Корабли второй группы «Беспощадный» и «Бойкий», утром 1 декабря в условиях плохой видимости подошедшие к румынскому берегу, стали уточнять свое место по глубинам, измеренным эхолотом и механическим лотом. Оказалось, что корабли находились мористее счисленного места; как выяснилось позже, невязка, по-видимому, составляла около четырех миль к востоку. Около 8 часов, идя курсом на запад, эсминцы вошли в полосу тумана; видимость упала до 3–5 кб. Пришлось дать сначала малый, а затем самый малый ход. При этом параванные охранители, поставленные в 5:30, когда отряд находился еще в 40 милях от берега, почти бездействовали, так как параваны не отводились от борта корабля.
Будучи не уверенным в своем месте, командир дивизиона не хотел ворочать на север к Мангалии, пока не откроется берег. Однако в 8:04, когда эхолот показал глубину в 19 м (что, судя по карте, соответствовало расстоянию до берега не более 4–5 кб), не осталось ничего иного, как повернуть вправо. Через минуту после поворота показался берег, а в 8:07 обнаружили силуэт транспорта. Вскоре заметили еще три силуэта транспортов, из которых один позже опознали как военный корабль, похожий на канонерскую лодку типа «Dumitrescu». Почти сразу открыли огонь береговые батареи противника, наблюдались падения снарядов в 15 м от борта и накрывающие залпы.
В 8:10 эсминцы открыли огонь с использованием ночного визира прибора 1-Н, однако на «Беспощадном» по ошибке вместо скомандованной дистанции 2 кб установили 24 кб, а на «Бойком» установили 12 кб, и там первая очередь тоже дала перелет. Введя поправку, управляющий огнем добился накрытия вторым залпом, но третью очередь из-за тумана не наблюдали. В 8:13 огонь прекратили, так как цели скрылись. Эсминцы развернулись на обратный курс и через 20 минут вновь атаковали транспорта артиллерией и торпедами, но через несколько минут огонь прекратили, так как все цели были поражены и скрылись в тумане. Всего было израсходовано 130-мм снарядов — 88, 76,2-мм — 19, 37-мм — 101, а также 12 торпед. Потопленными сочли три транспорта противника. К сожалению, как выяснилось впоследствии, атаке подверглись прибрежные отмели и скалы.
Плохая видимость не позволила с точностью установить, где именно произошли описанные выше события. На «Беспощадном» полагали, что все произошло в районе селения Кольникиой, в двух милях южнее мыса Шаблер. Командир «Бойкого» считал, что корабли находились в районе порта Мангалия, в 18 милях севернее счисленного места. На основании анализа отчетов в штабе эскадры пришли к выводу, что, судя по измеренным глубинам и по характеру наблюдавшегося берега, который был скорее низменным, чем обрывистым, можно предполагать, что район событий находился близ селения Картолья, южнее мыса того же названия, в пяти милях севернее мыса Шаблер.
Поскольку видимость не улучшилась, а место отряда оставалось не определенным, П.А. Мельников отказался от выполнения второй части задачи, считая, что артиллерийский обстрел порта Мангалия превратится просто в разгрузку погребов, а эсминцы напрасно подвергнутся риску подрыва на минах. Поэтому отряд повернул в базу. После отхода миль на 20 от берега, около 10 часов, на кораблях приступили к уборке параванов. На «Бойком» не оказалось ни параванов, ни тралящих частей охранителя — на нем даже не заметили, когда их потеряли. На «Беспощадном» еще ранее заметили, что левый параван на циркуляции перешел на правый борт. При попытке убрать охранитель оказалось, что обе тралящие части перепутались и их невозможно поднять без большой потери времени. А чуть раньше, как позже выяснилось, имело место ложное обнаружение перископа, который обстреляли. Вскоре приняли радиограммы о подрыве крейсера «Ворошилов» на мине и о приказании лидеру «Харьков» возвратиться. Последняя радиограмма, переданная с «Сообразительного» от имени командующего эскадрой, дала повод предположить, что крейсер погиб, a Л.A. Владимирский перешел на эсминец [68] . Учитывая создавшуюся обстановку на «Беспощадном» обрубили обе тралящие части вместе с параванами, и эсминцы пошли на соединение с флагманом. 2 декабря «Беспощадный» и «Бойкий» отшвартовались в Туапсе.
Мы специально столь подробно рассмотрели операцию кораблей эскадры у румынских берегов. Прежде всего потому, что она стала второй подобной с начала войны. Первую, как мы помним, провели 26 июня 1941 г., то есть почти полтора года назад. Что же с тех пор изменилось?
Набеговая операция 26 июня 1941 г. имела целью обстрел порта Констанца. Целью последней операции являлись коммуникации противника вдоль румынского побережья, конвои в море, порты Сулина, Бугаз и Мангалия. Дополнительно поставили задачу обстрела острова Змеиный. Вообще этот маленький островок долгое время являлся притягательной силой для советских кораблей и авиации. В начале войны предполагалось высадкой морского десанта захватить Змеиный. Принципиальное согласие Главного штаба было получено, и с 3 июля 1941 г. авиация ЧФ начала систематические бомбардировки объектов на острове. Однако еще до этого Змеиный регулярно назначали в качестве запасной цели при нанесении ударов по городам Румынии. Ничего, кроме маяка и радиостанции, на острове не было, да и от плана его захвата 6 июля отказались. Однако авиация методично продолжала бомбить Змеиный вплоть до 10 июля, выгрузив таким образом на него несколько тон бомб. Данных о разрушении маяка нет.
Приблизительно в это же время у острова регулярно стали появляться советские подводные лодки, поскольку по нему было легко уточнять свое место перед занятием назначенных позиций. Естественно, румыны в конце концов это обнаружили — как раз выставленное 29 октября 1942 г. минное заграждение S-44 и явилось их реакцией на частое посещение этого района советскими лодками. Кстати, на этом же минном заграждении погибла вышедшая в море 2 декабря 1942 г. подлодка Щ-212. Причем погибла она после 11 декабря — видимо, когда при смене позиции решила уточнить свое место по Змеиному.
Можно предположить, что в план операции кораблей эскадры этот остров попал также из-за желания лишний раз определиться перед набегами на порты. На это пошли даже несмотря на то, что появление в видимости Змеиного скорее всего должно было привести к потери скрытности. Одновременно на переходе корабли провели астрономические наблюдения и таким образом свое место знали. В этих условиях уже в море можно было отказаться от решения второстепенной задачи ради достижения главной цели операции. Однако командующий эскадрой этого не сделал.
Заметно, что планирование декабрьской операции 1942 г. провели значительно более качественно, нежели июньской 1941 г. Безусловно, сказался опыт полутора лет войны. Собственно, за исключением недоучета имеющихся данных о минной обстановке при назначении боевого курса первого отряда южнее Змеиного, больше особых огрехов и не было. Это даже с учетом реальной обстановки, которая стала нам известна уже после войны. То есть операцию спланировали достаточно обоснованно. А вот провели…
Командующий эскадрой оказался не готов вносить коррективы в ранее разработанный план, исходя из конкретно складывающихся условий обстановки. Командир дивизиона эсминцев, вместо того чтобы вступить в бой с явно более слабым противником, все свел к двум последовательным ударам как к более простой форме применения сил. Причина — в слабом владении командного состава тактикой как разделом военно-морского искусства [69] . Кроме того, видна слабая специальная подготовка офицерского состава. Из-за чего командир второго отряда отказался от обстрела порта Магналия? Из-за того, что, пройдя 200 миль вне видимости берега, он просто не знал, где находится. И это в условиях штилевого моря! На выполнении артиллерийских стрельб мы уже останавливались.