Почему в этом случае не была усилена Керченская группа БДБ? По косвенным признакам Кизерицки считал оборону Крыма делом безнадежным и хотел сохранить больше сил для неизбежной эвакуации. Тяжелый опыт с отрезанными в Геническе силами, когда пришлось затопить 4 БДБ и 5 артиллерийских паромов, также отбивал желание загонять в дальний угол ценные единицы. Поэтому до начала высадки в Керчи находились всего 4 БДБ, главной задачей которых было не допустить высадку в Керченской бухте.

Вечером 31 октября погода в Черном море испортилась сильнее, чем в проливе. Выход торпедных катеров был отменен, хотя два шнельбота ночью оставались в готовности к немедленному выходу. В 19:45–20:30 из Феодосии вышли на запланированные дозорные полосы три звена БДБ. 3 сторожевых катера вышли в Керчь, но вскоре из-за непогоды вернулись. Быстроходные баржи вернулись из дозора только утром, никого не встретив. Возможно, в действительности они укрывались от шторма в каких-то бухточках. На стыке двух дозорных полос, у мыса Опук, с 21:45 находились 3 наших торпедных катера, с 01:20 остался только СТК-ДД. Он, как уже упоминалось, с 02:30 до 03:07 обстреливал берег, в том числе торпедами, и вообще создавал шум. Никаких БДБ все это время он не видел.

Три керченских БДБ находились в дозоре с 20:30 до 07:45 и также никого не видели. Большую часть времени они провели у входа в Керченскую бухту. Нашу артподготовку команды барж слышали, но высадки из-за большого расстояния не обнаружили. Начальник морской обороны Кавказа за ночь так и не разобрался в обстановке, никаких приказов дозорным баржам не давал. В результате немецкий флот даже не пытался помешать высадке.

6. Борьба за Эльтигенский плацдарм 1–7 ноября

6.1. Бои на плацдарме 1 ноября

Итак, высадка состоялась. Мало кому из десантников удалось достичь берега сухим. Из тех, кто добирался вплавь, многие вышли на сушу без припасов, некоторые и без оружия. Бойцы были измучены многочасовой качкой в штормовом море. Тем не менее наступательный порыв десантников был очень высок. Среди множества примеров героизма особое впечатление производит подвиг санинструктора 386-го обмп Галины Петровой. Увидев, что морские пехотинцы остановились перед минным полем, она дважды пробежала по опасному участку и увлекла бойцов вперед.

Высадившиеся штурмовые группы начали действовать по плану — очищали от противника берег на участке высадки, уничтожали огневые точки. Затем десантники двинулись во всех направлениях в глубь суши, стремясь быстрее захватить выгодные для обороны рубежи и обеспечить высадку основных сил. Никаких признаков организованной борьбы со стороны ошеломленных немцев в первое время не наблюдалось. Тем не менее отдельные узлы обороны, особенно вокруг батарей, ожесточенно сопротивлялись.

В первые часы десантники действовали разрозненными боевыми группами, без единого командования. Не высадились командир и штаб дивизии, командиры всех трех полков (один из них погиб при подрыве на мине в проливе). Кроме того, при высадке было потеряно много оружия и имущества. Не удалось доставить ни одной полковой пушки [41] . Больше всех смогли высадить 5-й и 6-й десантные отряды из Тамани, хотя и несколько южнее намеченного. 386-й батальон морской пехоты с 613-й штрафной ротой (моряков) по плану направлялся к мысу Камыш-Бурун, а оказался на северной окраине Эльтигена. Из 1339-го полка высадились, в основном, подразделения 1-го батальона без 1-й роты. Эта рота была на ботах и баркасе, которые буксировал СКА-019. После его подрыва боты и баркас были отведены в Тамань. На самом СКА-019 находилась штабная группа 1339-го полка во главе с начальником штаба майором Д.С. Ковешниковым. Группа смогла перейти на СКА-046 и к утру высадилась с десантных ботов у Эльтигена.

25-летний Ковешников, не имевший опыта самостоятельного командования, оказался самым старшим командиром на плацдарме. Первые попытки выйти на связь с Гладковым или со штабами на таманском берегу не удались. Тогда Ковешников взял командование в свои руки и управлял боевыми действиями до прибытия Гладкова во второй половине 1 ноября. Как отметил в обзоре операции офицер Генерального штаба, «руководство частями перешло к второстепенным лицам и было недостаточно твердым и организованным» [42] . Впрочем, «второстепенные лица» сделали больше, чем можно было ожидать.

386-й обмп с 613-й штрафной ротой, высадившись в 05:15–06:00, к 7 часам утра заняли северную часть поселка Эльтиген, а на севере к 8 часам вышли на мыс Камыш-Бурун, где захватили двухорудийную 75-мм батарею, прожекторную станцию и другие трофеи. Кроме того, морские пехотинцы заняли противотанковый ров, начинавшийся у берега севернее мыса. Отдельные подразделения батальона и 1339-го полка вели бои за центр Эльтигена, заняли высоту 37,4 и курганы севернее ее. Десантники захватили несколько пушек, стрелявших по району высадки, и еще одну прожекторную станцию.

Из-за того, что 1-я рота 386 обмп не была высажена, не удалось решить важную задачу первого дня — выйти к дамбе у Камыш-Буруна. Правда, учитывая, что из Камыш-Буруна выдвигались резервы для атаки на плацдарм, рота вряд ли смогла бы там удержаться. Взвод штрафников из 613-й роты занял важную высоту 47,7 северо-западнее Эльтигена и закрепился на ней. В районе Эльтигена было захвачено несколько бетонированных бункеров, в том числе старый командный пункт 613-го морского дивизиона береговой артиллерии. В последующие дни немцы, пытаясь выбить десантников оттуда, неоднократно пожалели, что построили эти сооружения.

Из 1337-го полка на пляже перед Эльтигеном смогли высадиться разрозненные подразделения всех трех батальонов. Они заняли южную часть поселка и повели наступление на высоту 56,7, а также на запад.

Хуже всего дело оказалось на юге. У коммуны «Инициатива» высадилось меньше всего десантников — в основном, 1-й батальон 1331-го полка и часть сводного батальона 255-й омсбр. Опытный командир сводного батальона майор С.Т. Григорьев, отличившийся еще в Новороссийском десанте, вскоре после высадки получил тяжелое ранение. Его успели вывезти на Большую землю. В отличие от Эльтигена, где удалось хоть как-то организовать управление, в районе коммуны «Инициатива» бой принял беспорядочный характер. В итоге разрозненные группы десантников, обтекая опорные пункты, просочились на север и вышли к Эльтигену. 173-мм береговая батарея 2./613, находившаяся на их пути, была обойдена и, к огромному сожалению, не пострадала.

Чуть севернее коммуны «Инициатива» высадил десантников также потерявший ориентировку десантный бот из Кроткова. О том, что довелось пережить этим людям, можно узнать из документов разведотдела 5-го немецкого корпуса по показаниям пленных — командира взвода роты автоматчиков 1337-го полка лейтенанта М. Виникова [43] и девушки-санинструктора того же полка A.M. Сухоруковой. В ночь на 1 ноября с их бота высадились 24 автоматчика во главе с командиром роты и минометчики, рядом разгрузился еще один бот. Бойцы заняли близлежащую высоту, но на рассвете попали под обстрел как с севера, так и с юга. Потеряв 5 человек убитыми и имея многих раненых (был ранен и Виников), десантники отошли ближе к берегу. Вечером 1 ноября к ним пробрался посыльный из Эльтигена, который передал приказ всем не раненым прорываться на север. Остались санинструктор и около 10 раненых, из которых трое в течение суток скончались. До 13 ноября остальные скрывались под берегом, пили морскую воду (!) и питались сухими пайками — своими и скончавшихся товарищей. По ночам наблюдали морские бои, днем — сброс грузов в Эльтиген. В конце концов измученных и истощенных десантников нашли румыны. Один кошмар кончился, но начался другой — плен.