду, я мирно стою и никому не мешаю, и вообще сейчас милицию позову!
– Я и есть милиция, – ласково продолжал Егор. – И не прикидывайся ветошью, – вспомнил он выражение Панкрата. – Выходи отсюда и побыстрей!
Мужчина в кепке, лет тридцати семи – сорока, попятился, глаза его стали светлеть, в них появился злобный блеск, и Крутов понял, что он вооружен. Пора было от уговоров переходить к делу. Ударил, целя в горло – на всплеске ненависти (вспомнился дед Осип, убитый ударом в горло), и подхватил падающее тело. Никто из обступавших их со всех сторон людей удара не заметил.
– Помогите, – попросил Егор, – человеку плохо. Надо отнести его в тень.
Двое парней с готовностью подхватили потерявшего сознание боевика в кепке за ноги и вынесли вместе с Крутовым из толпы к березкам на опушке леса.
– Здесь врач есть, – сказал один из них. – Могу позвать.
– Не надо, – качнул головой Егор. – Я сам врач. Это мой приятель, сомлел от жары. Я ему говорил одеться полегче, а он не послушал. На ветерке быстро придет в себя. Добровольные помощники ушли. Крутов расстегнул на мужчине плащ, залез в карман и обнаружил в одном из них пистолет. Вытащил и присвистнул про себя – это был генератор подавления воли «удав» или в просторечии «глушак».
– Егор, помощь нужна? – заговорила рация голосом Марии.
– Справился сам, – ответил Крутов. – Но готовились люди серьезно, у них «глушаки»!
– Иди сюда. Похоже, это еще не все сюрпризы. Бандиты хотят испортить празднество во что бы то ни стало.
Егор нашел глазами Марию и двинулся сквозь толпу к ней, продолжая фиксировать всей своей чувственной сферой малейшие «дуновения» угрозы, и, уже подходя к внутреннему кругу, где продолжалась церемония обряда, обратил внимание на группу молодых женщин в спортивных костюмах, державшихся с некоторой скованностью и неестественным для данного момента напряжением.
– Внимание! – передал он в эфир. – Шерше ля фам! Будьте готовы к нападению «амазонок» Легиона.
– Я попробую увести отсюда этих спортсменок, – отозвалась Мария. – Ищите других.
– Мы бьем по площадям, – прилетел недовольный голос Ираклия. – Кого-нибудь да упустим из виду.
– Что ты предлагаешь?
– Здесь должен находиться координатор операции, надо его вычислить, захватить и приказать дать отбой.
– Легко сказать – вычислить, – скептически хмыкнул Корнеев. – Здесь народу – что людей. Я вижу двух девиц в спортивной форме, мощные девицы, кровь с молоком.
– Последи за ними и гони прочь, если будут вести себя подозрительно.
– Так мы весь народ распугаем.
Крутов понаблюдал, как Мария выводит из толпы присмиревшую четверку «амазонок», прикидывая, что делать дальше, и почувствовал взгляд сверху и странный прилив сил. Поднял голову. Высоко в небе над капищем кружил сокол.
Догадка пришла неожиданно. Егор сосредоточился, входя в состояние веры, и увидел мир под собой глазами птицы. Люди казались яркими разноцветными муравьями на синевато-зеленом фоне, лес внизу, наоборот, посветлел, стал золотистым, хотя были отчетливо видны каждое дерево, каждый куст, каждая деталь пейзажа. Никогда прежде зрение Крутова не было столь острым и объемным, как сейчас, и никогда ранее он не ориентировался в пространстве так быстро и безошибочно, легко находя любой предмет. Затем его внимание привлекли четыре подозрительных, закамуфлированных зеленью пятнышка, прячущихся в лесной тени неподалеку от Перун-скалы, и Егор почувствовал, как напряглись мышцы живота, а во рту появился кислый привкус. Люди, державшиеся особняком, излучали злую сосредоточенную силу.
Крутов «вылетел» из тела птицы, «вошел» в себя. Горизонт стремительно сузился, пейзаж приобрел естественные для человеческого глаза цвета.
– Ираклий, слева от холма еловая крепь, там прячутся четверо. Это они. Обойди их с тыла. Я подойду спереди, один, чтобы не спугнуть.
– Я пошел, – коротко отозвался Федотов.
– Мы поддержим, если что, – добавил Корнеев.
– Будет лучше, если начну я, – вмешалась Мария. – Меня они не увидят и не задержат. Если это действительно те, кого мы ищем, я вас позову.
Крутов подумал и согласился:
– Хорошо, начинай.
Он обошел скопище людей слева, остановился у крайней палатки с тульскими пряниками и леденцами на палочках. Душевный подъем не уходил, организм «вибрировал» в резонансе живы, и состояние окрыленности позволяло Крутову чувствовать малейшие токи природы. Тех четверых, что бросились ему в глаза с высоты, он теперь видел в ином ракурсе, хотя они действительно прятались за деревьями и кустами, и окончательно убедился, что не ошибся.
Один из четверки, в хорошем темно-коричневом костюме, с гривой черных волос, держался начальственно и уверенно, двое других – молодые парни в камуфляжных комбинезонах спецназовцев, скорее всего представляли собой его охрану и явно принадлежали к боевикам Легиона. Четвертый мужчина, в плаще и шляпе, стоял особняком и держал у глаз бинокль.
Мария вышла из толпы, направилась в их сторону, эффектно женственная, красивая, совершенно беззащитная с виду, и у Крутова защемило сердце от восхищения, сожаления и тревоги. Эта женщина до сих пор была желанна, притягивая неординарностью, красотой и умом, но любил он все-таки другую…
– Это они, – раздался тихий голос Марии. – Все четверо вооружены, у двух – рации. Я отвлеку их разговором, а вы попробуйте без шума захватить.
– Начинаем. – Крутов не спеша двинулся к лесу, отмечая каждое движение подозреваемых.
В этот момент перед ними вдруг объявилась Мария, сбросившая «шапку-невидимку» – заклинание отвода глаз, и незнакомцы – кроме четвертого, с биноклем в руках, – отреагировали на ее возникновение одинаково: выхватили оружие! Судя по всему, они были профессионалами очень высокого класса, обученными всем приемам, и не тратили время на удивление и прочие эмоции.
Крутов вошел в темп. Время послушно замедлилось, а воздух загустел, стал плотным и вязким. И все же едва ли он успел бы обезвредить вооруженных людей, державших пальцы на курках пистолетов (впоследствии оказалось, что это были «глушаки»), если бы не Мария.