— Я уверен, дон Диего достаточно умен для того, чтобы разобраться в любых кознях.
— Разве Лауре Кавадос можно отказать хоть в чем-либо? — усмехнулся Иларио. — Ты ведь испытал ее чары на себе. Скажи честно, возможно ли устоять перед ней?
Питер покраснел. Иларио, казалось, смотрит прямо в его сердце.
— Если знать, что ее поведение — притворство, то да, — твердо произнес он. — Я не из тех, кто идет на поводу у своих чувств.
— О да, местные красотки уже убедились в этом, к своему великому разочарованию, — рассмеялся Иларио. Он был явно рад возможности перевести разговор в другое русло. — Мы пробудем в Алаведре еще четыре дня, надеюсь, ты сменишь гнев на милость и докажешь им, что американцы умеют не только деньги зарабатывать.
Иларио залихватски подмигнул Питеру. Стентон нехотя выдавил из себя улыбку. Ему безумно хотелось продолжить разговор о Лауре, но он чувствовал, что не стоит злить Иларио. Тот принимал дела своей сводной сестры слишком близко к сердцу.
— Ладно, не буду больше тебе мешать. — Питер встал с кресла. — Тебе нужно привести себя в порядок…
— Да, давай встретимся через час в бильярдной, — кивнул Иларио.
Питер согласился и вышел из комнаты. На душе у него было нелегко, хотя он уже и думать забыл о своих утренних поклонницах. Если Иларио прав и Лаурой движет корысть, то как ему относиться к ней в эти четыре дня, что ему осталось провести в Алаведре?
Перестань терзаться глупыми вопросами, приказал себе Питер. Может быть, ты не увидишь ее больше. Она уедет в Мадрид или к своим друзьям-цыганам и не вспомнит о твоем существовании.
Однако от этой мысли Питеру стало совсем плохо. Что бы ни говорил Иларио, ему хотелось самому разобраться в том, что представляет собой Лаура Кавадос. И уж прощаться с ней навсегда совсем не входило в его планы…
До назначенной встречи с Иларио оставалось еще много времени, и Питер решил прогуляться. Обитатели Алаведры постепенно просыпались, и Стентон не хотел столкнуться с очередной претенденткой на его внимание.
Питер вышел через парадный вход, но ни на секунду не задержался на вымощенном каменными плитами дворе, посередине которого бил фонтан. Слишком была велика вероятность того, что какой-нибудь гостье вздумается здесь прогуляться. Быстрым шагом Питер направился к лесистой части поместья. Там всегда можно скрыться от назойливых глаз.
Как только Питер очутился среди деревьев, его шаги сразу замедлились. Было приятно оказаться вдали от изысканной роскоши Алаведры, побродить по лесным дорожкам, вдыхая неповторимый запах коры и листвы. Даже удивительно, что Диего Мендес не превратил этот лес в идеальный городской парк с аккуратно подстриженными кустами и посыпанными песком ровными дорожками.
Питер вышел на небольшую полянку. Посередине стояло огромное дерево, искривленное временем и ветрами. Всю поляну заливал солнечный свет, но под этим деревом царила тень. Питер, который поначалу так радовался жаре, уже начал уставать от нее, а гигантское дерево обещало долгожданную прохладу. Но не успел Питер сделать и пяти шагов, как цветное пятно женского платья привлекло его внимание. Он немедленно остановился и вполголоса выругался. Кто-то из гостей Диего Мендеса пришел сюда раньше Питера. Место под деревом было занято.
Стентон решил тихонько развернуться и уйти, пока его не заметили. Но момент был упущен. Женщина под деревом медленно повернула голову и посмотрела в его сторону. Питеру были видны ее длинные темные волосы и яркое платье. Она не махала ему рукой, но и не отворачивалась. Предчувствуя очередной обмен бессмысленными любезностями и намеками, Питер побрел в сторону дерева, проклиная себя за то, что не увидел женщину раньше.
Он подошел совсем близко, но женщина не спешила приветствовать его. Наоборот, она уронила голову на руки и так сидела, обхватив колени. Глазам Питера были открыты лишь пышные черные волосы, струящиеся по плечам и спине. Питер в нерешительности остановился в полуметре от женщины, не зная, чем объяснить такой невежливый прием.
Тут женщина внезапно подняла голову, и он вздрогнул от неожиданности. Перед ним была та, мысли о которой не оставляли его с момента их первой встречи на площади.
— Почему вы подошли сюда? — спросила Лаура тихо. — Ведь вы не хотели этого делать.
Она внимательно изучала лицо Питера, и ему стало неловко. Он очень хотел уметь делать это так же хладнокровно и уверенно, как она, — смотреть прямо на другого человека, не производя впечатления заинтересованности.
— Я подумал… я не знал, — забормотал он. — Я просто хотел поздороваться…
— Неправда, — покачала головой Лаура. Ее глаза насмешливо блеснули. — Вы не нашли в себе силы пойти против приличий и уйти, когда я вас заметила.
Он пожал плечами. Пусть говорит, что хочет. Главное, что он встретил ее.
— Вы позволите сесть рядом с вами? — спросил он более уверенно.
Лаура улыбнулась уголками рта и еле заметно кивнула. Питер опустился рядом с ней на траву.
— Здесь гораздо красивее, чем в Алаведре, правда? — проговорила она тихо.
— И спокойнее, — ответил Питер.
— Вы не любите, когда в доме много людей?
Он кивнул, не поворачивая головы.
— Но, кажется, вчера вы ничего не имели против толпы молодых хорошеньких женщин, которая осаждала вас, — проговорила Лаура лукаво.
— Только потому, что одна-единственная женщина, которая интересовала меня, вздумала меня покинуть, — выпалил Питер, прежде чем успел осознать смысл своих слов. Хотя к чему притворяться? Не может быть, что Лаура не понимает, какое впечатление она производит на него.
Питер повернулся к Лауре, надеясь увидеть, как она отреагирует на его слова, но девушка не смотрела на него. Ее черные глаза были устремлены вдаль, на кромку деревьев на фоне ярко-синего неба.
— Значит, общество Иларио Мендеса было для вас менее желанно, чем мое? — медленно спросила она.
Питер ожидал легкого женского кокетства, игривых улыбок и оказался совсем неподготовлен к серьезному разговору. Но с Лаурой Кавадос нельзя было ничего предугадать…
— Как вы можете спрашивать? Вас даже сравнивать нельзя! — воскликнул Питер.
Лаура словно хочет получить подтверждение тому, что и без лишних слов очевидно. В Алаведре, да и во всем мире не было ни одного человека, чье общество Питер предпочел бы разговору с Лаурой.
— Но Иларио ваш друг, — упорствовала девушка.
Если бы на ее месте была любая другая женщина, Питер бы усмотрел в ее словах попытку вытянуть из него комплимент. Но заподозрить Лауру Кавадос в пошлом кокетстве было невозможно.
— И тем не менее… Я бы лучше провел минуту с вами, чем час с ним.
Лицо Лауры озарилось улыбкой.
— Значит, вы не верите всему, что он обо мне рассказывает?