Не менее тяжелым ударом стали неожиданно большие потери плавсредств. Из 105 единиц 3-й группы высадки, вышедших в Крым в ночь на 1 ноября, погибли 26 и вышли из строя по разным причинам 34, то есть в строю осталось меньше половины. Высадочных средств вообще осталась одна треть. Пополнение и ремонт далеко не компенсировали потери. Большая часть погибших единиц была «убита» накатом, отчасти в сочетании с артогнем. Катера и боты выбрасывало на берег, где они разбивались волнами или получали повреждения от артогня и уже не могли сойти на воду. В отдельных случаях, наоборот, после временной потери хода от осколочных повреждений боты выбрасывало волной на берег. Основную массу вышедших из строя составляли поврежденные непогодой или те, у кого отказали наспех отремонтированные механизмы. Полный список потерь катеров ночью и утром 1 ноября дан в приложении 10.
5.3.3. Действия отряда прикрытия
Отряд прикрытия 3-й группы высадки во главе с командиром 1-й БТКА капитаном 1-го ранга A.M. Филипповым к вечеру 31 октября состоял из 19 торпедных катеров (13 из 1-й бригады и 6 из второй), из них 16 в строю. 6 катеров находились в Тамани, 5 в Анапе и 8 (включая 3 в ремонте) в Геленджике. По плану в операции должны были участвовать 17 катеров. Две пары прикрывали движение отрядов с севера и с юга, шесть — сопровождали отряды и на рассвете прикрывали их отход дымзавесами. Еще 6 катеров должны были находиться в дозоре у мыса Опук, а большой катер СТК-ДД по первоначальному плану посылался в Феодосийский залив. Затем ему изменили задачу на демонстрацию десанта у мыса Опук.
1-й отряд (ТКА-94, -45, -35, -65, -105, -72, капитан 3-го ранга А.П. Тууль) вышел из Тамани в половине первого ночи для обеспечения действий 5-го и 6-го отрядов. Четыре из шести катеров имели на борту десантников, которых они после прохода Тузлинской промоины передали на «охотники». Как уже упоминалось выше, во время ожидания у зеленого буя на минах погибли ТКА-72 и ТКА-45. По странному совпадению, именно эти два катера не брали десантников. С началом движения десантных отрядов по створам ТКА-65 и ТКА-105 пошли в дозор на линию Камыш-Бурун — коса Тузла. Вскоре ТКА-94 из-за поломки ушел в Тамань, поэтому отряды сопровождал только ТКА-35. Он ставил дымзавесы при подходе катеров к берегу и на отходе. Дозорные катера, никого не встретив, утром также прикрыли отход отрядов дымзавесами.
2-й отряд (ТКА-42, -102, капитан-лейтенант A.A. Сутырин) вышел в 22:50 от Соленого озера, вступил в охранение 1-го и 2-го десантных отрядов и далее все время находился с ними, прикрывал дымзавесами при подходе и отходе.
Отдельный ТКА-82 поступил в оперативное подчинение командира 4-го десантного отряда и также прикрывал его дымзавесами.
Из 3-го отряда (ТКА-43, -83, -103, -104, СТК-ДД, капитан 3-го ранга В.И. Довгай) ТКА-43 и ТКА-103 вскоре после выхода вернулись в Геленджик из-за неисправностей, а остальные в 21:45 прибыли к мысу Опук. Противник не появлялся, а погода все ухудшалась. В условиях 5-балльного волнения и 6-балльного ветра в 01:20 ТКА-83 и ТКА-104 ушли в Геленджик, и на линии дозора остался только СТК-ДД. В 02:30 он подошел на расстояние 7–8 кабельтовых к мысу Опук и выпустил по берегу 2 торпеды, но взрывов не последовало. В 02:42 с дистанции 6 кабельтовых катер выпустил еще 2 торпеды, которые на сей раз сработали нормально. Продолжая демонстративно «поднимать шум», катер сбросил 5 больших глубинных бомб Б-1 и обстрелял берег из пушек и пулеметов. После нескольких очередей обе пушки (25-мм и ШВАК) вышли из строя, и огонь до 03:07 продолжался из трех пулеметов ДШК. Всего СТК-ДД израсходовал на демонстрацию высадки 4 торпеды, 5 глубинных бомб, 30 25-мм выстрелов, 65 — 20-мм ШВАК, 450 патронов ДШК. В документах противника нет никаких упоминаний об этом событии, то есть демонстрация не удалась. Видимо, румынские посты укрылись от непогоды и ничего не слышали. В 03:20 на СТК-ДД залило водой два мотора и рацию, они вышли из строя. Пока катер «плюхал» в базу под одним мотором и без связи, на его поиски выслали авиацию. СТК-ДД прибыл в Геленджик в три часа дня.
4-й отряд (ТКА-81 и ТКА-101, капитан-лейтенант С.Н. Котов) нес дозор у южного входа в пролив, противника не встречал.
Немецкий флот так и не появился, поэтому роль отряда прикрытия свелась, в основном, к постановке дымзавес. В условиях сильного волнения катера типа «Г-5» не смогли бы эффективно применить оружие. Лучшее, на что можно было надеяться, — катера свяжут немцев боем и дадут десантным отрядам выигрыш во времени.
5.3.4. Реакция немецкого флота
Что же делал в ночь на 1 ноября немецкий флот? В базах Керченского полуострова сосредоточились немалые силы. К вечеру 31 октября в Киик-Атламе [40] имелось 5 торпедных катеров. В Феодосии находились 16 БДБ (из них 12 боеготовых и 1 ограниченно боеготовая), 3 катера-тральщика RA, катера охраны рейда и даже подводная лодка U23 (зашла утром пополнить запасы топлива). Еще 4 БДБ, в том числе 3 боеготовых, базировались на Керчь. Конечно, подводная лодка вряд ли могла чем-нибудь помешать катерам в проливе. Но что произошло бы, если бы на пути наших отрядов оказались 5 шнельботов и полтора десятка БДБ? Очевидно, и без того не слишком упорядоченное движение сменилось бы настоящим хаосом. К штормовой погоде добавилась бы серия ночных боев со всеми вытекающими последствиями. Вряд ли бы немцам удалось сорвать высадку полностью. Но несомненно, что число высаженных было бы намного меньше. В реальности первые отряды высадились, вообще не встречая сопротивления. Если бы немецкие катера и баржи обнаружили нашу десантную «армаду», о тактической внезапности не было бы и речи. В итоге нам вряд ли удалось бы создать и удержать плацдарм. Попробуем разобраться, почему все эти многочисленные «бы» не реализовались.
Адмирал Черного моря днем 31 октября отдал следующие приказы на будущую ночь. Трем торпедным катерам действовать на коммуникации Туапсе — Геленджик с центром тяжести у мыса Идокопас. Атаки по подводным лодкам запрещены в связи с запланированным выходом U23 из Феодосии к кавказскому побережью. Двум оставшимся катерам находиться в базе в готовности к немедленному выходу.
Из Феодосии в дозор высылались три пары БДБ. Две пары должны были охранять побережье от мыса Чауда до мыса Опук, а одна — от мыса Опук до мыса Такиль. С восточным звеном выходили три сторожевых катера феодосийской флотилии охраны рейда (мотобаркас и два инспекторских катера). Они должны были перейти в Керчь на замену катерам, которые ранее уничтожили сами немцы. Все три боеготовых БДБ из Керчи образовывали дозорную полосу между входами в Керченскую и Камыш-Бурунскую бухты. Таким образом, дозоры перед районом будущей высадки вообще не предусматривались.
Еще 30 октября в ожидании неминуемого десанта Адмирал Черного моря Кизерицки приказал каждую ночь высылать из Феодосии в дозор не менее 6 БДБ, а при явных признаках скорой высадки, при благоприятной погоде — вообще все наличные баржи. Но и в этом случае все дозорные полосы планировались у южного берега Керченского полуострова. Самое восточное дозорное звено при нормальной погоде предлагалось не возвращать в Феодосию, а оставлять днем под защитой зенитных батарей у мыса Опук или даже в южной части пролива у Яныш-Такиля. Но ночью это звено в любом случае уходило из пролива за мыс Такиль. Дозоры между Такилем и Камыш-Буруном планом не предусматривались. Берег у Эльтигена считался доступным для высадки пехоты без тяжелого оружия. Но, видимо, Кизерицки не считал эту угрозу реальной. Наиболее вероятными местами высадки считались некоторые участки северного и южного берегов Керченского полуострова, а в самом проливе — Еникальский полуостров, Керчь и Камыш-Бурун.