— Смекаю, что так. Спала крепким сном, когда я подкрался к ней.
Дили озирался, вглядываясь в туман. А Калвер? Где же Калвер?
Высокий негр стоял прямо перед Кэт.
— Неплохо, — оценил он, проведя тыльной стороной пальцев по ее щеке сверху вниз. — Не блестяще, но неплохо.
Его рука, как бы заблудившись и отыскивая верный путь, миновала подбородок Кэт, коснулась ее шеи и проскользнула в открытый воротник рубашки. Ощутив девичью грудь, негр крепко стиснул ее.
Кэт отшатнулась в отвращении и принялась изо всех сил колотить Ройстона стиснутыми кулаками. Парень с красным платком вокруг лба, все еще державший ее за волосы, рывком бросил Кэт на колени. Остальные, зорко следя за пленниками, хихикали в предвкушении забавы. За минувшие несколько недель они уже привыкли к тому, что все, чего бы ни пожелала душа и что им удавалось найти, подлежало захвату: еда, одежда, кров, тела и жизни — все было включено в этот круг. Не было больше никакого контроля, только жажда выжить.
Ройстон бережно положил на землю духовое ружье и, поигрывая ножом, лезвием вверх, снова приблизился к Кэт. Она смотрела на него с гневом, но в выражении ее лица был и страх. Ройстон плашмя прижал лезвие к щеке девушки. Холодная сталь была так же отвратительна, как и его прикосновение. Лицо негра было всего в нескольких дюймах от Кэт, и она подумала, что зловонно не просто его дыхание, — запах исходил и от язв и струпьев на его теле. Покрытые язвами губы негра шевелились с трудом, будто ему было больно говорить.
— Тебя надо проучить, белая леди. Ты больше никогда не скажешь ни слова.
Он изогнул нож так, что его лезвие стало вжиматься в щеку девушки. Кэт попыталась отодвинуться в сторону, когда на металл стала сочиться кровь, но рука, вцепившаяся в волосы, крепко держала ее.
— Ты что, сука, делаешь? — завопил Джексон, оскорбленный этим позором своей расы не менее, чем нападением на девушку. Он прыгнул вперед и ударил ногами Ройстона. Тот зашатался. Джексон схватил его за руку, державшую нож. Мешковатые Брюки, отпустив Кэт, замахнулся, вонзил крюк для мяса в плечо Джексона и сильно потянул на себя. Джексон свернулся в клубок.
Два молодых негра, сторожившие Фэрбенка — один из них был в женской шляпке с отвисающими полями, — пристально следили за механиком, готовые при первой же его попытке защититься включиться в избиение. Еще один налетчик, белый, мужчина внушительных размеров, хотя и совсем молодой, толстой рукой обхватил шею Дили и прижал дуло духового пистолета к его виску. Подобным же образом караулили и Эллисона. Дили застыл неподвижно на четвереньках.
— Прекратите, вы же убьете его! — умоляла Кэт.
— Стойте! — Джексону все же удалось вскочить, и Кэт зарыдала от облегчения, увидев, что избиение прекратилось.
Но ее радость была преждевременной.
Ройстон наклонился, подобрал винтовку и сказал:
— Этому господину предстоит познакомиться с нелегкой дорогой. И может быть, заодно мы получим ответы на некоторые вопросы. Тащите его сюда!
Большими шагами он подошел к остаткам костра и ботинком раскидал золу. Под светлой пылью все еще жарко сверкали раскаленные докрасна последние угольки.
— Ну-ка, давайте его сюда. Да поживее! Мешковатые Брюки и другой мужчина схватили Джексона под локти и поволокли к тлеющему костру.
— Превосходно! А теперь суньте-ка его мордой туда. — Ройстон показал на мерцающие красные угольки.
— Нет! — пронзительно закричала Кэт, бросившись вперед.
Ройстон, едва взглянув на девушку, одним движением руки бросил ее на землю. Кивнув своим людям, он встал позади теряющего сознание Джексона и широко расставил ноги. Приклад его винтовки упирался в бедро, дуло указывало в небеса.
Лица подручных Ройстона были неумолимы, когда они волокли механика, сбив его на колени, к костру. У края кострища они толкнули Джексона вперед так, что он потерял равновесие. Потом начали пригибать его голову вниз.
Калвер полз вперед, плотно прижимаясь к земле и воспользовавшись как прикрытием понемногу редеющим туманом. Он стискивал в одной руке небольшой топорик. Минувшей ночью они с Кэт оставили своих попутчиков дружески болтающими у костра. Обоим хотелось уединения, возможности поговорить с глазу на глаз. Они отыскали упавшее дерево и уютно устроились возле него. Калвер расстелил одеяло, прихваченное ими с собой. Потом они улеглись и завернулись в одеяло. Был прихвачен и топор на тот случай, если вдруг посреди ночи на них наткнутся какие-нибудь непрошенные визитеры, ну скажем, с черной шкурой и острыми зубами. И хотя топор вряд ли послужил бы серьезной защитой, это оружие все же придавало Калверу уверенности.
Они целовались, обнимались, даже слегка занялись любовью: для большего оба чувствовали себя все еще изнуренными, и это переутомление мешало их чувствам достичь хотя бы намека на кульминацию. Но они были удовлетворены уже тем, что лежат в объятиях друг друга, счастливо шепчась, что-то разузнавая, в чем-то исповедуясь. И сну понадобилось не слишком много времени, чтобы победить их.
Первым на следующее утро проснулся Калвер. Он осторожно высвободился из объятий Кэт. Она шевельнулась и что-то пробормотала во сне. Калвер поцеловал ее влажный лоб и шепнул ей, чтобы она продолжала спать, еще слишком рано. Он ушел подальше в поисках укромного уголка, чтобы облегчиться. Топор он захватил с собой из предосторожности: теперь, при дневном свете, он больше опасался бешеных животных, чем крыс.
Где-то в середине парка Калвер обнаружил полуразрушенное убежище. Он шагнул внутрь и уже принялся расстегивать “молнию” на джинсах, когда в нос ему ударило зловоние. В отвращении он отпрянул назад. Нога скользнула по чему-то мокрому. Его желудок свели спазмы рвоты, когда Калвер вгляделся в полумрак под собой.
Люди, должно быть, спустились в убежище прямо перед тем, как были сброшены бомбы. Видимо, это случилось в обеденное время, когда парк обычно бывал переполнен. А может быть, они приползли и приковыляли сюда после этого. Трупы, вернее то, что осталось от них лежали одной застывшей массой, устилая пол, словно чудовищно скомканный ковер. И в этих телах все еще жило внезапно оборвавшееся и навсегда замершее движение. Серовато-белое движение.
Трупные черви, видимо, уже истребили почти всю плоть. Но он все еще извивались среди костей, образуя поблескивающие узоры своем строго упорядоченном, почти ритуальном поиске пищи.
Калвер бросился бежать из убежища, зажав рот рукой, будто не желая еще более осквернять этот мавзолей своей блевотиной. Тошнота извергалась из него выворачивающими кишки струями. И даже когда его желудок освободился, мышцы все еще мучительно продолжали сокращаться, выбрасывая воздух и как бы стремясь освободить его тело не только от желчи. Прошло немало времени, прежде чем он смог, шатаясь, двинуться прочь и поискать для своих нужд другое место.
Сам парк был загроможден обломками окружавших его когда-то зданий, заброшенными сюда силой взрывов. И хотя парк находился в довольно укрытом месте, в нем не осталось невредимым ни одного дерева, куста, не было даже ни былинки травы. Калвер обходил стороной полчища раздувшихся насекомых, зная, что они отъелись на трупах. Туман стал рассеиваться быстрее: и земля и руины быстро высыхали, несмотря на недели обильного ливня. Нетвердой походкой Калвер возвращался к дереву, под которым они устроились с Кэт.