На лицах присутствующих явно отразилось воспоминание о Уэйко. [26]
Канней посмотрел на двух своих лучших снайперов, Сэмми ДиБаттиста и Джима Хэгмана.
— Сэм, Хэгги, не вздумайте стрелять без моей команды, понятно?
Оба мужчины кивнули. За них Канней не переживал. Он видел этих парней в деле и знал, на что они способны.
— Мы не знаем точно, сколько женщин держит у себя Славик, — сказал Канней. — Мы идем туда с расчетом на то, что они живы. Спасти этих женщин — наша прямая обязанность. Нам предстоит настоящий бой, поэтому времени на переговоры не будет. И последнее. Это сугубо внутренние разборки. Поэтому можно не опасаться вмешательства местных или ATF. Антикризисное управление обеспечило нас всеми необходимыми техническими и боевыми средствами. На этом все. Вопросы будут?
Сэмми ДиБаттиста задал вопрос, который, похоже, интересовал многих:
— А что нам делать, если Славик будет пытаться вступить с нами в переговоры?
— Все очень просто, — сказал Канней. — Уничтожьте этого сукиного сына.
Компьютеры в массачусетском управлении автотранспортом невероятно долго грузились. Два часа ушло на то, чтобы составить список из двадцати страниц, куда входили владельцы и бывшие владельцы всех двенадцати импортированных в Штаты машин марки «Астон-Мартин-Лагонда».
Дарби пробегала глазами листы, испещренные мелким шрифтом, в поисках последних владельцев, в то время как Банвиль разговаривал по одному из защищенных телефонов внутри микроавтобуса для наблюдения. Прошло четыре часа с тех пор, как федералы единолично занялись расследованием. За это время он успел сколотить небольшую группу детективов, которым мог доверить вести скрытое расследование.
Из двенадцати «лагонд» только восемь все еще были на ходу. Остальные четыре давно отправились на металлолом. Дарби как раз изучала записи в блокноте, когда Банвиль наконец оставил телефон в покое.
— Рэйчел Свенсон скончалась от воздушной эмболии, — сказал он. — Кто-то вкачал ей воздух через капельницу. Саму капельницу, равно как и кассеты из камер наблюдения в отделении интенсивной терапии, федералы изъяли.
— Чудесно, — сказала Дарби. Федералы явно шли по их следам.
— Мы опрашивали медсестер из отделения интенсивной терапии, но все дружно твердят о взрыве, все остальное напрочь вылетело у них из головы. На это и рассчитывал Странник, когда подкладывал в госпиталь бомбу. Этот сукин сын специально вызвал панику и переполох, чтобы проникнуть внутрь незамеченным.
— Это было прямо второе одиннадцатое сентября. Все метались по коридорам в поисках выхода. Никому ни до кого не было дела.
— Ловко, ничего не скажешь, — сказал Банвиль, потирая подбородок. — Я одного не понимаю: почему он сразу не ушел?
— Задетое самолюбие, наверное. Еще ни одной из жертв не удавалось сбежать. Или он боялся, что Рэйчел слишком многое знает, и не мог допустить, чтобы это стало известно нам. Посмотри, что у меня получилось по машине. — Дарби взяла в руки лист, на котором маркером были выделены восемь имен. — Ближайшими штатами, где проживают последние владельцы «лагонд», являются Коннектикут, Пенсильвания и Нью-Йорк.
— А разве одна из жертв Странника была не из Коннектикута?
Дарби кивнула.
— Взгляни на это имя.
— Томас Престон из Нью-Кэнена, штат Коннектикут, — прочел Банвиль. — В течение двух лет был владельцем машины, а около двух месяцев назад продал ее. Новый покупатель «лагонды» до сих пор не зарегистрировался.
— Странник может оказаться тем парнем, который купил машину. Но давай на всякий случай отработаем Престона: посмотрим, как долго он живет в Коннектикуте и нет ли у него фургона.
Банвиль потянулся к телефону на стене.
— Стив, это Мэт. Взгляни-ка на пятнадцатую страницу. Примерно посередине увидишь имя Тома Престона из Нью-Кэнена, штат Коннектикут. Выясни о нем все, что сможешь. В частности, мне нужно знать, есть ли у него фургон.
Через двадцать минут зазвонил телефон. Банвиль секунду послушал, потом зажал трубку ладонью.
— У Престона нет судимостей. Ему пятьдесят девять, адвокат, разведен, живет в своем доме уже двадцать лет. Фургона у него нет и никогда не было. Престона вычеркиваем.
— Теперь нужно выяснить, кому он продал машину, — сказала Дарби. — Нам нужно имя покупателя. Попроси своего человека узнать домашний телефон Престона, а за одно и все остальные его контактные номера — рабочий, сотовый и так далее. И пусть еще выяснит, услугами какого страхового агентства пользуется Престон.
Банвиль отдал необходимые распоряжения и повесил трубку.
— Если покупатель действительно Странник, то ничего не мешало ему назваться вымышленным именем, под которым мы никогда не сможем его найти.
— Скрести пальцы. Должна же когда-нибудь начаться полоса удач.
— Зачем тебе понадобилось название его страхового агентства?
— Нам удобнее будет прикинуться служащими страховой компании. Не забывай, что он — юрист. Мне ли тебе рассказывать, как начинают вести себя подобные парни, стоит только начать задавать им вопросы по уголовным делам. Да он свалит нам на голову кучу законодательных актов и бумаг. Пройдет неделя, пока мы добьемся от него вразумительного ответа. А если назовемся страховиками, то сразу же получим ответы на все вопросы.
— Согласна.
Спустя еще десять минут Банвилю снова перезвонили.
— Не возражаешь, если говорить буду я? — Дарби боялась, что Банвиль своим резким поведением может настроить Престона против них.
Банвиль протянул ей трубку.
Дарби набрала сначала рабочий номер. Секретарь сказала, что мистер Престон на другой линии.
Дарби пришлось несколько минут слушать мягкую, приятную музыку.
— Том Престон.
— Мистер Престон, вас беспокоят по поводу вашего «Астон-Мартин-Лагонда».
— Я его уже два месяца как продал.
— А табличку с номерными знаками вы сдали?
— Конечно.
— А в наших записях говорится, что в управление автотранспортом утверждают противоположное.
Престон занял оборонительную позицию.
— Я возвращал табличку. Если возникла проблема, решайте ее с управлением автотранспортом.
— По всей видимости, произошла ошибка. Вы делали копию документа о передаче прав владения?