Отец Эрин испытывал постоянную потребность доказывать окружающим свою мужскую состоятельность, поэтому, когда какая-то женщина обращала на него внимание, он расцветал и всеми возможными способами старался ее завоевать. Женившись на Клер, которую он, без сомнения, любил, отец Эрин не смог удовлетвориться близостью с одной женщиной, потому что где-то глубоко внутри него сидел маленький неуверенный в себе мальчик, нуждающийся в постоянных подтверждениях своей мужественности.
Теперь Эрин все понимала. Но разве ей от этого легче? Разве измена стала восприниматься иначе, не так болезненно? Нет. И она не знала, есть ли способы удержать мужчину от подобных поступков. Во всяком случае, Эрин таких способов не знала.
Оказывается, к разврату ведет не только распущенность, но и болезненная неуверенность в себе. И то и другое она считала проявлением слабости, которая пугала ее порой больше, чем злой умысел.
Встреча с Франческо была самым удивительным событием в жизни Эрин. Она еще надеялась все прояснить, спокойно обсудить с мужем сложившуюся ситуацию, объяснить, как она себя чувствовала. Возможно, осознав, как сильно Франческо ее обидел, он одумается. В полчетвертого утра она еще продолжала в это верить.
В полседьмого, когда уверенность в том, что Франческо уже не появится, окончательно одержала победу над слабой надеждой, Эрин приняла решение. Слишком тяжело далась ей эта бессонная, полная переживаний ночь. Для нее все было кончено. Она собрала свои вещи…
В девятом часу в номер ввалился Франческо.
— Как ты смеешь? — ревел он из холла, призывая жену к ответу. — Что ты творишь?
— А на что это похоже? — спокойным тоном спросила Эрин. — Я очень спешу, Франческо. Я не хочу опоздать на свой самолет.
Его лицо покраснело от гнева. Он выдержал эффектную паузу и рассмеялся:
— Ты что, серьезно?
— Разве это не очевидно?
Франческо как-то разом протрезвел.
— Нам нужно поговорить, — четко произнес он.
— Нам не нужно ни о чем говорить. Ты не ночевал дома после известных событий, произошедших прямо на моих глазах. Все и без слов ясно.
— Нет. Ничего не ясно. Ты все неправильно поняла. Мы же взрослые люди, к тому же ты моя жена, а значит, ты должна мне доверять.
Франческо открыл навстречу Эрин свои объятья, но она почему-то не изъявила желания в них оказаться.
— Ты сильно заблуждаешься, если думаешь, что есть причины пересмотреть наши отношения. Я могу тебя заверить, нет никаких оснований подозревать меня…
— Пустые слова. То, что я видела своими глазами, ты не можешь оспорить. Для меня этого вполне достаточно, чтобы уйти.
— Но ты ведь не хочешь уходить от меня, Эрин.
— Ты в этом так уверен? Мне очень жаль тебя разочаровывать, Франческо.
Эрин взялась за ручку чемодана.
— Да, честно говоря, я подумывала о примирении, но ты не пришел ночевать. Это был твой личный выбор. Мне непросто далось мое решение, но я его приняла и менять не собираюсь. И никакие твои слова не смогут меня остановить!
Покидая гостиничный номер, Эрин ни разу не обернулась. В эту минуту она гордилась собой, ни на секунду не усомнившись в своей правоте. Франческо позволил себе то, что не имел права позволять себе женатый мужчина. Была ли между ним и красивой блондинкой постель или нет, Эрин мало интересовало. Франческо оскорбил ее и должен понести наказание. Таким наказанием и стал разрыв.
— Ты окончательно отвергаешь меня? — с дрожью в голосе спросил Франческо.
Эрин повернулась к нему лицом и внимательно посмотрела в глаза. А ведь он не притворяется, его на самом деле заботит ее уход.
Франческо подошел ближе.
— Как ты жила одна, Эрин?
Она непонимающе смотрела на мужа.
— Ты так похудела! На тебя смотреть страшно, милая!
— Не смотри, — Эрин отвернулась.
Она еще не догадывалась, к чему он ведет.
— Тебе необходимо показаться доктору.
— Я совершенно здорова.
— Здоровые люди выглядят иначе. Ты не просто худа, у тебя синяки под глазами, лицо стало бледным. Я беспокоюсь за тебя, детка.
— Уверяю тебя, со мной все в порядке.
— Да ты вот-вот в обморок упадешь!
— Что ты придумываешь, Франческо? К чему весь этот разговор?
— Меня восхищает твоя выдержка, любимая! Таких непоколебимых женщин мне еще не приходилось встречать.
— Я равнодушна к лести, и тебе должно быть это известно.
— Я знаю, что она тебя злит… Ну вот, ты опять побледнела. Что с тобой?
— Франческо, меня очень трогает твое беспокойство, однако оно совершенно излишне. Я не больна… И прекрати этот допрос! Он мне неприятен.
— Я тебя услышал, дорогая. Но не могла бы ты ненадолго присесть?
— Хорошо, если для тебя это так важно, — Эрин опустилась на самый край кресла. — Может быть, ты наконец расскажешь, Франческо, зачем ты все-таки приехал?
— Это очевидно. Я приехал, чтобы убедить тебя прекратить бракоразводный процесс. С нашими отношениями нельзя поступать так безжалостно.
— Это не я сейчас поступаю с ними безжалостно, ты сделал это гораздо раньше меня.
— Эрин, прошло достаточно времени, я думаю, мы оба успели остыть и спокойно обдумать наши поступки. Уверен, из-за сомнений ты не спишь ночами.
— Ошибаешься. Тут не о чем думать, Франческо. Решение уже принято, и оно меня вполне устраивает.
— Но оно основано на ошибочных предположениях. Разве это тебя не смущает?
— Меня смущает то, что ты захотел меня видеть только после того, как получил бумаги о разводе. До этого момента тебя, вероятно, тоже все устраивало. Я не желаю числиться твоей женой, не будучи ею в действительности.
— О! По-твоему, я должен был бежать за тобой до аэропорта и умолять вернуться?
Эрин не смогла сдержать улыбки.
— Нет, ты не должен мне ровным счетом ничего, Франческо. Я ушла, ты меня не остановил, не догнал, не вернул обратно. Значит, я правильно поступила. Осталось сделать последний шаг — развестись официально. И я прошу тебя не мешать мне.
— Ты, как всегда, весьма последовательна в своих действиях, милая. Но я не хочу тебя терять.
— Ты сам не знаешь, чего хочешь, Франческо. Когда ты решил сделать меня своей, ты вел себя совершенно иначе. Теперь же все твои доводы звучат неубедительно. Я не верю, что нужна тебе.
— Тебе кажется, будто я перестал тебя хотеть? Поэтому ты так расстроена, милая?
— Прекрати называть меня любимой, милой, деткой! Это звучит нечестно, как будто ты играешь какую-то не очень приятную для тебя роль, — потребовала Эрин.