Оставалось одно: отправиться к Льюису, сообщить ему о случившемся и попытаться найти способ исправить невольно нанесенный Джессикой вред. Ведь Льюису, в конце концов, так же как и ей, не хочется, чтобы люди считали их женихом и невестой!

Она все еще была в своем рабочем костюме. Вечер был теплым, и Лейси, прежде чем уехать, приняла душ и переоделась в джинсы и свободную футболку.

Без высоких каблуков она казалась совсем девочкой. Может быть, пора уже вместо распущенной по плечам копны волос придумать себе прическу, чтобы выглядеть более зрелой и представительной?

Скорчив гримасу своему отражению, Лейси сбежала вниз, схватила ключи и сумочку и вышла из дому.

Только проехав полдороги к Льюису, она позволила себе признаться, что все необходимое вполне можно было обсудить и по телефону.

Такие вещи лучше обсуждать с глазу на глаз, оправдывалась она, пытаясь заглушить язвительный внутренний голос, который шептал ей, что она просто-напросто ухватилась за звонок Иэна как за предлог помчаться к Льюису… что ею двигало не столько потрясение от новости, сколько томительное желание увидеть Льюиса… быть рядом с ним.

Стараясь отделаться от таких мыслей, Лейси сосредоточилась на дороге.

Летний вечер был изумителен, окрестности поражали глаз пышной зеленью. Лейси обогнала гуляющую молодую пару, не сводящую друг с друга влюбленных глаз, и сердце ее заныло. Когда-то и они с Льюисом вот так же гуляли… Когда-то…

Она подъехала к его дому и затормозила. Сейчас, когда Льюис не смущал ее своим присутствием, она особенно остро ощутила печать заброшенности, лежавшую на доме.

Льюис и его дом похожи друг на друга – от обоих веет одиночеством, думала Лейси, выбираясь из машины.

На стук никто не отозвался, да и машины Льюиса не было в поле зрения. Видишь теперь, чем оборачивается твоя запальчивость и глупость? – укоряла она себя. Примчалась сюда без всякой необходимости – так поделом тебе, что Льюиса нет дома!

Но вместо того, чтобы, как подсказывал ей разум, прямиком вернуться к машине и уехать, она обогнула дом и прошла в сад. Ей хотелось побыть здесь, как будто это приблизит ее к Льюису.

Дура, дура, повторяла она про себя, но ее чувства не реагировали на эти слова.

Льюис. Как глупо с ее стороны испытывать к нему такую любовь, такое влечение, как будто его уход много лет назад остановил ее развитие, как будто она так и осталась девочкой, воображающей, что он любит ее так же сильно, как она его.

Розы вокруг беседки вдруг задрожали, расплылись, но Лейси не сразу поняла, что плачет.

Почти двадцать лет она держала себя в руках. Так почему же теперь ведет себя подобным образом – без конца льет слезы, страдает, томится, словно безумно влюбленная женщина?

Возможно, потому, что она и есть безумно влюбленная женщина.

Лейси закрыла лицо ладонями и горько зарыдала, сострясаясь от нахлынувших лавиной чувств, которые унесли остатки ее самообладания. Льюис. Она так его любит. Где-то вдалеке послышался шум машины, но она не обратила на него внимания, сосредоточившись на своих чувствах.

Льюис. Лучше бы судьба не приводила его снова в ее жизнь. В жизнь Джессики…

Повернув к дому, Льюис сразу увидел машину Лейси. Он испугался.

Что-то случилось. Иначе Лейси не приехала бы к нему.

Сердце Льюиса бешено заколотилось, пальцы сжались в кулаки. Джессика. Что-то произошло с ней. Ее обследования…

Он обежал вокруг дома, увидел Лейси, стоявшую к нему спиной, и понял, что его страхи подтвердились.

Льюис помчался через лужайку к Лейси, громко зовя ее; она повернула голову.

Лучи солнца высветили следы от слез на ее лице, муку в глазах.

Непроизвольно он схватил ее в объятия, прижал к груди, гладя ее волосы, утешая ее, а сам дрожал всем телом, как будто ее дрожь передалась ему.

– Лейси. Не надо… пожалуйста, не надо. Не плачь, любимая. Скажи мне, что случилось… Джессика?.. Что-то с Джессикой?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Джессика!

Лейси напряглась и оторвала голову от груди Льюиса.

Его неожиданное появление, его тревога, а потом объятия, нежность и ласка его рук, голоса – все это ворвалось в ее горькие мысли о нем таким вихрем, что она не смогла устоять. И вот теперь реальность как громом поразила ее.

Лейси слышала в его голосе отчаяние и, зная, что оно относится к Джессике, разрывалась между инстинктивным желанием успокоить, заверить, что все в порядке, и недостойной ревностью к собственной дочери. Ведь именно о Джессике он тревожился, а не о ней.

Лейси стала самой себе противна. До дрожи. Как она может обижаться на него за любовь к Джессике?

Он ощутил ее дрожь, и его рука еще крепче обняла Лейси за плечи. Лейси услышала тихий стон и глубокий, прерывистый вздох.

– Лейси, любимая… Посмотри на меня. Ответь…

Любимая… он назвал ее любимой. Лейси в замешательстве подняла на него глаза.

– Нет, дело не в Джессике, – хрипло выдавила она. – С ней… все в порядке.

– Не в Джессике? – Теперь он нахмурился, и Лейси застыла, ожидая, что сейчас он отпустит ее, отшатнется, отвергнет ее. Он вздохнул свободнее, но не опустил руку, обнимающую ее плечи, а ладонь, которая запуталась в ее волосах, теперь легла на шею, нежно поглаживая напряженные мышцы. – Тогда что?..

Льюис смотрел на нее… не сводил с ее лица внимательных глаз, и Лейси отвернулась, не в силах выдержать этой настойчивости. Его взгляд упал на ее губы, задержался на них. Лейси так остро ощущала этот взгляд, как будто он действительно ласкал ее рот.

Нежная поверхность губ вдруг пересохла, так что Лейси пришлось смочить их, дотронувшись кончиком языка до невыносимо сухой и жаркой кожи.

– Лейси. – Хриплый, настойчивый голос заставил ее снова посмотреть ему в лицо. – Ты плакала. – Он коснулся пальцем ее щеки, провел по дорожкам от высохших слез. – Что такое? Что произошло?

Не в силах произнести ни слова, Лейси лишь молча покачала головой. Огромный шмель лениво пролетел мимо. Лейси увернулась от него, и прядь ее волос коснулась лица Льюиса. Он поднял руку, запутался пальцами в шелковистых волнах, а потом, заглянув в ее круглые, изумленные глаза, повторил низким, прерывистым голосом ее имя и склонился над ней.

Лейси зачарованно ждала, не в состоянии ни вырваться из кольца его рук, ни оторвать взгляда от его рта.

И лишь когда он наконец прильнул к ее губам, она закрыла глаза, всем телом задрожав от сладкого ожидания.

Его ладонь коснулась ее щеки, пальцы погладили нежную кожу, а потом скользнули в волосы и легли на затылок, придерживая голову.

От его кожи веяло мускусным, мужским ароматом, от которого истома и желание разливались по телу, заставляя ее сильнее прижиматься к нему.