– Сообщила.

– И что?

– Он думает, что я спятила!

И, наверное, прав, размышляла Тина, чувствуя, что словно парит в воздухе. Сама не своя, пьяная от возбуждения и странной, победной радости, и все потому, что Джованни находит ее такой желанной. Только глаза его блестят по-охотничьи жестоковато. Наконец, ни слова не говоря, Джованни взял ее за локоть и усадил в машину.

Ни единого слова! Ни комплимента или всплеска гнева по поводу того, что она вырядилась, как не позволит себе ни одна приличная женщина. Напряжение в тесном пространстве салона становилось физически ощутимым; воздух сгустился, нагретый жаром их тел, магнетическими посылами, которые они отправляли друг другу.

– Это платье ты носишь в последний раз, – спокойно, но непререкаемо произнес он. – Это не тот образ, с которым ты должна ассоциироваться.

Отлично! Он, кажется, недоволен!

– Ты бы предпочел маленькую мисс Совершенство в скромненьком платье? А я выбрала – соблазн!

– Спасибо, что сообщила, – фыркнул он, въезжая на стоянку у ресторана и останавливаясь под кустом цветущего кизила. – А то я не догадался! Вся твоя игра как на ладони.

Невозмутимо, небрежно положил руку ей на колено и, грубо лаская, забрался глубоко под юбку.

– Джо! – ахнула Тина, удерживая его за запястье. – Перестань! Какая игра? О чем ты?

– Такая, называется «Кто главнее?», – прорычал он.

В панике она попробовала оторвать его руку палец за пальцем. Не удалось. Хватка была железная, и пальцы неумолимо подбирались к оборочкам красных атласных трусиков. Она попробовала отстегнуть ремень безопасности и выскочить из машины, но проиграла.

– Не понимаю, о чем ты! Не дури, – трясущимися губами выговорила она. – Какой тебе толк в том, что я разозлюсь? Я нужна тебе...

– А я нужен тебе, – пугающе тихо напомнил он.

– Отпусти! Ради Бога, Джо!

– Я хочу, чтобы ты меня выслушала, – твердо сказал Джованни. – Наш договор действует по определенным правилам. Я намерен добиться того, чтобы ты их соблюдала. Твердо уясни себе, кто у кого под каблуком. Не надейся, что, используя тело, сможешь обвести меня вокруг пальца. Эта игра не для меня! Я ради поцелуя никогда не пресмыкался и впредь не буду! Я скорей плюну и уйду прочь!

– Да не использую я никакое тело! – вскричала она.

Джованни скривил рот в гримасе крайнего возмущения.

– Начисто лишена всякого представления, где ложь, а где правда, да? Начнем с того, что сегодня после работы ты ясно и во всеуслышание дала понять, что весь день обо мне не думала и что, следовательно, вся инициатива исходит от меня!

– Но мне некогда было о тебе думать!

– Влюбленные, как правило, думают друг о друге. Окружающие должны считать, что так оно и есть между нами, даже если это неправда. А сейчас ты обрядилась в это платье, выставляя себя напоказ, чтобы я завелся и весь ресторан видел, что я не могу оторвать от тебя глаз!

– Платье совсем не для того, чтобы ты «завелся», – оскорбилась Тина. – Платье – для роли. – А про себя подумала: чтобы все решили, что я ненормальная. – Надо было надеть старый кардиган, джинсы и кроссовки, как я и собиралась. Господи, как мне осточертело, что ты меня дергаешь и шпыняешь!

– Не думаю, что больше, чем мне десять лет назад, когда я был отдан на милость двух мстительных сучек! – огрызнулся он, убирая наконец руку. – Теперь мы поменялись ролями. Ты в моих руках, и если мне вздумается дернуть за ниточку, чтобы ты поплясала, так оно и будет!

– Понятно. Тебе нужно, чтобы я валялась в ногах, осыпала розами тебе путь...

– Вздор! Это было бы гнусно. Я всего лишь хочу, чтобы ты вела себя так, будто мы влюблены. Будто наши отношения основаны на равенстве. Будто ты любишь меня так же, как люблю тебя я. Будто мы дороги друг другу. Будто нам и в голову не может прийти друг друга ранить. Нужно, чтобы все думали, что нам хорошо вместе, что мы друзья. Что отношения у нас добрые, нежные, уважительные. Доходит? – На щеках Джованни горели два алых пятна.

Тина сидела молчаливая, несчастная. Он точно описал сейчас то, о чем она всем сердцем мечтает, но в жизни это будет не мечта, а притворство.

– Я тебя ненавижу! Я презираю тебя за то, что ты со мной вытворяешь! – Голос ее сорвался. – Только последний негодяй так обращается с женщиной!

– Только последняя дрянь этого заслуживает, – парировал он. – И усвой: если хочешь, чтобы я прилично обращался с тобой наедине, ты должна вести себя на людях как леди!

Угроза прозвучала очень серьезно. Теперь она знает, кто босс.

– Если ты сделаешь мне больно... – предупредила Тина.

– Есть способы получше, чем демонстрация грубой силы. Думаю, ты и сама забавлялась, когда дразнила меня в ювелирном, зная, что я не могу ответить, потому что Мэрион рядом.

– Что?! – изумилась она.

– Ты включилась, как неоновая вывеска, объявляющая, что товар выставлен на продажу. И приготовилась выключиться, когда до меня, к счастью, дошло, что ты затеяла. Полагаю, раз ты меня провоцировала, значит, надеялась, что будет какой-то результат. Что ж, – он помолчал. – Результат у тебя был, и как-нибудь, когда сочту нужным, я заставлю тебя закончить твое представление.

– Никакое это было не... – оскорбилась Тина, но смолкла, вспомнив, что не может сказать ему правды. Правда ведь состояла в том, что тогда, в магазине, она в самом деле потеряла в его объятиях всякое представление о реальности. Сейчас ей только и остается согласиться – да, это она сознательно завела Джованни. Но тогда она будет выглядеть... динамисткой, а что может быть омерзительней! – Я считала, что так и поступают невесты... влюбленные, – прошептала она.

– Выметайся отсюда! – рявкнул Джованни. – И не забудь улыбнуться!

– Я не могу.

– А ты постарайся. – Он включил музыку, ритмичную попсу. – Может, это тебя оживит? Сделай счастливое лицо. Это важно. И помни: там будут люди, которые меня знают, может быть, даже помнят старые времена. Приготовься выдержать неприятные взгляды.

– Я понимаю, – угрюмо сказала Тина и потянулась открыть дверцу. – К этому я готова.

– Нет! Рано! – рявкнул он. – Соберись!

– Столик займут.

– Не займут.

– Я знаю, тут ребята из нашей школы работают. Здесь все впритык, кто не успел, тот опоздал...

– Не волнуйся. Тут знают, кто я такой, – твердо сказал Джованни. – Знают, какой бизнес я затеваю, знают, что я буду назначать тут деловые встречи. Им и в голову не придет меня проигнорировать. Это власть, Тина. Все они у меня в кулаке, и я свой кулак не разожму.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Власть, подумала она. Это когда все пляшут под твою дудку. Власть меняет людей. Обычно Тина презирала тех, кто вертит другими. А сейчас – как бы ей хотелось хоть чуточку власти! Однако в ее распоряжении только план, согласно которому следует вести себя так, будто у нее слегка поехала крыша. Значит, надо приложить все старания, чтобы этот план удался. Как славно будет переиграть Джованни на его собственном поле! И Тина улыбнулась: