— Это просто смешно! — бушевал старик, обращая свое возмущение к безмолвным деревьям на опушке леса. Он оглянулся и увидел, что путешественники еще здесь. — Так, ну а вы чего ждете? Убирайтесь отсюда! Это мой дом и я вас не приглашал! Кыш, кыш отсюда!
— Ты тут живешь? — спросил Рон, не без сомнения оглядевшись по сторонам.
Старик посмотрел на него как на законченного идиота:
— Ты что, не слышал, что я сказал? А что я, по-твоему, делаю здесь в такой час?
— Ну не знаю, — примирительно пробормотал горец.
— В такой час человек должен быть дома! — ворчливо продолжал старик. — А собственно говоря, что вы тут делаете? У вас что, нет дома?
— Мы пришли издалека, из Тенистого Дола, что в Южной Земле, — попыталась было объяснить Брин, но старик лишь тупо глядел на нее. — Это в краях за Радужным озером, в нескольких днях конного перехода. — (Выражение лица старика не изменилось.) — И сюда мы пришли, чтобы найти одного человека, который…
— Кроме меня, никого тут нет. — Старик покачал головой. — Ну и еще Шепоточек, только я что-то его не найду. Где, как вы думаете…
Он рассеянно замолчал и, отвернувшись от путешественников, возобновил свои поиски кого-то, кого он потерял и никак не мог отыскать. Брин с сомнением поглядела на Рона.
— Подожди! — окликнула она старика, который резко обернулся на зов. — Егерь сказал нам про этого человека, что он здесь живет и зовут его Коглин.
Старик лишь пожал плечами:
— Никогда о таком не слышал.
— Ну, может быть, он живет где-нибудь на другом конце долины. Ты не скажешь нам, где…
— Ты меня совершенно не слушаешь, да? — раздраженно перебил старик. — Я уж не знаю, откуда вы там пришли, да мне в общем-то и безразлично, но готов поклясться, что вокруг вашего дома не шастают всякие странные чужаки, верно ведь, да? И еще я готов поклясться, что вы знаете всех, кто живет там или заходит время от времени! И с чего вы вдруг взяли, что со мной должно быть по-другому?
— Ты хочешь сказать, что вся эта долина — твой дом? — недоверчиво переспросил Рон Ли.
— Ну конечно, это мой дом! Я вам твержу уже полчаса, сколько можно?! А теперь убирайтесь и оставьте меня в покое!
Он нетерпеливо постукивал по земле подошвой стоптанной сандалии и ждал, что чужаки наконец уйдут. Но девушка с горцем стояли на месте.
— Это — Каменный Очаг, так ведь? — давил Рон, уже начиная сердиться на сварливого старикашку. Тот решительно поджал губы:
— А что, если так?
— Ну если так, то здесь должен жить человек по имени Коглин. По крайней мере, два года назад он тут жил. И как нам сказали, он поселился здесь очень давно. И если ты тоже живешь здесь хотя бы пару лет, то ты обязательно должен о нем что-то знать!
Старик мгновение помолчал, задумчиво хмуря мохнатые брови. А потом уверенно покачал головой:
— Я ведь сказал уже: я о нем даже не слышал. Никого с таким именем здесь нет. Нет и не было никогда. Никогда.
Но Брин показалось, что в глазах старика промелькнуло какое-то хитрое выражение. Она шагнула вперед:
— Но имя это ты знаешь, ведь правда? Коглин — ты знаешь его. Но старик не отступался:
— Может, знаю, а может, и нет. Но вам все равно не скажу!
Брин ткнула в него пальцем:
— Это ты Коглин, да? Старик скорчился от смеха:
— Я? Коглин? Ха-ха-ха, вот это был бы номер! Ох, вот уж был бы подарочек на самом деле! Ха-ха-ха, как забавно!
Горец и девушка с изумлением глядели, как старик повалился на землю, заходясь в истерическом хохоте. Рон взял Брин за руку и подтянул поближе к себе.
— Черт возьми, Брин, ясно же: старик сумасшедший! — прошептал он.
— Что ты сказал? Я — сумасшедший? — Старикашка вмиг вскочил на ноги, его обветренное лицо вспыхнуло от гнева. — Надо было бы тебе показать, до какой степени сумасшедший! Убирайтесь-ка из моего дома подобру-поздорову! Я не хочу, чтоб вы были здесь, — это во-первых. А во-вторых, я не хочу, чтоб вы были здесь сейчас! Убирайтесь!
— Но мы не хотим тебе зла, — попытался было объяснить Рон.
— Кыш, кыш отсюда! А не то я вас развею как дым! Я нашлю на вас пламя и буду смотреть, как вы горите. Я… я…
Он в ярости заметался по поляне, тонкие руки сжались в кулаки, седая грива развевалась. Рон шагнул вперед, чтобы успокоить разбушевавшегося старика.
— Отойди от меня! — пронзительно завопил тот, махая руками, словно в них был меч. Горец тут же остановился. — Отойди! Где этот безмозглый!.. Шепоточек!
Рон выжидающе огляделся, но никто не появился. Старик, похоже, совсем взбесился: он резко повернулся и принялся орать во тьму леса, размахивая руками, словно ветряная мельница:
— Шепоточек! Шепоточек! Выйди и защити меня от этих возмутителей спокойствия! Шепоточек, провалиться тебе! Тебе все равно, пусть меня убивают, да?! Я что, должен просто отдаться им в руки, так, по-твоему?! Хорош, ничего не скажешь, ты, безмозглый!.. Стоило столько с тобою возиться! Выходи! Сейчас же!
С тревогой и изумлением горец и девушка наблюдали за ужимками старика. Кто бы ни бы этот Шепоточек, он, похоже, еще раньше решил ни во что не ввязываться. И все же старик не отступался. Он продолжал в истерике скакать по поляне и вопить в пустоту. Наконец Рон повернулся к Брин.
— Здесь нам нечего делать. Все равно от него ничего не добьешься, — пробормотал он, понизив голос. — Пойдем сами поищем. Старик явно свихнулся.
Брин покачала головой, припомнив, что сказал о Коглине егерь Джефт: стреляный воробей, сумасшедший, как рыба, которая пытается плыть по траве.
— Дай я еще раз попробую, — тихо сказала она. Девушка шагнула вперед, старик быстро повернулся к ней и завопил:
— Вы меня не послушались, так? Ладно, я предупреждал. Шепоточек! Ну где ты там? Выходи! Куси ее! Куси!
Брин невольно попятилась и огляделась. Но никто так и не появился. Нетерпеливо тряхнув головой, Рон прошел мимо Брин и направился прямо к старику.
— Ну все, старик, хватит. Это становится невыносимым. Никого тут нет, только ты, и почему бы тебе просто не прекратить всю эту…
— Ха! Никого нет, только я, говоришь?! — С ликующим криком старик высоко подпрыгнул. — Я тебе покажу сейчас, кто тут есть… ты… ты, разбойник! Вломился в мой дом, ты вообще что думаешь?! Сейчас я тебе покажу! Шепоточек! Шепоточек! Пропади ты пропадом!..
Рон безнадежно покачал головой и усмехнулся было, как вдруг здоровенный кот (горец за всю свою жизнь не видел такой огромной зверюги) возник, словно ниоткуда, прямо перед ним — в какой-нибудь полудюжине ярдов. Темно-серый с черными разводами по бокам и на выгнутой мощной спине, с черной мордой, хвостом и ушами и широченными мощными черными лапами. Ничего себе киса! Футов, наверное, десяти в длину, а массивная косматая голова размером почти с голову Рона. Зверь лениво встряхнулся — крепкие мускулы перекатились под гладкой шерстью — и уставился на горца с девушкой сверкающими синими глазами, то моргая, то словно прищуриваясь. Кот мгновение изучал путешественников, а потом беззвучно зевнул, показав острые, словно бритва, зубы.