Я молча села у подоконника и уставилась в окно. Да, следует признать, противная Нина Ивановна права, со мной в доме абсолютно не считаются, держат за прислугу. Между прочим, я тоже работаю. Да, согласна, наше агентство не слишком-то доходно, но сейчас я выполняю заказ, за который мне уже заплатили, причем хорошую сумму. Пока я не имею морального права распоряжаться гонораром, потому что бедный Веня еще томится за решеткой, но поимка настоящего убийцы – вопрос нескольких дней. Я знаю его имя, дело за малым – отыскать его самого. И вот тогда я положу перед всеми на стол конверт с долларами, пусть знают: и Лампа кое на что способна…
На кухню прямо в уличных ботинках влетел Сережка.
– Лампудель! Ну какого черта торчишь тут, словно кактус в горшке? Где мои сигареты! Опаздываю же!
Я молча смотрела в окно. Чьи сигареты, тот пусть их и ищет!
– Ты чего, Лампецкий? – изумился Серега, расшвыривая в разные стороны газеты, лежащие на подоконнике. – Онемела? Чего молчишь?
Я встала и ушла к себе. Сегодня вечером, ровно в восемь, обязательно пойду к Нине Ивановне и посмотрю, что за замечательный жених приготовлен для меня.
Входная дверь хлопнула, в квартире воцарилась тишина. Я с трудом проглотила комок в горле.
Прямо сейчас отправлюсь по адресу, который дала мне Лена. А вот посуду убирать не стану. Просто выгоню мопсих-воровок и закрою дверь в кухню.
Уже стоя на лестнице и запирая замок, я мстительно подумала: «Ну погодите! Вот уйду от вас к интеллигентному милому дядечке без всяких родственников, посмотрим тогда, как вы найдете свои сигареты, ключи и сумки!»
Дом, в котором предположительно обретался Женя, выглядел более чем уныло, блочная пятиэтажка, построенная в шестидесятые годы. Срок ее службы был рассчитан на двадцать лет, по их истечении жильцам обещали предоставить комфортабельные квартиры с просторными кухнями. Люди верили и стоически ютились в крохотных комнатушках с низкими потолками. Но, увы, многие так и умерли, не дождавшись райских условий, а пресловутые пятиэтажки начали разбирать только сейчас, и если вы думаете, что несчастные очередники получили долгожданные квартиры в Центре, то ошибаетесь. Бедолаг отправили в Никулино или Бутово, то есть в такие микрорайоны, где уже не московское время. Впрочем, сейчас экологическая обстановка в Москве настолько плоха, что, на мой взгляд, лучше селиться подальше от Тверской или Садового кольца. Правда, будете жить в транспорте, так как дорога на работу и назад займет у вас часа четыре, не меньше, зато спать станете на свежем воздухе, не боясь открыть окно.
А уж для пенсионеров и молодых матерей Никулино лучший вариант, есть где погулять и магазинов полно.
Железная дверь в подъезд была закрыта на кодовый замок, пришлось топтаться на улице, поджидая, пока выйдет кто-нибудь из жильцов. Наконец выскочил парень, и я попала в дом. Несмотря на тщательно запертую дверь, на лестнице оказалось весьма грязно, на ступеньках валялись окурки. Очевидно, сами жильцы не слишком-то аккуратны. Наверное, многие из них, чтобы не дымить в квартирах, выходят на лестницу. Как правило, у таких людей стоят на подоконниках пустые банки из-под растворимого кофе, но здесь предпочитали просто швырять окурки на пол.
Нужная мне квартира оказалась на третьем этаже. Не успела я нажать на звонок, как дверь распахнулась и из нее выскочила девочка лет двадцати, одетая в красивый светло-бежевый полушубочек из щипаной норки.
– Вы ко мне? – удивилась она. – Вообще-то я бегу на занятия.
– Мне нужен Женя, – улыбнулась я, – на пару минут всего.
– Тут такого нет, – сообщила девица и стала запирать дверь.
– Женя Баратянский, – уточнила я, а потом, учитывая возраст девушки, добавила: – Евгений Семенович.
– Говорю же, нет такого, здесь я обретаюсь. Меня зовут Лариса.
– Простите, давно тут живете?
– Ну… скоро год будет.
– Вы купили квартиру?
– Куда мне, – усмехнулась Лариса, – снимаю.
– А до вас кто ее снимал?
Она призадумалась:
– Похоже, мужчина какой-то, его Лада за неуплату выгнала.
– Кто?
– Лада, хозяйка, вы с ней поговорите, небось она скажет, кто до меня жил, – ответила Лариса, – хотите, телефон дам? Правда, только рабочий.
– Давайте, – обрадовалась я.
Девушка вытащила из сумочки записную книжку, продиктовала номер и заявила:
– Все, тороплюсь очень. И так из-за вас опоздала.
Вымолвив последнюю фразу, она понеслась по лестнице вниз. Я покачала головой. Ну и нахалка! Вставать надо пораньше, тогда везде успеешь вовремя.
Сжимая в руке листочек, я вышла во двор. Позвоню из метро, там в вестибюле висят телефонные автоматы. Авось найдется работающий. Но сразу отправиться к подземке не удалось. Тротуар перегородил огромный «Мерседес». Я прижалась к двери подъезда, поджидая, пока он проползет мимо, но автомобиль замер в метре от меня, боковое стекло опустилось, высунулся водитель, мужчина лет сорока, толстый, с багровым лицом.
– Эй, – заорал он, – за каким фигом тут снежную бабу лепите?
Стайка подростков, увлеченно о чем-то спорившая возле снеговика, замерла, потом один мальчишка, аккуратно поправив круглые «гарри-поттеровские» очки, очень вежливо сказал:
– Видите ли, Анатолий Сергеевич, мы на тротуаре играем!
– Валите отсюдова, – взревел мерседесовладелец, – мне припарковаться надо!
Тинейджеры переглянулись.
– Но ведь не здесь же, – пискнула девочка в красной шапке, – тут люди ходят. Машины положено ставить там.
И она махнула рукой в сторону.
– Еще меня всякие козявки учить будут! – посинел от злости Анатолий Сергееевич. – Пошли вон! Ублюдки!
– Зачем вы ругаетесь? – укоризненно покачала головой девочка.
– Мы ничего плохого не делаем, – добавил «Гарри Поттер», – просто снежную бабу слепили.
– На… сказал! – ревел Анатолий Сергеевич.
– Машины не положено под окнами ставить, – не сдавались подростки.
Анатолий Сергеевич втянул голову в салон и нажал на газ. Мотор натужно взревел, я закричала:
– Ребята, бегите, он собрался снеговика переехать.