– Ладно, если нам нечего сказать насчёт этих Анатолия и Лены, то, думаю, и бессмысленно что-то обсуждать, – ответил я. – Давайте решать – кто и как спустится, чтобы покончить с этими осколками. Здесь, пожалуй, мы действительно дали маху.
– Наверное, вам не стоит так рисковать, – задумчиво сказала Наташа. – Тем более если охранники тоже оказались в лапах этой чертовщины, то вполне возможна стрельба. Поэтому, видимо, это наше дело.
– А хватит ли у вас сил, чтобы спуститься, вскрыть дверь и раскидать всё это максимально далеко и наверняка? – спросил я, мрачно поглядывая в окно, по которому начал разливаться массивными следами капель осенний дождь, кажущийся странно реальным на фоне всего, что окружало нас. – Если есть какие-то сомнения, то, наверное, всё-таки лучше рискнуть вместе.
– Как тут скажешь наверняка? – пожала плечами Женя. – Но тебя же беспокоит и что-то другое?
– Да, я прямо чувствую, как зло буквально распространяется вокруг, и опасаюсь, что с этим могут возникнуть серьёзные проблемы. Вы как думаете?
– Может быть, Наташа и Норд останутся со мной, а Кирилл спустится с Женей? – робко сказала Людмила.
– Да, о чём-то подобном я и говорю… – Мой кивок отозвался неожиданно резкой болью в шее, и я поморщился. – У меня с собой на всякий случай и револьвер есть. Кстати, а твой где?
– В комнате на стуле. Я даже его зарядила, – с нотками гордости ответила Людмила.
– Вот и отлично. Так у тебя дома есть и боекомплект?
– Ну, совсем маленький.
– Может быть, и ещё какое-нибудь оружие водится? – заинтересовался я, невольно видя перед глазами нечто вроде ракетницы.
– Что же, по-твоему, у девушки в квартире целый арсенал? – хмыкнула Людмила. – Нет, конечно – так, пара коробок патронов и всё.
– Ладно, я просто спросил. Так что, пошли?
Женя подошла ко мне и сделала приглашающий жест, а я успокаивающе похлопал Норда по шее, осторожно приблизился к двери и заглянул в глазок. Несмотря на засохшую кровь, вполне можно было увидеть, что в коридоре никого нет, ужасный хохот стих, да и на лестнице не заметно никакого движения.
– Порядок. Вроде всё чисто.
– Удачи. Жду с добрыми вестями. Береги себя, – напутствовала меня Людмила, и в какой-то момент мне даже показалось, что она хочет осенить меня «крестным знамением», но девушка всего лишь крепко пожала мою руку, и её губы даже не прошептали, а обозначили слова: – Я тебя люблю.
– С нами всё будет в порядке. Вы, главное, не торопитесь и не рискуйте понапрасну. Если что – сразу давайте дёру и тогда будем совещаться, что лучше сделать дальше.
– Договорились. – Выдохнув, я распахнул дверь и вышел в коридор. – Запритесь и открывайте, только убедившись, что это действительно мы!
Женя последовала за мной, и мы оказались на площадке, заваленной грудами одежды. Создавалось ощущение, что жильцы в беспорядке срывали с себя всё, что было на них наброшено в домашней обстановке, и решили организовать своеобразный нудистский кружок. Возможно, в другой ситуации мне это показалось бы очень даже забавным, но не сейчас. Скорее здесь был повод для скорби. Везде веяло унынием и, словно неразборчивое эхо, кружилось отчаяние. А в небрежности валяющейся одежды отчётливо мерещилось всё то, что наверняка хотели сказать этим владельцы.
– Давай я войду в тебя на всякий случай, – предложила Женя, оглядевшись и вздохнув: – Не нравится мне всё это.
– Что ты хочешь сделать?
– А вот смотри – думаю, получится.
Девушка шагнула сквозь меня, и я почувствовал странную теплоту и вибрацию вокруг, а также непривычное успокоение и даже прилив сил.
– Так лучше? – послышался Женин голос, словно идущий отовсюду и даже изнутри меня.
– Да, а ты где?
– Ну, я стала шире и, так сказать, вобрала тебя в себя.
– Тогда ладно. – Я нервно облизал губы и неуверенно двинулся вперёд. – А через тебя можно будет стрелять или что-то в этом роде?
– Да, конечно. Но, надеюсь, у меня хватит сил, чтобы не было лишних жертв. В конце концов, когда всё закончится, эти люди должны прийти в себя.
Однако, к сожалению, в этом Женя оказалась не права. Впрочем, речь ведь и шла всего лишь о догадках, не так ли? Когда мы спустились по пустой лестнице на первый этаж, то увидели множество бродящих там совершенно голых людей, которые что-то протяжно гудели, слепо сталкивались и, словно в отчаянии, драли свои волосы и лица скрюченными пальцами. Это очень смахивало на сцены, столь привычные из фильмов ужасов, но там речь неизменно шла о живых мертвецах или о ком-то подобном, а здесь были обыкновенные люди, с психикой которых просто что-то произошло. Но, даже если бы мы сейчас мгновенно всё исправили, то мало кому из них было суждено очнуться от произошедшего кошмара. Много людей, в основном детей, лежало на полу и именно по ним бродили остальные. Судя по неподвижности распростёртых тел, вполне уместно было предположить, что они мертвы, и мне стало необычайно жутко. Я невольно вспомнил слова Анатолия о старом кладбище, которое находится где-то под нами, и вполне мог себе представить, что ещё немного, и под волшебным воздействием камней сквозь пол холла к нам начнёт прорываться самая настоящая армия мёртвых. Что же – так это или нет, но явно стоило поторопиться и предпринять всё возможное, пока ситуация совсем не вышла из-под контроля.
Оказавшись у рецепшена, мы вынуждены были идти сквозь ревущую толпу, и каждое соприкосновение людей с Женей увенчивалось яркой белёсой вспышкой. От этого безумцев отбрасывало немного в сторону, но они, кажется, этого совсем не замечали. Интересно, а на оболочке призрака может растекаться или засыхать кровь? Не хотелось бы путешествовать в таком мрачном ореоле.
– Порядок? – раздался голос Жени, кажется, излучающий облегчение.
– Да. А ты как?
– Всё хорошо. Это оказалось несложно.
– Ладно, тогда давай выйдем во двор и посмотрим – что происходит там. Хотя, знаешь, и уже увиденного мне более чем достаточно.
Я прошёл сквозь двери и увидел, что здесь тоже бродят люди, но они явно одеты по-осеннему. Значит, эта гадость начинает фонить теперь и по округе. Будка охранника у шлагбаума выглядела покосившейся, давно брошенной и зияющей разбитыми окнами, в одном из которых, словно в жабо из осколков, висел молодой парень в форме. Видимо, он бился в стёкла до тех пор, пока не истёк кровью, и всё это мрачно дополняло низкое тёмное осеннее небо и начавший усиливаться дождь.
– Здесь не намного лучше, не так ли? – прошептала Женя, и я согласно кивнул:
– Да, давай-ка поищем этот мусоросборник.
Мы обогнули дом и увидели широкую двустворчатую дверь с удобно сделанным асфальтированным подъездом и большим плакатом, что-то перечислявшим относительно особенности утилизации определённых видов отходов. Я невольно усмехнулся, вспоминая американские фильмы, где какой-нибудь неизменно правильный товарищ тщательным образом раскладывает по отдельным пакетам стекло, пластик, пищу и прочее. Конечно, хоть дом и претендовал на элитность, вряд ли проживающие здесь граждане поступали подобным образом. Однако на этом всё забавное на улице заканчивалось – пространство вокруг было забито безумными людьми, которые образовали на входе в мусоросборник нечто вроде живой изгороди. Причём многие дети стояли на плечах взрослых, пошатываясь, падая на асфальт, а потом тяжело, заторможенно вставая и снова пытаясь залезть повыше.