Да-да! — закричал Вил. Это сопротивляется человеческая кровь. Только она не дает ему добраться до силы камней. Это она отказывается принять волшебство.
Алланон лишь рассмеялся на это. Если это действительно так, то как же он раньше смог вызвать их силу? Ведь один раз у него получилось…
И тут Вил наконец понял: он сам себя обманывал. Он обманывал себя с того самого момента в Тирфинге, когда вызвал магическую силу камней и почувствовал, как подобная жидкому огню волна устрашающей мощи охватила его и зажгла все внутри.
Амбель дважды приближалась к разгадке, когда говорила, что он, Вил, соприкоснувшись с эльфийской магией, как будто бы что-то сделал с собой. Она предположила, что эльфийская магия влияет на душу владельца, но Вил не захотел этому верить.
Теперь он признался себе: он утратил власть над камнями исключительно из-за страха. И не перед той темной тварью, что приходила за ним во снах, и даже не перед демоном, который охотился за ними от самого Арборлона. Это был страх перед тем, на что Вил полагался как на единственное их спасение, — перед эльфийскими камнями и перед их ужасающей, непредсказуемой силой.
Понимание внезапно обрушилось на него — он собственными руками воздвиг этот барьер. До тех пор пока страх неосознанно таился в нем, не могло быть единства сердца, разума и тела с силой камней. Сейчас Вил должен преодолеть его.
Долинец сосредоточился, решительно и настойчиво проникая все глубже в себя, собирая энергию сердца, разума и тела — волю, мысль и силу воедино. Но страх все еще жил в нем. Он поднимался перед долинцем подобно стене, отбрасывая назад, отталкивая, и был настолько силен, что на какое-то мгновение Вилу показалось, что он не сможет его преодолеть.
В эльфийских камнях таилась опасность. Ее нельзя было ни увидеть, ни потрогать, ни понять, ни определить, но она была. Реальная и ощутимая, она угрожала непоправимо испортить и душу, и тело. Она могла уничтожить его.
Вил изо всех сил боролся. Он думал о своем деде. Когда Шиа Омсворд взял в руки Меч Шаннары, он тоже чувствовал опасность и не мог ни понять, ни объяснить ее. Он сам говорил об этом Вилу. Но тогда было необходимо использовать силу Меча, и Шиа сделал выбор. Теперь в таком же положении находился Вил — магическая сила камней была необходима. Сейчас он отвечал за жизнь людей, и защитить их мог только он.
Вил погрузился в синий свет эльфийских камней, и страх рассыпался. Эльфийская кровь взяла верх над человеческой; сила камней влилась в долинца.
Прошлое и настоящее, слитые воедино, раскололись. Время пошло.
Эретрия!
В алом отблеске Источника Огненной Крови Жнец беззвучно подкрадывался к девушке. Вил поднял руку, и синий огонь эльфинитов ударил в демона, отбросив его к стене пещеры.
Но звука удара не было — лишь ужасающая тишина и шуршание плаща о камень. В следующее мгновение демон уже вскочил на ноги и устремился прямо к долинцу. Вил никогда бы не поверил, что столь огромная тварь может быть такой проворной. Долинец еще ничего не успел предпринять, а демон уже навис над ним, когтистые лапы тянулись к Вилу. Синий огонь снова вырвался из эльфинитов и ударил в демона, отбросив его назад, как тряпичную куклу. На этот раз Вил Омсворд почувствовал: огонь эльфинитов течет в его теле, как кровь, — то же самое он испытал и в Тирфинге. С ним что-то случилось, что-то странное и пугающее.
Но не было времени думать об этом — серая фигура Жнеца надвигалась на него бесплотной тенью. Огонь метнулся из вытянутой руки долинца, но на этот раз Жнец был настороже и увернулся. Вил снова попытался остановить его — и снова ничего не получилось. Жнец крался сквозь мутный свет — все ближе, ближе, но в последний момент Вилу удалось собрать магический огонь прямо перед собой. Синее пламя встало перед долинцем подобно щиту. Демон в ярости отскочил назад. Пламя отбросило и самого Вила — он упал, ударившись головой о каменный пол. На какой-то миг ему показалось, что он теряет сознание. Когти демона резали синий огонь, пытаясь добраться до долинца. Справившись с болью и головокружением, Вил поднялся на ноги. Жнец разочарованно отступил, бесшумно отпрянув в сторону.
Вил с трудом удержался, чтобы вновь не упасть. Все тело ломило, перед глазами плясали какие-то пятна. Он не был готов к такому повороту событий и думал, что каким бы сильным и опасным ни был этот демон, он не сможет противостоять эльфийским камням. Теперь его уверенности поубавилось.
Потом Вил вспомнил про Эретрию. Где она? Эльфийский огонь бился в его теле, как какое-то плененное существо. На миг Вил испугался, что вот-вот потеряет над ним власть. В это мгновение Жнец снова атаковал его. Синее пламя полыхнуло между противниками ослепительной вспышкой, сбросив обоих с узкого выступа. Вил ударился о каменную стену пещеры, бедро и локоть свободной руки затрещали, как высохшее дерево. Жгучая боль пронзила все тело, рука онемела.
Вил заставил себя подняться, бессильно прислонившись к стене, и позвал Эретрию. Девушка вылетела из сумрака, опередив Жнеца буквально на шаг. Жнец неминуемо схватил бы их, если бы не Шлынд. Всеми забытый, пес вырвался от Хебела и с угрожающим рычанием бросился на демона. Острые зубы вонзились в пепельный плащ. От неожиданности чудовище упало, но уже через мгновение рывком поднялось, оторвало от себя пса и откинуло его в сторону. Шлынд с испуганным поскуливанием пролетел по воздуху и, со всего маху ударившись о стену пещеры, упал и затих.
За эти секунды Вилу удалось прийти в себя. Он поднял руку — метнулся синий огонь. Но пламя едва задело Жнеца: он опять увернулся; пылающий столб пламени Источника Огненной Крови скрыл его из виду.
Долинец ждал, лихорадочно вглядываясь в полумрак, зная, что тварь придет снова. Эретрия, рыдая, прижалась к стене позади Вила, она судорожно вцепилась в кинжал, грязь и пот были размазаны по ее лицу. Хебел в углу склонился над Шлындом, что-то настойчиво шепча. Секунды шли. Жнец не появлялся.
Вил взглянул наверх. Высоко у свода пещеры он увидел демона. Увидел в тот самый миг, когда Жнец начал спускаться. Мягко, как кошка, демон спрыгнул и приземлился рядом с долинцем. Эретрия закричала и в ужасе отшатнулась. Медленно, очень медленно черная дыра капюшона приближалась, завораживая Вила Омсворда пристальным взглядом пустоты. Долинец не мог даже пошевелиться. Тьма держала его, безликая и глубокая.
Жнец бросился на него — на какой-то миг Вил почувствовал, как тварь его поглощает. Спасла только сила эльфийских камней. «Голубые камни для поиска» — так говорил Алланон; слова вспыхнули в сознании Вила Омсворда: «Ищи лицо! Лицо Жнеца!» Мысль еще не успела оформиться, а магия уже действовала, отрывая долинца от ужасного чудовища, что неслось на него, от его собственных страха и боли — от всего, кроме желания выжить. Вил услышал свой крик, и синий огонь вырвался из его руки. Пламя врезалось в безлицый капюшон, сжало, как тиски, невидимую голову Жнеца и больше не отпускало. Демон корчился, извивался, пытаясь вырваться. В считанные секунды пламя пробралось под серый плащ и взорвалось вспышкой ослепительного света.