– Думаю, не столько Реутову убить хотели, сколько Мадо подставить. Хотя я не исключаю и того, что Галю на роль жертвы выбрали за вредный характер. Она со всеми перелаялась, ее в «Лам» терпеть не могли, кроме тех, кого она сама туда пристроила. Не ищи убийцу среди окружения Реутовой, зря время потеряешь. Ситуацию разыграли против Гостевой. Человек, задумавший преступление, хорошо знал Мадо, понимал, что она непременно рухнет рядом с трупом без чувств. Гостева панически боится крови, что, учитывая ее историю, неудивительно. Наверное, преступник предполагал такое развитие событий: он убивает Реутову и прячется в шкафу, Мадо входит в кабинет, видит повторение кошмара и падает без сознания, тогда нужно выйти наружу, вложить нож в руку старшей продавщицы и скрыться. Но получилось иначе – Мадлен сама выдернула орудие убийства, закричала, ворвалась ты, прибежали люди. Пока шла суматоха, преступник ухитрился ускользнуть. Кстати, о нише. Большинство продавщиц о существовании этого гардеробчика и не догадываются. Вышло не так, как рассчитывал негодяй, но главная цель достигнута: Мадо арестовали. Тебе следует заняться биографией Гостевой.
Высказавшись, Вера встала.
– Ну, пойду.
– Ой, подожди, я ничего не поняла!
– Говорила не по-китайски. Могу повторить основную мысль: хотели наказать не Реутову, а Гостеву, ищи мерзавца в жизни Мадлен.
– Пожалуйста, не уходи! – взмолилась я.
– Что еще?
– У меня куча вопросов.
– И по какой причине я должна отвечать на них?
– Насколько поняла, у вас с Гостевой были нормальные отношения?
Вера кивнула.
– Да, если это можно назвать отношениями. Мадлен уважала меня за умение работать, часто ставила другим в пример, один раз вытащила из большой неприятности. Клиентка мерила платье и разорвала подол, а к нему кружево пришито, дорогое, ручной работы. По закону, если товар не оплачен, ответственность в случае порчи изделия несет магазин. За кружево с меня могли бешеные деньги снять, пришлось бы полгода бесплатно работать, чтобы расплатиться с «Лам». Я приуныла, а Мадо внезапно сказала: «Главное, молчи». Схватила ножницы, покромсала подол в лохмотья и другой клиентке платье показала. Та в экстаз впала: вау, здорово, оригинальное решение, кружево в лапшу порублено. Купила «шикарный» туалет и небось рассекала в нем по тусовкам, хвасталась стильной обновкой.
Я схватила Веру за руку.
– Мадлен спасла тебя от большой неприятности, отчего ты не хочешь ей помочь? Долг платежом красен!
– Что ж мне теперь, носиться по Москве и орать: «Гостева не виновата!»? – скривилась собеседница.
– Достаточно рассказать все мне.
– Ты о чем?
– По какой причине Мадлен боялась крови?
Вера скосила глаза к окну.
– Это не моя тайна. Гостева однажды в истерику впала, я случайно рядом оказалась. Некрасиво болтать о том, что узнала ненароком. Спроси у Мадо, она расскажет, если захочет.
– Гостева в следственном изоляторе, – напомнила я.
Вера пожала плечами, встала и пошла к выходу, я кинулась за ней.
– Постой!
– Ну?
– Пожалуйста, не уходи.
– Мне пора, скоро ужин.
– Давай тут поедим.
– Кошелек в палате оставила.
– С радостью угощу тебя, заказывай любое блюдо.
– Не привыкла жить за чужой счет.
– Ладно, поешь в клинике, я подожду в коридоре.
– В отделение не пускают посторонних, – равнодушно выронила Вера и дернула дверь.
Понимая, что Залейко не желает больше общаться, я от отчаяния воскликнула:
– Всегда считала неблагодарность восьмым смертным грехом!
Вера обернулась, ее серые глаза начали темнеть.
– Кто неблагодарная? – сердито спросила она.
– Да ты, – топнула ногой я. – Сейчас можешь помочь Гостевой, направить расследование в нужном направлении, но, очевидно, ужин в клинике тебе важнее чужой жизни. Приятного аппетита, Верочка, кушай с удовольствием!
Молодая женщина слегка покраснела.
– Но я не имею права разглашать чужие тайны. Я благодарная и еще порядочная в придачу.
– О каких секретах может идти речь, если Мадлен угрожает немалый срок! – зашипела я, подходя к Вере. – Ясное дело, в конце концов я все узнаю, но потрачу кучу времени, а Мадо будет оставаться за решеткой. Ты бывала в СИЗО?
– Нет, – слегка растерянно ответила Вера.
– Жаль, а то бы поняла, что там минута годом кажется. Сто человек в камере, жарко, душно, грязно, окно не открыть, воздуха нет, целые сутки под потолком горит яркая лампа, в унитаз с ревом несется вода, еда отвратительная, товарки по несчастью неуправляемые матерые уголовницы или впавшие в истерику первоходки. Конвой способен применить силу… Конечно, я сгустила краски, специально взяла побольше черной, но ведь и белой в тюремной жизни мало.
– Прекрати, – устало сказала Вера, возвращаясь к столику. – Я правда кошелек оставила, а есть очень хочется.
– Садись, угощаю ужином.
Вера опустилась на стул.
– Ладно, расскажу, хоть и буду чувствовать себя натуральной сплетницей, – вздохнула Вера. Я незаметно включила в кармане диктофон и подперла подбородок кулаками. Всегда крайне внимательно слушаю собеседников, но лучше еще и сделать запись. – Два года назад мы с Мадо отправились на выездное обслуживание…
В «Лам» обслуживаются самые разные люди. На первый этаж легко попадет любой человек, так сказать, с улицы, бутик ведь торгует не только пафосными изделиями модельера Роберто. А еще тут случаются распродажи, поэтому внизу постоянно клубится народ, правда, откровенно бедные люди в «Лам» не заглядывают. А вот на второй этаж, в VIP-зону, пускают далеко не всех. Вип-клиенты тоже разделяются на категории: одних обслуживают в небольшой гостиной, другим устраивают показы шмоток на моделях, причем «вешалок» специально подбирают не самого юного возраста и не традиционной для этой профессии внешности. Манекенщице с параметрами 90-60-90 нечего делать в «Лам», она только станет действовать на нервы некоторым богатым клиенткам. Глянет какая-нибудь пышнотелая мадам на стройную фигурку и, ощутив прилив черной зависти, уйдет из бутика, не оставив там ни копеечки.