Роджер сжимал в руках исцарапанные ладони Кайры, и сердце его переполняли боль и жалость. Как он позволил ей жить одной так долго? Если бы он был рядом, ничего бы не произошло.
— Я люблю тебя, Кайра, — тихо говорил он. — Тебя, Джен и Гарри. И мы всегда будем вместе…
Кайра кивала головой, но на самом деле она едва понимала смысл его слов. Главным было чувствовать его теплое, сильное тело рядом, сознавать, что он заботится о ней.
Потом раздался очередной звонок, Бренда бросилась открывать, и в дом вошел румяный полицейский в форме. Он держал за руку Дженнифер, которая оглядывалась по сторонам круглыми от испуга глазами. С криком Кайра бросилась к дочери.
— Зашла в супермаркет, чтобы купить ириски, — пояснил полицейский. — Слава Богу, кассир заподозрил неладное и задержал ее. А тут и мы подоспели.
— Господи, Джен… — бормотала Кайра, теребя дочку.
Роджер поблагодарил полицейского. Ему было уже ясно, что с Джен не произошло ничего страшного и девочка заслуживает скорее не ласк и материнских поцелуев, а хорошей порки.
— А теперь, юная леди, объясните-ка ваше безобразное поведение, — сказал он сурово, закрыв дверь за полицейским.
Дженнифер вздрогнула при звуках отцовского голоса. Она только сейчас увидела его.
— Папа, ты приехал? — пробормотала она изумленно.
— Совершенно верно, — кивнул Роджер. — Приехал и узнал, что ты повела себя ужасно…
Беспокойство в его сердце очень быстро сменилось злостью. Только подумать, что пришлось пережить Кайре, разыскивая маленькую негодяйку на улицах незнакомого города!
— Я… — Дженнифер закусила губу.
Она знала, что дома ее ожидает хорошая взбучка. И поэтому, когда первый порыв негодования прошел, решила не возвращаться домой, а немного погулять. Пусть мама поволнуется, эгоистично решила Дженнифер. Будет меньше меня ругать.
— Она не виновата, Роджер, — вмешалась Кайра.
Она испытывала блаженный покой. С Джен все в порядке, надо просто забыть об этой дурацкой истории.
— Да, я не виновата, папа, — закивала девочка. — Мама сказала, что вы разводитесь, и я…
Тут Бренда выразительно закашлялась, и Бэнксы осознали, что они пока не одни.
— Пожалуй, мы пойдем спать, — сказала Бренда. — Кайра, ты уже сама разберись, кого куда положить…
Бренда многозначительно подмигнула сестре, подхватила мужа под руку и буквально потащила его вверх по лестнице. Роджер подождал, пока они уйдут, а потом сказал:
— Мама ошиблась, Джен.
Глаза девочки зажглись радостью. Кайра молчала и не поднимала головы.
— Ты уже большая, Джен, и должна понять, — продолжил Роджер, говоря скорее для Кайры, чем для дочери, которая не нуждалась ни в каких объяснениях. — У всех людей бывают время от времени трудности. Мы с мамой не исключение. И однажды…
Роджер запнулся, подыскивая подходящее слово.
— Вы поссорились, — подсказала ему Джен.
— Да. Поссорились. И довольно серьезно.
— Я так и знала, — вздохнула Дженнифер.
— Но потом оказалось, что это всего лишь недоразумение.
— И вы не разводитесь?
— Ни за что, — твердо сказал Роджер.
— Недоразумение? — подала голос Кайра, внимательно слушавшая мужа. — Всего лишь недоразумение?
Их глаза встретились. Темно-карие, с потаенным страданием и надеждой, и серые, ласковые, внимательные, чуточку дразнящие.
— Недоразумение, от которого и следа не осталось, — сказал Роджер. — Я понял, что очень люблю твою маму. И что она любит меня…
Невысказанный вопрос повис в воздухе. Кайра улыбнулась и отвела глаза. Джен захлопала в ладоши.
— И тогда завтра мы пойдем все вместе на пристань, и я покажу вам наш любимый кораблик! — закричала она восторженно.
— Джен, ты весь дом перебудишь! — испугалась Кайра. — Тебе давно пора спать.
— Да, а завтра пойдем на пристань, — кивнул Роджер. — Обязательно.
Они уложили Дженнифер спать в комнате, где уже сладко посапывала Рэйчел, дочь Бренды и Алекса.
— А куда ты положишь спать меня? — спросил Роджер, когда они вышли из комнаты и снова спустились вниз.
— Я могу постелить тебе в холле на диване, — с нарочитым равнодушием ответила Кайра. — Или ты можешь разделить со мной пристройку, которую мне отвела Бренда. Только…
Кайра повернулась к Роджеру и серьезно посмотрела ему в глаза.
— Это будет зависеть от того, зачем ты приехал. Сказками, как Дженнифер, меня кормить не надо.
Роджер понял, что время шуток закончилось. Он сел на диван, запрокинул голову на спинку. По скрипу пружин понял, что Кайра села на другой конец.
— Знаешь, когда Бланш рассказала мне… про тебя, — произнес Роджер, — я рассвирепел. Здесь все перемешалось. И мужское самолюбие, и личная обида, и злость из-за того, что все мои надежды рухнули. Я-то поначалу винил в нашем разрыве себя, а оказалось, что тебе до меня нет никакого дела…
Роджер замолчал, вновь переживая унижение тех дней.
— Я попробовал жить без тебя. Продержался совсем недолго, — ухмыльнулся он. — Мне было бы легче, если бы мы разошлись сразу. Если бы не было этих съемок, вечеринки у Сильверса, той ночи…
Роджер облизал губы. Ему страшно хотелось посмотреть на Кайру, но он предпочитал сначала полностью высказаться.
— Я понял, какой ты можешь быть… страстной. Неплохо для одиннадцатого года супружества, а? И понял, что никто, кроме тебя, мне не нужен.
Он вдруг выпрямился. Кайра действительно сидела на другом конце дивана и не отрывала от него глаз. Выражение ее лица было непроницаемым, и это на секунду огорошило Роджера.
— Я понял, что люблю тебя как раньше. Только я изменился. И крохами твоего внимания я довольствоваться не намерен. Либо ты будешь моей вся, и душой, и телом, либо я постараюсь жить без тебя. Будет трудно, но я привыкну. Как говорит Дэнни, капитану «Звездной команды» любая звезда будет рада…
Роджер просто хотел пошутить. Но Кайра подпрыгнула на месте, ее глаза угрожающе сузились.
— Я собственными руками придушу этого развратника Пригмана, как только увижу его, — прошипела она. — И тебя тоже, если ты посмеешь хотя бы взглянуть в сторону этих крашеных выдр!
Роджер только рот открыл. И тут с Кайрой произошла еще одна молниеносная перемена. Она вдруг растерянно заморгала и стала похожа на обиженную маленькую девочку.
— Ты правда решил ко мне вернуться? — еле слышно спросила она.
Не говоря ни слова, Роджер протянул к ней руки. Кайра моментально пододвинулась к нему.
— Я была такой дурой, — прошептала она, прижимаясь губами к его щеке.