— Ты здесь ни при чем, — с любовью заверила его Николь. — Если бы Джонатан не…
Мэтт приложил палец к ее губам.
— Шшш… Сейчас мне меньше всего на свете хочется говорить о нем.
— Но ведь, если бы не он, ты так и не узнал бы меня, — поддразнила его Николь.
— Рано или поздно это непременно бы произошло, — твердо возразил Мэтт. — Может быть, не столь быстро и внезапно. Ведь я полюбил тебя задолго до прошлой ночи. Мне хотелось сблизиться с тобой, но каждый раз, когда я пытался это сделать, ты отталкивала меня. И я думал, что это из-за Гордона…
— Я боялась, — призналась Николь. — Боялась ответить тебе взаимностью, боялась того, что случилось много лет назад, потому, что чувствовала себя виноватой… мне было так стыдно…
Мэтт повернул ее к себе, обеими руками обхватив ее лицо, и серьезно сказал:
— Даже если бы в ту ночь мы были любовниками, даже если бы в ту ночь или в любую другую ночь ты была с кем-нибудь еще, это никак не изменило бы мои чувства к тебе. Тогда, восемь лет назад, ты едва сознавала, что делаешь, какому риску подвергаешь себя… Я знал, что тебе хочется только заставить Джонатана ревновать.
— Не совсем, — ответила ему Николь, слегка покраснев. — Да, вначале мне действительно этого хотелось, но потом, когда ты танцевал со мной… — Она замолчала и подняла на него глаза. — Тогда я хотела тебя, Мэтт, и мне кажется, именно это помогло мне поверить в то, что мы стали любовниками. Думаю, в глубине души мне очень хотелось, чтобы это оказалось правдой.
Когда он поцеловал ее, Николь обвила его руками и чуть вздрогнула, когда он снова сказал, что любит ее и хочет, чтобы она была рядом с ним не только сегодня, но и всю жизнь.
— Я так давно искал тебя! — с любовью сказал Мэтт. — И вот теперь, когда, наконец, нашел, не хочу больше ждать. Ники, ты выйдешь за меня?
Она кивнула и на этот раз сама повела его в страну любви, наслаждаясь тем, что он разделяет ее чувство.
— Ну, а сейчас, миссис Хант, полагаю, нам следует выпить за человека, благодаря которому все это стало возможно.
Меньше часа назад они прибыли на виллу, расположенную на одном из уединенных островов Карибского моря, где им предстояло провести медовый месяц. Солнце — громадный оранжевый шар — медленно опускалось в море. Тихо гудел кондиционер, в холодильнике ждал готовый ужин.
Принимая от Мэтта бокал шампанского, Николь лукаво рассмеялась:
— За Джонатана!
— За Джонатана, — с усмешкой повторил Мэтт. Поставив пустой бокал на столик, он протянул к ней руки. — Здесь очень рано темнеет, правда?
— Правда, — ответила Николь, глядя ему в лицо. — Собственно говоря, уже темно, как ночью, и, мне кажется, давно пора ложиться спать…
— Ты просто читаешь мои мысли, — твердил Мэтт, покусывая мочку ее уха.
— А как же ужин? — притворно возразила Николь, когда он подхватил ее на руки.
— По нашей давней традиции ночью мы занимаемся более важными делами, — сделав серьезную мину, заявил Мэтт.
— Гораздо, более важными, — согласилась Николь, тихонько засмеявшись. — И пусть эта традиция никогда не прерывается.