— Мы спасены, — сказал Джерард, вставая и протягивая руку Ив. — Надеюсь, вы не слишком испугались, моя королева.
В его словах была насмешка, на губах улыбка. Прежний Джерард вернулся, но Ив знала, что больше не сможет относиться к нему по‑прежнему.
На последнем этаже их встречала небольшая толпа из взволнованных покупателей и служащих магазина. Ближе всего к дверям стояли растерянный Анри и недовольная Милли.
Ив не успела моргнуть глазом, как оказалась в объятьях Анри.
— Господи, как я испугался, — прошептал он, прижавшись губами к ее волосам.
Знать, что о тебе волнуются, было приятно, но видеть любопытные лица зевак — не очень.
Анри здесь явно знали, и многие вытаскивали сотовые телефоны и камеры и фотографировали их вместе. Можно было не сомневаться, что к обеду фотография их нежных объятий облетит все Моралию.
Ив мягко, но решительно отстранилась.
— На нас смотрят.
— Ну и что, — сказал Анри, но руки разжал.
Рядом отношения выясняли Джерард и Милли.
— Ты специально, да? Специально все утроил? — Милли наступала на Джерарда, потрясая кулачками. — Можешь не притворяться!
Их пара тоже вызвала интерес толпы. Особенно когда Джерард схватил Милли за руки и как следует тряхнул.
— Успокойся!
Реакция Милли позабавила Ив. Нормальная женщина обычно волнуется, когда ее любимый застревает в лифте, и радуется его освобождению, а не закатывает сцену ревности. Милли повезло, что он застрял в лифте с ней, Ив, а не с какой‑нибудь длинноногой красоткой из тех, что украдкой фотографируют его сейчас на мобильный телефон, подумала Ив с неприязнью.
Не без труда они выбрались из толпы любопытных наблюдателей и чересчур заботливых работников магазина, каждый из которых лично хотел убедиться, что у Джерарда и Ив все в порядке. Идти к аквариуму любоваться рыбами настроения не было ни у кого, и Милли потащила всех в итальянское кафе выпить по чашке кофе. Она цепко держала Джерарда за руку и болтала без умолку, бросая на Ив взгляды, которые были какими угодно, но только не дружелюбными. Ив шла рядом с Анри и делала вид, что не замечает возмутительного поведения той, кого считала лучшей подругой.
Но попробовать здешний кофе им не удалось. Как только они зашли в кафе: Анри первым, Ив за ним, Милли и Джерард последними, как Джерард вдруг пробормотал под нос невнятное ругательство, схватил Ив за руку и, дернув так, что едва не сшиб ее с ног, затащил за ближайший столик.
Точнее под столик.
— Что ты… — начала она одновременно с Милли, с которой, как оказалось, Джерард поступил так же бесцеремонно.
Но Джерард сделал страшные глаза и приложил палец к губам. И было в его взгляде нечто такое, отчего девушкам резко расхотелось задавать вопросы.
Джерард чуть привстал и энергично махнул рукой кому‑то. Ив тоже выглянула из‑за стола. Жест Джерарда предназначался Анри, который стоял посреди кафе и растерянно озирался по сторонам, словно не зная, какой столик из множества свободных выбрать.
Впрочем, кафе не совсем пустовало. За дальним столиком у окна сидели двое. Женщина средних лет с вызывающе короткой стрижкой и мелкими хищными чертами лица и мужчина. Он сидел спиной, и Ив были видны лишь его прекрасные черные волосы длиной по плечи.
Очень знакомые волосы.
За дальним столиком у окна в компании незнакомой дамочки сидел неотразимый пират и женоненавистник Рэндольф Пикард.
— Сиди спокойно, — прошипел Джерард и утянул Ив обратно под стол. — Нас не должны увидеть.
Его рука обожгла плечо Ив, и слова возмущения замерли на ее губах.
— В чем дело? — сердито прошептала Милли. — Ты рехнулся.
— Там сидит кое‑кто, с кем я очень не хочу встречаться, — пояснил Джерард.
Милли тут же заинтересованно привстала. И немедленно получила от Джерарда ощутимый шлепок по макушке.
— Сядь.
— А мы тут причем? — оскорбилась она. — Ты прячься, а мы пойдем с Анри.
— У вас слишком длинные языки, — отрезал Джерард. — Так что сидите тихо.
Милли сердито сверкнула глазами и отодвинулась от Джерарда так далеко, насколько позволял их щит — стол. Ив не шевелилась. Джерард вел себя ужасно, но спорить с ним у нее больше не было сил. Еще два часа назад в ее отношениях с Джерардом все было ясно: он над ней издевается, она его ненавидит. Но после тет‑а‑тета в лифте что‑то изменилось. Ив дорого бы отдала, чтобы понять, что именно, или хотя бы вернуть статус кво. Но это было не в ее власти, и теперь она могла лишь послушно выполнять нелепые требования Джерарда и прятаться за столом как последняя идиотка.
— О, Рэнди, привет, — услышала Ив беззаботный голос Анри. — Ты занял лучший столик. Не представишь меня своей спутнице?
Ив улыбнулась. У него явный талант к лицедейству. Никто бы не сказал по его расслабленному голосу и непринужденным манерам, что трое его спутников по неизвестной причине вдруг нырнули под стол.
— Анри, привет, — раздался удивленный голос Рэндольфа, — ты один? Что ты тут делаешь?
Ив очень надеялась, что Анри что‑нибудь придумает. Потому что она со стыда сгорит, если Рэндольф и его спутница обнаружат их под столом.
— Не переживай, — шепнул вдруг Джерард ей на ухо. — Анри сообразительный парень.
В ответ Ив энергично двинула его локтем. Да, неженственно. Да, вульгарно и совершенно не по‑королевски. Но как раз то, что Джерард заслуживает.
Анри между тем сел за столик Рэндольфа. Он болтал без умолку, и Ив казалось, что это ужасно бесит Рэндольфа и его даму. Правда, вели они себя безупречно. Рэндольф представил свою спутницу как Вилму Эриксон, немного замявшись, перед тем как назвать фамилию.
Не похоже на настоящее имя, подумала Ив. Хотя зачем Рэндольфу врать?
— Вилма моя старая знакомая, — продолжал он.
— Ну что ты, дорогой, — рассмеялась она, — женщинам очень не нравиться прилагательное «старый».
Голос у нее оказался мягкий, вкрадчивый, с противными сюсюкающими нотками. Ив чувствовала, что дама бесит ее все больше и больше. Тем более что Анри заливался соловьем, осыпая ее комплиментами.
Наш принц, оказывается, настоящий донжуан, злилась Ив. Официально помолвлен с белобрысой шведкой, тайно — со мной, а сейчас пытается вскружить голову этой Вилме Эриксон. Может давать мастер‑классы по ухаживанию и зарабатывать этим на жизнь.
— Ты уже придумала, как мы отсюда выберемся? — прошептал Джерард.
Ив на секунду потеряла дар речи.
— Я должна об этом думать?
— Ты сидишь с таким сосредоточенным выражением лица, что я решил, ты обдумываешь пути отступления.