— Ты понравился мне, — честно сказала Эйвери и посмотрела ему глаза. — И это продолжается до сих пор.
Он крепко поцеловал ее и со вздохом отпустил.
— Если я начну заниматься с тобой любовью прямо сейчас, ты подумаешь, что это — единственная причина твоего приезда.
— Я прекрасно знаю, в чем причина, — откликнулась она с ухмылкой. — Ты хочешь, чтобы я приготовила тебе ужин!
По безмолвному соглашению о прошлом больше не говорили. Они поели, сидя на полу в большой комнате, и часом позже он протянул ей руку:
— Давай-ка проведем остальное время в постели.
Через несколько минут они уже лежали под одеялом, обнаженные, в объятиях друг друга.
— Позволь мне ласкать каждый дюйм твоего дивного тела, — прошептал он.
Эйвери скоро поняла, что не может лежать спокойно, когда руки и губы Джонаса вызывают в ней бурю эмоций. В конце концов ей отчаянно, до боли захотелось почувствовать вес его тела на своем. Она надавила пальцами на его спину, и Джонас накрыл ее собой.
— Великолепный порыв. Сейчас будет еще лучше, пообещал он и скользнул внутрь нее, словно вернувшись домой.
Они вместе приняли душ, поели и занимались любовью до тех пор, пока оба не уснули.
На следующее утро ее разбудили соблазняющие ласки, и вниз они спустились гораздо позже. Джонас съездил в деревню, а Эйвери поджарила бекон и яйца. Они набросились на еду.
— Наверное, это деревенский воздух, — сказала Эйвери, отправляя еще два кусочка хлеба в тостер.
— Не только, — усмехнулся Джонас. — Когда мы сможем повторить это, дорогая? Я имею в виду подобный уикенд, а не те физические упражнения, после которых ты ешь как волк. Точнее, очень красивая волчица с очень сексуальной шерсткой, — добавил он, коснувшись ее волос.
— Комплименты становятся все более изощренными, — прокомментировала она и положила поджаренный кусочек хлеба на его тарелку. — Но выходные не всегда удается освободить. Я не могу постоянно просить Фрэнсис подменить меня, особенно теперь, когда она влюбилась в Филипа.
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю, — медленно повторила Эйвери, оставить будущее будущему и наслаждаться настоящим.
— Я бы наслаждался этим куда больше, если бы знал, что вскоре мы встретимся. А ты против езды ночью?
— Нет, разумеется, нет.
— Тогда решение простое: ты направишься сюда сразу же после того, как закроешь ателье.
— Я могла бы, — призналась Эйвери. — Но, возможно, доберусь сюда очень поздно.
— Если ты слишком устанешь, мы сразу ляжем спать, — быстро сказал Джонас и усмехнулся. — Не волнуйся, я позволю тебе сперва поужинать.
— Если я приеду…
— Когда ты приедешь!
— Хорошо, когда я приеду, то привезу ужин с собой.
— А в воскресенье пообедаем в одном из местных пабов. — Он прижал ее руку к своим губам. — Но не сегодня. Сегодня я хочу только тебя.
Эйвери опустила глаза, чтобы его проницательный взгляд не увидел в них слишком многое.
— В любом случае сейчас уже слишком поздно, чтобы куда-то идти, — пробормотала она.
На улице шел дождь, так что прогулки исключались. Но Эйвери была счастлива. Они сидели на диване и просматривали воскресные газеты, которые привез Джонас.
Мерсер улыбнулся, показав Эйвери снимок известной модели вместе с ее таким же фотогеничным ребенком.
— Какой милый малыш! — заметил он.
— И милая мамочка! — Она отвернулась.
— Ты не любишь детей, Эйвери?
— Я уже говорила, мистер Мерсер, что вы задаете слишком много вопросов.
Остаток дня они предавались блаженной лени, не делая ровным счетом ничего, затем приготовили обед из остатков продуктов и разгадали кроссворд.
Это занятие Джонас нашел столь утомительным, что уговорил Эйвери лечь спать.
— А я думала — ты хочешь отдохнуть, — задыхаясь, проговорила она, пока он целовал ее тело, постепенно обнажая его.
— Я хочу тебя, — последовал краткий ответ. — А ты?
— И я, — сказала Эйвери и покорилась ему.
Понедельник никогда не был ее любимым днем, и после идиллии уикенда, проведенного с Джонасом Мерсером, Эйвери многое бы отдала за то, чтобы залезть под одеяло и как следует выспаться.
Однако вместо этого пришлось окунуться в тяготы рабочей недели. Начиналось время праздников, что требовало новой одежды для вечеринок или же починки и переделки прошлогодней. Но Эйвери была этому даже рада — и не только с финансовой точки зрения. Обилие работы поможет ей справиться с тоской долгого, трехнедельного ожидания встречи с Джонасом.
В следующее воскресенье он должен присутствовать на торжественном приеме, а еще через неделю Эйвери нужно появиться на благотворительном балу.
— Отношения с вами, мисс Кроуфорд, — это чертовски тяжелый труд, — горько заметил на прощание Джонас.
— Как и с вами, мистер Мерсер, — вернула она шпильку, пытаясь за сарказмом скрыть свое разочарование.
Эйвери обнаружила, что ей трудно вписаться в ту размеренную колею, какой теперь казалась ее жизнь без него. Единственной радостью на протяжении этих недель были его звонки.
О них знала только Фрэнсис. Она, как и обещала, хранила все в тайне.
— Любой, у кого есть зрение, увидит, что ты изменилась, — как-то предупредила ее подруга. — Я сказала всем любопытным, что ты решила попробовать новый курс витаминов.
Эйвери рассмеялась:
— Луиза уже интересовалась, где их можно купить.
— Разве плохо, если люди узнают, что ты встречаешься с Мерсером? — мягко спросила Фрэнсис. — У тебя и прежде были любовные связи.
— В Лондоне, но не здесь.
Да, в родном городке все по-другому. Слухи о том, что Эйвери встречается с самим Джонасом Мерсером, вызовут глубочайший интерес. И еще больше внимания привлечет их разрыв. Который рано или поздно последует.
За удивительно короткий срок ремонт на Стоу-стрит был закончен, и Эйвери подписала новый договор об аренде. Она с радостью сообщила обо всем Джонасу, когда вечером он позвонил.
— Благодаря моему замечательному землевладельцу «Искусница Эйвери» снова в городе!
— Как жаль, что ты не можешь отблагодарить своего землевладельца тем способом, который ему больше всего нравится, — сказал Джонас таким тоном, что у Эйвери задрожали колени.
— Очень жаль, — согласилась она.
— До нашего следующего совместного уикенда еще уйма времени! Кстати, я послал тебе ключ. Теперь ты сможешь приехать раньше меня.
— Спасибо. Займусь приготовлением ужина…
— Меня совершенно не волнует этот чертов ужин!