– Ага, и спит с Никой, – взвилась Рая. – Понимаю, что тебе неприятно такое слышать, но ведь нельзя отрицать очевидное! Следует принять меры! Эта Вероника небось мечтает на твоем месте оказаться.
– Марк Матвеевич нравится многим!
– Ты дура! – заорала Раиса. – Лишишься всего! Детей-то не родила, а у этой прости господи девка подрастает. Подумает твой, подумает и поменяет жену!
Луиза положила в мойку тарелку, вытерла руки о фартук и улыбнулась.
– Не хотела пока тебе говорить, да, видно, надо. Я беременна, второй месяц уже.
Рая ахнула:
– С ума сойти!
– Почему? – спокойно спросила Луиза. – Мы с Марком Матвеевичем любим друг друга и хотели ребенка, и вот он наконец получился.
В отведенный природой срок на свет появился мальчик, нареченный Матвеем. Луиза тяжело перенесла роды, все-таки она уже была не молода, и Раиса временно перебралась к сестре, чтобы помочь той ухаживать за младенцем.
Марк Матвеевич был категорически против прислуги в доме, он считал, что женщине вполне под силу справиться с хозяйством без наемных помощников. Но против Раи конструктор не возражал, а когда Матвею исполнилось полгода, ученый позвал сестру жены в кабинет и заявил:
– Ты вроде любишь Луизу?
– Вам это не по душе? – с вызовом поинтересовалась Раиса.
В глазах Марка Матвеевича мелькнуло удивление.
– Луиза больна, – неожиданно участливо сказал он, – не оправится никак после родов, следует няньку для сына приглашать, но мне чужой человек мешать будет. Значит, так, живешь у нас, смотришь за Матвеем, трудовая книжка останется на заводе, стаж пойдет. Ясно?
Раиса хотела было возмутиться, но Марк Матвеевич зыркнул на свояченицу острым взглядом, и кладовщица помимо своей воли неожиданно ответила:
– Конечно, нет вопросов!
Потом она долго удивлялась собственному поведению и пришла к выводу, что Марк Матвеевич умел гипнотизировать людей, иначе по какой причине она, свободолюбивая Раечка, согласилась стать прислугой у сестры и ее малоприятного мужа.
Оторвавшись от альбома с фотографиями, Раиса Ивановна констатировала:
– Вот она, жизнь! Права поговорка: не родись красивой, а родись счастливой. Что мне в результате досталось? Ну квартира, спасибо Луизке, и все! Ни мужа, ни детей! Лучшие годы на чужого ребенка пропахала, своих не завела!
– Навряд ли племянник считает вас чужой, – отметила я, – няня порой роднее матери.
Раиса выпятила нижнюю губу.
– Матвей весь в отца уродился! Ничего от Луизы, ни внешне, ни внутренне, не взял. Уж как его сестра любила! Даже Марка своего драгоценного на второе место отодвинула, только Матвей щеку для поцелуя снисходительно подставлял.
– Он, наверное, вас навещает!
Раиса Ивановна одернула кофточку.
– Матвей? Нет.
– Совсем не появляется?
– Нет.
– Ну-у-у, – протянула я, – не слишком красиво с его стороны!
– Все объяснимо, – проронила Раиса Ивановна.
– Может, мне съездить к нему, – быстро предложила я, – рассказать о вашем бедственном положении, пусть поможет женщине, воспитавшей его! В конце концов, Матвей обязан это сделать! Давайте адрес!
Глаза Раисы Ивановны превратились в щелочки.
– Пожалуйста, пятая аллея, номер двенадцать.
– Это в Измайлове? – деловито переспросила я. – Вроде там много аллей!
– Нет, – хмыкнула старуха, – на Митино.
– Где? – удивилась я.
– На Митинском кладбище, – уточнила Раиса Ивановна.
– Живет на погосте?!
– Угу, – деловито подтвердила старуха, – в могилке, умер Матвей!
Я заморгала, потом пришла в себя и воскликнула:
– Но он же молодой?!
– И что? – равнодушно обронила Раиса. – Разве в юности помереть нельзя?
– Наверное, Луиза страшно переживала кончину сына, – прошептала я, – по-моему, самое ужасное – это пережить своего ребенка!
Раиса подняла голову, ее глаза, зло блеснув, пробежались по мне.
– Да уж, – с торжеством заявила она, – не все коту масленица. Луизка и в юности, и в зрелости с удачей рука об руку шла, ни в чем не нуждалась, в свое удовольствие жила. Небось считала, так всю жизнь и будет, ан нет, каждому на этом свете своя порция счастья и беды положена. Наливает судьба людям, словно суп в столовой, половничек туда, половничек сюда. Выхлебал из одной тарелочки, пожалуйте, принимайся за другую. Луиза вначале удачей наелась, ну и поперло ей под конец горе. А у меня наоборот получилось, в молодости я бедствовала, зато сейчас королева!
Я оторопело слушала старуху, мне кажется или она радуется беде, свалившейся на сестру?
Внезапно Раиса Ивановна хихикнула:
– Может, я еще и замуж выйду, появился у меня кавалер, хороший человек, вдовец, при деньгах. Вот как случается. Луизка все потеряла и померла, а я, наоборот, приобрела.
– Луиза Иосифовна умерла? – обомлела я.
– Ага, – почти радостно объявила Раиса Ивановна, – все на тот свет убрались. Сначала Марк пропал! Навсегда!
– Как пропал? – окончательно приуныла я.
– Исчез, – широко улыбнулась Раиса Ивановна. – Интересно? Могу рассказать кое-что.
– Сделайте одолжение, – тоскливо кивнула я, понимая, что очередная версия убийства Аси начинает разваливаться на куски.
Я-то полагала, что Локтева, узнав неведомыми путями некую постыдную тайну семьи, стала шантажировать Луизу Иосифовну. А оказывается, ни Марка Матвеевича, ни его супруги, ни сына нет в живых!
– Раз в году Луизка мне путевку покупала, – застрекотала Раиса Ивановна, – на двадцать четыре дня, раньше на меньший срок не ездили. В Сочи меня отправляла или в Ялту, в море покупаться, на солнышке понежиться. Ох и хитра моя сестра была! Понимала, что за рабочей лошадью ухаживать надо! А я, простодушная, вечно благодарила Луизку, вернусь и пашу на нее в тройном размере за зарплату кладовщицы, только ни выходных, ни лимита служба не имела!